Вор и проклятые души - Корвин Флейм (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
А я? Какие мысли у меня? Я помню каждое мгновение после возрождения и все время был самим собой.
— Вы очень добры. — Ирменгрет отступила от немолодой женщины и обернулась.
Казалось, что вампирша ищет мой взгляд. Палуба хорошо освещена фонарями, однако ночь все же не день — много теней и мало света. Но я увидел ее улыбку, окровавленные губы и клыки.
Дама поправила ворот ночной рубашки, словно не было ничего, что достойно внимания.
— Маркиза Даон ди Регель к вашим услугам, — произнесла она и присела в реверансе.
Даон ди Регель!
Небеса рухнули наземь и мир содрогнулся, затрясся! Для меня одного! Внутри меня звучало, повторяясь вновь и вновь, имя немолодой женщины. Даон ди Регель! Высшая сиятельная в Тиме при папском престоле. Хозяйка моей возлюбленной! Алиса — кинжал этой маркизы.
— Ополоумел!
Бран обхватил меня руками, а я снова видел палубу торгового корабля, моих товарищей, дюжину моряков с судовым врачом и даму со служанками. Мой бракемарт был обнажен. Острие сабли смотрит вниз, а лезвие охотничьего ножа замерло у пояса.
Я тяжело дышал и, наверное, был бледен. Но снова в трезвом уме. Покосившись на приспешников Низверженного, обнаружил, что никто не смотрит на меня — их взоры прикованы только к Ирме. Сама же вампирша была до крайности изумлена, как и Томас Велдон, что таращился на меня левым оком.
Ни с того ни с сего Николас Гард взялся за оружие и почти ринулся в бой, да Бран вовремя бросился на меня.
— С ума сошел!
— Я в порядке. Отпусти!
— Саблю в ножны!
— Да отпусти ты! — Я спрятал бракемарт, затем убрал нож.
Ирма, которая наблюдала за мной и Браном, вновь обратила свое внимание к маркизе. Взяв приспешницу Низверженного под руку, она и Даон ди Регель неспешно направились к каюте маркизы. Служанки засеменили следом. Матросы и судовой врач завороженно смотрели на Ирменгрет.
— Что на тебя нашло? — Велдон, который был уже здесь, попытался приподнять мне левое веко. Монах вспомнил свои лекарские умения.
Я дернулся, чтоб помешать инквизитору.
— Скажу, — во мне появилась злость, — только пусть Бран уберет руки.
Томас Велдон задумался на миг и кивнул, соглашаясь, что меня можно освободить:
— Думаю, он полностью пришел в себя. Отпусти его.
— Как скажешь, святой отец.
Монах поморщился, а предвестник избавил меня от железной хватки.
— Тоже хотел бы знать, — сказал он, — отчего ты взбесился.
— Отойдем в сторонку. — Я покосился на моряков.
Матросы и Рене Зилль по-прежнему не реагировали ни на меня, ни на Велдона или Брана, а мы только что разыграли знатное представление. Оголенное оружие, ругань и схвативший меня предвестник. Если снести маркизе голову, они также не найдут в этом поступке ничего странного и необычного?
Но что говорить Томасу Велдону и Войне? Проклятый пепел! Выкладывать все начистоту? К счастью, я не успел начать рассказ.
— А-а-а! Вот они! — Обладатель пропитого и прокуренного голоса поднялся на верхнюю палубу. С большим выпирающим животом, огромными бакенбардами и совершенно лысый. Верхняя часть головы облаченного в удлиненный и теплый кафтан человека напоминала пушечное ядро. Он здорово хромал на левую ногу. Пока еще дойдет до нас…
— Боцман «Благословенной на волнах», — произнес врач, покуда другой офицер ковылял к нам. — Башкой зовут, а по-другому никак.
Я решил, что боцман тоже из пиратов — средь них немало тех, кто отказывается от имени, как от своей прошлой жизни. Интересно, кроме врача, в команде есть кто-нибудь не из флибустьеров?
— Никто не знает его настоящего имени. По крайней мере мне не признаются. — Рене Зилль вздохнул. — Хочу вас предупредить, что на любые расспросы на сей счет Башка сразу бьет по лицу. Даже благородных!
— Даже благородных? — Бран присвистнул и с насмешкой во взоре покосился на корабельного врача.
— Именно так, — со всей серьезностью заявил медик и непроизвольно коснулся щеки.
