Колдовские ворота - Антонов Антон Станиславович (бесплатные версии книг txt) 📗
Тут Роман опять испытал затруднение, не зная, как понимать слово «прикоснуться» и чего вообще хочет от него король. Но по аналогии с обычаями земных рыцарей догадался правильно.
Он достал меч из ножен и, преклонив колено, протянул его королю двумя руками.
Дон Гедеон уверенным движением взял Эрефор за рукоять и плавно опустил его на плечо Барабина со словами:
— Да не усомнится никто в твоем благородстве и доблести, мессир рыцарь, ибо король подтверждает их своим словом и этим мечом.
31
Если бы Барабин сам не шатался от усталости, то он наверняка воспротивился бы намерению короля остаться в Альдебекаре на ночь.
Давать Ночному Вору лишнее время на подготовку к обороне было крайне неразумно.
А кроме того, быстроходный драккар, который унес на запад Ингера из Ферна, не давал Барабину покоя. Ведь если Ингер жив, то ему ничего не стоит вывезти на этом драккаре в свои владения гейшу, за которую он заплатил больше золота, чем она весит.
И где ее тогда искать — знает только бог.
Барабину было по большому счету плевать на короля Гедеона и его территориальные проблемы. Он хотел участвовать в захвате замка Ночного Вора только для того, чтобы вытащить оттуда Веронику Десницкую. Если же ее увезут оттуда до начала штурма, то вся затея лишается смысла.
Однако бурная ночь выжала из Барабина все соки, а разборки по поводу добычи не позволили ему нормально выспаться. И после утверждения рыцарских привилегий новоиспеченный барон Дорсет хотел только одного — вернуться в башню и упасть на койку.
С этим, однако, возникли трудности. Добыча толпилась во дворе и ожидала его решения. А ночь у бывших пленниц, надо заметить, была не менее бурной.
Пришлось выйти к ним и громогласно подтвердить все сказанное в открытом море при подавлении бабьего бунта.
Но и это было еще не все.
Бывших пленниц по-прежнему не во что было одеть. А король стоял рядом и внимательно следил за соблюдением закона и обычая.
Идея продать боевых рабынь и деревенских гейш, которые стояли во дворе замка отдельно от остальных, была заманчивой. Она позволила бы не только оплатить одежду и еду, но и создать некоторый финансовый запас. Боевые гейши действительно стоили дорого.
Но продавать людей, с которыми он вместе был в бою, Барабин не мог ни под каким видом, даже если отвлечься от моральных проблем общего плана. Ведь Роман был воспитан в обществе, где вот так открыто торговать людьми вообще не принято.
Купить рабыню — это одно. Ведь покупатель сам решает, как ему с ней обращаться. Можно утешить себя мыслью, что выкупил девушку из рабства, и для тебя она не рабыня, а просто спутница.
А продажа — это совсем другое дело.
Но если даже забыть об этом аспекте, в голове у Барабина не укладывалось, как можно продать боевых соратников.
А ведь его боевыми соратницами были не только рабыни меча, но и деревенские гейши.
Так что этот путь отпадал, а другого Барабин не видел. И не увидел бы еще долго, но старый барон Бекар напомнил ему:
— Барония Дорсет теперь твоя. Старшему сыну Гинневара Дорсета причитается родовая половина и у жены есть право на треть, но все, что останется, ты можешь продать или заложить. Сколько денег тебе нужно?
— А сколько денег нужно, чтобы купить этим женщинам самую простую одежду и накормить их перед дорогой?
— Ну, это немного, — улыбнулся барон Бекар. — Но разве тебе не нужны доспехи, лошади и снаряжение для тебя и твоих бойцов? Чтобы доставить это из баронии Дорсет, понадобится несколько дней. И чем ты собираешься кормить рабынь, которых не хочешь ни продавать, ни отпускать?
И тут в разговор вступил король.
— Под залог земель баронии Дорсет я дам дону Фолк Эрасеру все необходимое, — объявил он. И похоже, это была маленькая месть короля дону Бекару за то, что старый барон не захотел уступить его величеству «Торвангу».
Оба — и король, и барон Бекар — имели основания полагать, что Истребитель Народов не сможет вернуть долг за все, что необходимо ему и его отряду. А значит, заложенные земли достанутся тому, чьи деньги Барабин согласится взять.
