Наследник Аркона - Уайли Джонатан (книги .txt) 📗
— Нет, не совсем так. Самое главное, что во мне пробудилось ощущение, будто я, действительно, принимал участие в описанных в книге событиях. Мне временами кажется, что я как раз и был тот самый Воин-Призрак. Интересно, вы, Феррагамо, не знаете, как его звали на самом деле, какое у него было собственное имя?
Марк, снова устремивший свой задумчивый взгляд далеко в море, не заметил, какое странное выражение промелькнуло на лице Феррагамо и каким усилием воли чародей заставил себя ответить принцу на это:
— Нет, не помню. — Помолчав немного, Феррагамо добавил: — Об этом вы сможете узнать из другой подобной книги. Я знаю, что она существует, и в ней идет речь о легендах и былинах, переписанных из разных еще более древних источников и устных сказаний. Вполне возможно, что написанное в какой-то мере искажает первоначальный текст или оригинальное повествование из устных преданий.
— И тем не менее, я знаю точно, я чувствую, что все эти легенды и сказания — быль! — взволнованно воскликнул Марк с дрожью в голосе. Феррагамо взглянул на него пристально и собрался было что-то ответить принцу, но тот опередил чародея и продолжил: — Вы, Феррагамо, сказали как-то, что Служителями назвали себя те люди, которые помогли добрым чародеям в войне против Колдуна-Злодея.
— Да, это так. Следует лишь добавить, что Служители еще долго жили на Земле и после окончания Великой Войны Чародеев.
— Не означает ли это, что Воин-Признак был один из тех самых Служителей и что начало его существованию было положено уже в эпоху Великой Войны Чародеев?
— Совершенно верно.
— Очень странное название придумали для себя те древние герои-воины: — «Служители»!
— Я бы не сказал так. Это были великие люди, воины-герои и они посвятили свою жизнь великому делу.
Феррагамо помолчал немного, предоставляя возможность Марку поразмышлять о сказанном, и через некоторое время осторожно спросил принца:
— А как бы вы объяснили самому себе, если это возможно, почему вас так напугала прочитанная вами книга «Сага о Служителях», или, лучше будет сказать, почему она произвела на вас такое странное впечатление?
— Вовсе нет, я нисколько не испугался! — попытался Марк возразить, но тут же заколебался и после некоторых раздумий признался. — Да, конечно, меня она напугала. Я просто не сумел справиться с собой. Я попытался бросить чтение, но не мог оторваться от книги.
— А возникали ли какие-нибудь видения в вашем воображении во время чтения?
— Да, но это не было в моем воображении, в прямом смысле слова, точнее будет сказать, эти видения возникли в моей памяти, или, я не знаю, как еще точнее сказать. У меня такое ощущение, что все это я давно уже видел во сне, и мне как бы это было давно знакомо. Впечатление такое, что я как бы смотрел пьесу на историческую тему, увиденную глазами других людей, а, может быть, и не так вовсе.
— И вы запомнили что-нибудь из этих видений, и, главное, кого-нибудь из основных персонажей в них?
— Нет, не удалось, да я и не старался.
— Но один из них был особенно заметен и запомнился все же, не так ли?
— Правильно! И мне хотелось почаще его видеть, так как я знал, что эти видения закончатся, когда я очнусь. Но я не сумел запомнить. Да и как это могло быть?
— Я тоже не знаю.
— А вам известно, чем закончилась вся эта история?
— Да!
— Я так и знал, — промолвил Марк убежденно, — но мне не довелось дочитать до конца книгу. Я почувствовал, что со мной происходит что-то странное, и потом вдруг услыхал, как Кория спрашивает меня с беспокойством, не заболел ли я. Должно быть, я совершенно обессилел или еще что-нибудь в этом роде.
Последнюю фразу принц произнес, запинаясь и почти бессвязно.
— Мне кажется, несколько дней после этого вы были слишком взвинчены и удручены прочитанным, — сочувственно проговорил чародей.