Все матросы, которые ходили в шлюпке к берегу, уже на корабле. Кто-то из них убрался на нижнюю палубу, а остальные начали поднимать лодку. С носа корабля слышно, как потянули из воды якорь.
— Доброй вам ночи, господа. — Боцман доковылял до нас. Говорил он хриплым, будто простуженным голосом, только сипел не по болезни, а из-за табака и рома. — А вы господа? Точно господа или прикидываетесь?
Странный вопрос. Мы переглянулись, соображая, что сказать. Однако боцман сам ответил за нас:
— Вижу, что господа. Тогда вам в каюту возле маркизы. Сейчас вас проведут.
— Скажи, чтоб пожрать принесли, — Бран вспомнил о пустых желудках, — и выпивку тоже!
— Вижу, что вы обстоятельный человек, — засмеялся, тряся животом Башка, — заходите с главного. Но сразу скажу, девочек у нас нет.
Боцман и Бран сочли замечание про девиц удачным, и теперь смеялись оба. Когда веселье утихло, Башка подозвал одного матроса и велел проводить троих господ в их каюту. Я все ждал разговора про деньги, но про них не вспоминали. Магия высшего вампира воздействовала на экипаж корабля воистину волшебным образом.
— Это ваше. — Боцман протянул предвестнику ключ от нашей каюты.
— Спасибо, — поблагодарил Бран и отчего-то поинтересовался: — Не боитесь ночью идти?
— Чего бояться-то? Тарта широка и глубока, берег отлично виден, да и идем на малых парусах. Масла для фонарей тоже достаточно. Не переживайте, милейший. Спокойно выйдем из реки. Не впервой уж.
— А куда направляемся?
— В Тиму через Ревентоль.
Я против воли довольно ухмыльнулся. Ревентоль! То, что нужно!
— Идем. — Томас Велдон дернул меня за рукав камзола. — Я тоже слышал, куда идет корабль. Наконец-то удача благоволит нам.
Три каюты для состоятельных пассажиров размещались на корме торгового судна. В надстройке над верхней палубой царила суета. Служанки перетаскивали вещи из прежней каюты маркизы ди Регель в новую. Наша как раз располагалась напротив ее новых покоев, а сбоку за деревянной перегородкой — каюта капитана. Оттуда раздавался громкий храп.
— Кровь и песок!.. — едва слышно произнес я.
Хозяйка моей возлюбленной рядом. Если покончу с Даон ди Регель, поможет ли это Алисе? Не знаю. Но что делать? Как поступить? Я взглянул на сумрачного Томаса Велдона. Память Неакра должна ответить на вопрос, что случится, если оборвать связь убийцы-кинжала и сиятельной.
Скрипнула дверь. Бран открыл нашу каюту — три глухие стены с кушетками вдоль них и столом с узкой столешницей посредине. Не сказать, что роскошное помещение. Матрос передал предвестнику фонарь и без охоты согласился с Браном, что нужно принести подушки и побольше одеял. Зимой в море надо как-то согреваться.
— Да жратву нам Башка пообещал, — подкинул напоследок Война.
— Все будет, — буркнул моряк, — сейчас мелкого растормошу, он все сделает. Хватит ему дрыхнуть, когда есть работа… — и удалился.
Я отстегнул саблю от ремня, бросив бракемарт на дальнюю кушетку, и снял плащ. В голове — самые черные мысли. Поговорить бы с Велдоном наедине и без спешки… Такая возможность еще представится. Морской переход до Ревентоля — дело нескорое, а Даон ди Регель с корабля никуда не денется.
Добравшись до кушетки, отодвинул саблю к стене и свернул плащ, чтоб кинуть его под голову. Лягу прямо сейчас, не дожидаясь, когда разбудят юнгу и он принесет постельное. Я завалился на кушетку в чем был, даже сапоги не снял. Правда, свесил ноги с кровати, чтобы не запачкать матрас.
Усталость враз накинулась на меня. Глаза закрылись сами собой, и я бы заснул, но Велдон позвал меня:
— Гард.
Я повернул голову и с большой неохотой открыл глаза. Монах устроился на кушетке слева от входа в каюту, а Бран вышел, закрыв за собой дверь. Фонарь, оставленный предвестником на столе, горел теплым неярким светом.
— На этом корабле Гарда нет, — сказал я.
— Вот как? — Велдон откинул капюшон, явив око Неакра и изуродованную половину лица. — Кто же предо мной?
— Ричард Тейвил.
