Сокровища тамплиеров - Куртц Кэтрин Ирен (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
— Я уверен, что не понадобится, — отозвался Адам. — Спасибо, Линтон.
Дворецкий откланялся и поспешил удалиться. Маклеод взглянул на часы и взялся за ручку двери.
— У нас есть немного времени, чтобы поспать. — Он бросил на Перегрина суровый взгляд. — Кстати, парень, я бы на твоем месте не пялился так на мисс Кэтлин. Ты что, уже забыл, что помолвлен?
Перегрин остолбенел и растерянно моргнул.
— Не забыл, конечно, и не думал забывать! Джулия — самая прекрасная девушка на свете. Уверяю тебя, что мой интерес к красавице Кэтлин исключительно интеллектуальный. Меня больше привлекает ее прошлое, чем настоящее.
— Ну, раз уж ты такой любитель прошлого, подумай-ка лучше о Бонни Данди, — с этими словами Маклеод захлопнул за собой дверь.
Перегрин недоуменно оглянулся на Адама.
— Не бери в голову, — посоветовал тот. — Ноэль просто страшно нервничает. Собственно, в этом нет ничего удивительного. Не так уж часто ему приходилось выступать в роли медиума. Кто угодно начнет психовать, зная, что через несколько часов придется уступить свое тело пришедшему из потустороннего мира духу! А если по окончании сеанса «гость» не захочет уходить? Я, конечно, уверен, что все пройдет без осложнений, у нас нет поводов для беспокойства, однако человеческие страхи зачастую иррациональны, и никакая логика здесь невластна.
Перегрин кивнул.
— Да, я об этом не подумал. На месте Маклеода я бы, наверное, еще не так разволновался. Когда мы планируем начинать?
— Вряд ли раньше десяти-одиннадцати, так что ты успеешь хорошо выспаться. В любом случае без нас не начнут. Между прочим, в традициях этого дома перед совершением обряда принимать ванну, чтобы очиститься как физически, так и духовно — избавиться от лишних мыслей, смыть дневную пыль. Кстати, не удивляйся, если ванну тебе придется принимать при свечах. Это ритуал, имеющий целью привести человека в надлежащее состояние духа.
Перегрин снова кивнул.
— Понятно. Значит, пойду вздремну. Вечером увидимся.
— Непременно увидимся. Желаю хорошо отдохнуть.
Комната Перегрина располагалась напротив апартаментов Адама. В ней оказалось прохладно и сумрачно. На высоком потолке лежали тени, стены были обшиты панелями темного дуба. Возле широкой кровати Перегрин обнаружил свою сумку и этюдник. На ходу срывая галстук, он подошел к большому окну, выходившему в сад, и посмотрел вниз. Елизаветинский садик благоухал розмарином и тимьяном, под окнами зеленели буйные заросли лавра. Даже с высоты второго этажа художник слышал, как над клумбой лаванды гудят пчелы.
Глубоко вдыхая ароматный воздух, он постоял у окна, затем снял пиджак, расстегнул рубашку и повесил одежду на спинку стула, потом задернул шторы и лег в постель. Комнату окутал приятный полумрак. Положив очки на столик в изголовье, Перегрин попытался уснуть. Но мысли мешали, лезли в голову, не давали покоя. Он вспомнил уроки Адама и попытался очистить сознание и разум, полностью отрешиться. Чтобы сосредоточиться, художник коснулся губами своего кольца в форме китайского дракона, закрыл глаза и начал делать дыхательную гимнастику. Уже через несколько минут его мысли успокоились, тело обмякло, и Перегрин погрузился в зыбкое состояние между сном и явью.
Прошло, казалось, всего несколько минут, и он проснулся оттого, что кто-то громко барабанил в дверь. Молодой человек с трудом оторвал голову от подушки, неожиданно обнаружив, что в комнате уже совсем темно.
— Кто там? — недовольно отозвался он, садясь в постели и протягивая руку за очками.
— Ноэль. Я принял ванну, сейчас твоя очередь. Она уже наполнилась.
— Спасибо, я сейчас.