Роману было в общем все равно, кому они достанутся. Он не собирался становиться землевладельцем в чужом мире с двумя лунами. Но поскольку у короля были причины обижаться из-за «Торванги» и на него, Барабин решил на этот раз не спорить с монархом.
— Спасибо, ваше величество, — сказал он и, наткнувшись на выразительный взгляд Сандры сон-Бела, добавил: — И в благодарность за вашу щедрость позвольте предложить вам для ночлега мою рабыню, которая горит желанием скрасить одиночество короля.
Он жестом подозвал Сандру поближе и услышал в ответ:
— Одиночество не так уж тяготит меня, и гейш в моей свите, пожалуй, даже больше чем нужно. Но твоя рабыня так красива, что у меня нет ни причин, ни желания отвергнуть это предложение.
Сандра просияла и бросила победный взгляд на своих односельчанок. Некоторые из них, похоже, искренне жалели, что ради своих йоменских привилегий отказались от такого потрясающего шанса.
Хотя с другой стороны, еще несколько часов назад они вообще не думали, что могут просто увидеть короля настолько близко.
А королю, похоже, и вправду приглянулась Сандра. Во всяком случае, двор он покинул немедленно, увлекая первую красавицу деревни Таугас за собой.
После этого Барабин тоже не видел причины оставаться во дворе. Позаботиться о вольноотпущенницах, а также об оружии и снаряжении Роман поручил Эрефорше и Тассименше, разрешив им привлекать себе в помощь других рабынь.
Крестьянок он освободил, а остальные рабыни — боевые и деревенские — по условиям раздела добычи принадлежали ему безраздельно.
И проваливаясь в сон по возвращении в башню, Барабин почувствовал, что далеко не все они остались во дворе помогать Эрефорше и Тассименше.
По меньшей мере две девушки пристроились на ложе по бокам от него, и намерения у них были самые очевидные.
Однако на их ласки Барабин никак не отреагировал.
У него просто не было сил.
32
Истребитель Народов Роман Барабин лег спать с чистой совестью еще и потому, что мимоходом узнал хорошие новости.
Гонец из заговоренной крепости прибыл и сообщил королю, что Беркат остался в руках баргаутов.
Горцы, которые имели какие-то туманные связи с людьми Ночного Вора, передали баргаутам, что после ухода аргеманов из-под стен заговоренной крепости Робер о’Нифт пришел в неистовство. Даже его ближайшие соратники никогда не видели его в такой ярости.
Было очевидно, что если Ингер из Ферна рискнет после этого появиться в замке Ночного Вора, то живым он оттуда не выйдет. И уж конечно Вор не отдаст королю Таодара драгоценную гейшу, за которую вождь аргеманов пока не расплатился ни золотом, ни военными услугами.
Аргеманы, конечно, тоже это понимали. Так что можно было не сомневаться — драккар с Ингером из Ферна на борту уйдет в Таодар без захода в черный замок.
Оставалась одна опасность — как бы Вор, обезумев от ярости, не полоснул Веронику Десницкую мечом по горлу из принципа «Так не доставайся же ты никому».
Но если это и случится, то наверняка не раньше, чем баргауты ворвутся в замок. А они не начнут штурм без своего короля.
С этой мыслью Барабин уснул, а когда проснулся, рядом с ним была только одна гейша, которая, однако, оказалась очень настойчива.
Хотя было темно, Барабин узнал Сандру и удивился.
— Ты ведь ночуешь с королем, — сказал он и услышал в ответ:
— Король уже встал.
— Тогда и мне пора, — решил Роман, сбрасывая с себя покрывало.
— Еще есть время, — промурлыкала Сандра. — Ты обещал!
— Я обещал отпустить тебя, когда ты вернешься от короля.
— Ты обещал сделать свою пленницу гейшей прежде чем отпустить.
— Тебе мало было короля?
— Король уже старый, — улыбнулась Сандра в темноте, и в этой почти невидимой улыбке, и в голосе ее промелькнуло опять что-то кошачье, сладострастное и с явным намеком, что не так уж король и стар. Во всяком случае, видно было, что первая красавица деревни Таугас ушла от него довольная.