— Наверно, на меня было забавно смотреть со стороны, — попытался Марк пошутить над собой бодрым тоном. — Довольно долгое время ваша книга и ваши фокусы… я имею в виду ваши колдовские заговоры, — быстро поправил себя принц, увидев, как нахмурились брови чародея, — держали меня в напряжении. Сейчас же, в настоящий момент, уже сам я, и не по сне, а наяву, в реальной действительности, принимаю участие в опасном и благородном деле, не менее великом, чем те истории, о которых я прочитал в книге.
— Да!… Такое не часто случается. Переписчики легенд и сказители имели отвратительную привычку выкидывать из переписываемых или пересказываемых былин и сказаний те отрывки, которые им казались неприятными или невыгодными.
— И что самое опасное, — добавил Марк, — они опускали детали, подробности, считая, что те не имеют большого значения, а между тем именно детали нередко играют важную роль. Мы ведь отправились на поиски Фонтейны, не так ли?
— Мы должны, обязаны сделать это!
— Совершенно верно, именно мы должны, мы обязаны, — повторил принц с видимым удовольствием эти слова Феррагамо, а на лице его появилось несвойственное ему выражение решимости и даже свирепости.
В этот самый момент разговор между чародеем и Марком неожиданно прервал громкий крик, донесшийся с кормы парусника. Собеседники быстро оглянулись и увидели, как мелькнули ноги упавшего за борт человека. Корабль завертелся на месте, закачался, отчего люди чуть было не упали, а паруса бешено и беспорядочно заколыхались и захлопали.
Раздался всплеск и вслед за тем воздух наполнился проклятиями, которые перекрыл зычный голос капитана Бирна, отдававший приказы трем своим членам экипажа. Оснастка судна была быстро приведена в порядок, а сам парусник выровнялся, благодаря тому, что капитан своевременно бросился к рулю и удержал его от беспорядочного вращения.
Марк кинулся к корме, а Брандел выскочил из каюты, где отдыхал и, попытавшись остановить брата, спросил:
— Что случилось?
— Кто-то упал за борт, — ответил ему Марк, не останавливаясь.
— Это Ансар, — крикнул Орм, — он стоял у руля!
Марк добежал до кормы и увидел принца Ансара, захлебывавшегося и беспорядочно барахтавшегося в лениво катившихся по морю волнах.
— Проклятый идиот! Чуть было не перевернул нас! — прорычал Бирн, выравнивая курс судна. — Надо выловить его поскорее из воды.
— Он хорошо плавает и не утонет, — сказал Марк.
— Да, конечно, но ведь вода-то очень холодная и в ней долго не продержишься.
Марк, поначалу воспринявший всю эту сцену как повод для шуток, после слов капитана посерьезнел и стал требовать от него, чтобы он поскорее бросил конец веревки или каната за борт в помощь попавшему в беду Ансару.
Все, кто был на палубе, внимательно следили за тем, как оказывается помощь упавшему за борт принцу и наперебой предлагали свои услуги. Наконец, веревка была брошена Ансару, его подтянули к кораблю, подняли на борт и тут же на палубе заставили поменять намокшую одежду.
— Очень сожалею, сэр, — обратился капитан Бирн к чародею, когда судно продолжило нормальное плавание в нужном направлении, — но Ансар сказал мне, что раньше он ходил под парусами и умеет управлять судном. Поэтому, когда он попросил меня позволить ему постоять у руля, я поначалу не согласился. Но он стал настаивать и почти приказал мне уступить ему место за рулем, я спасовал перед его знатным происхождением и не смог отказать ему решительно.
Голос капитана пресекся от волнения и смущения.
— Бирн, на этом судне вы — единственный хозяин и командир. Во всем, что касается управления судном, должны приказывать только вы и никто больше, и я со всей строгостью предупрежу об этом нашего легкомысленного, несерьезного юношу.
Феррагамо отправился в каюту Ансара с суровым выражением на лице.
— Что случилось? — спросил Марк обеспокоенно.
— Ансару захотелось сменить галс, то есть повернуть судно, но, оказывается, он этого не умеет делать. Он не справился с ветром и волной, и руль вырвался из его рук, — ответил Бирн и выругался. — Больше это не повторится, я не допущу, — добавил он.