Перегрин включил настольную лампу и понял, что, пока он спал, в его комнате кто-то побывал — на спинке стула висел синий банный халат. Набросив его на плечи, молодой человек направился в ванную комнату. Ее и в самом деле освещали свечи — под потолком был прикреплен кованый канделябр. Погрузившись в теплую воду по самую шею, Перегрин посидел несколько минут, глядя на пламя и стараясь сосредоточиться на том, что им предстояло. Когда четверть часа спустя он вернулся в свою комнату, лампа была выключена. Вместо нее на столике горели свечи, их пламя слегка трепетало на сквозняке. На кровати лежало новое одеяние — длинная черная ряса с капюшоном. К ней прилагался ярко-красный широкий пояс. Перегрин скинул синий халат и просунул голову и руки в новую одежду. Мягкий шелк нежно прилегал к обнаженной коже. Не будь капюшона и этого тоскливого черного цвета, он бы решил, что вновь оказался в подвальной часовне Стратмурна, где проходил обряд его посвящения. Черный цвет облачений, признаться, немного пугал молодого человека. Когда он завязывал пояс, в дверь тихонько постучали. Это оказался Адам, одетый точно так же.
— Вижу, ты готов, — одобрительно отметил он. — Нас скоро пригласят вниз. Если у тебя есть вопросы, задай их до начала обряда.
— Нет, никаких. — Перегрин задумчиво повертел кончик пояса. — Разве что… Скажи, красный пояс означает то же, что и у нас?
— Алый — цвет Посвященного. Это общее для большинства эзотерических традиций. А чем, собственно, тебя не радует алый пояс?
— Меня скорее не радует черная одежда, — угрюмо буркнул Перегрин. — Разве правильно — проводить весь обряд в черном?
Адам улыбнулся.
— Между прочим, монахи-бенедиктинцы всю жизнь носят черные рясы. Это тебя не настораживает?
— Конечно, но…
— Успокойся, Перегрин. Даю тебе честное слово, что мы не нарушаем никаких запретов, отступая от привычных правил. Представь, что наши черные платья — лишь рама для картины. Рама не меняет изображения, разве что несколько влияет на твое отношение к нему. В любом обряде самое важное лежит за пределами символики.
— Да, я понимаю, — поспешно заверил художник. — Я просто хотел сказать, что чувствую себя немного не в своей тарелке.
— Не волнуйся, тебе не придется прыгать выше головы, — успокоил друга Адам. — Основная роль сегодня вечером принадлежит Ноэлю. Твое участие ничем не будет отличаться от того, что ты уже делал десятки раз.
Едва Перегрин успел наскоро пригладить гребешком спутанные волосы, в комнату вошел Маклеод, тоже облаченный в черное. Инспектор, казалось, вновь обрел свое обычное хладнокровие.
— Перегрин, прости, что наорал на тебя, — как бы невзначай бросил он, глубже засовывая руки в карманы длинного одеяния. — Ты же знаешь, что я не нарочно.
— Да понимает он. — Адам примирительно похлопал инспектора по плечу.
Оставив дверь приоткрытой, Синклер усадил друзей на кровать по обе стороны от себя и коротко повторил им рекомендации, как лучше сосредоточить внимание.
В коридоре послышались тихие шаги, Адам прервал объяснения и встал. В дверях появилась Кэтлин со свечой в руках. Мягкий свет озарял ее задумчивое лицо и распущенные по плечам темные волосы. Как и все присутствующие, девушка была одета в черное и подпоясана алым кушаком.
— Как хорошо, что вы уже готовы, — тихо сказала она. — Следуйте за мной.
Трое мужчин направились вслед за девушкой вниз по ступеням. В последний момент Перегрин вспомнил, что нужно захватить планшет для рисования. В библиотеке их ждал сэр Джон, восседавший в кресле с высокой спинкой, чем-то напоминавшем трон. Прислонив трость к стене, он встал навстречу гостям. Через французские окна, ведущие в сад, комнату заливал яркий лунный свет, и Кэтлин задула свечу.
— Если ни у кого нет вопросов, предлагаю отправиться в беседку, — сказал сэр Джон, обводя собравшихся изучающим взглядом. — Здесь, в Оквуде, во время работы принято использовать сакральные имена, но, полагаю, в этот раз мы обойдемся без формальностей. Кстати сказать, близкие друзья зовут меня Седоголовый. Можете поступать так же.
Он жестом приказал Кэтлин возглавить шествие и пропустил гостей вперед, в залитый лунным светом сад. Луна светила так ярко, что маленькой процессии не требовалось дополнительного освещения. Четверо мужчин вслед за девушкой прошли по лужайке, ощущая босыми ногами холод выпавшей росы. Они приближались к лабиринту, который в сумраке выглядел сплошной темной стеной. Над его живыми древесными стенами возвышалась крыша беседки. Ночь была почти теплой, но Перегрина от волнения пробирала дрожь.
