Летняя практика (СИ) - Боброва Василина (читать хорошую книгу txt) 📗
Эльф стал пятиться назад. Выставив руки вперед. Из-за смеха он ничего сказать не мог, а вот я ему столько хорошего хотела высказать, да воспитание не позволяет.
— Ладно, раз мы все выяснили, то мир? — быстро просил Норкаст и протянул руку.
— Мир, — согласилась я и пожала его руку.
Как-то быстро и спонтанно все разрешилось, хотя может так оно и надо. Долго я на него обижаться хоть как не смогла бы.
— В таком случае пошли к костру, тебе поесть надо.
Меня бесцеремонно вытолкнули из палатки, и я тут же села на камень около костра. Каст протянул мне тарелку гречневой каши и кусочек хлеба. Люблю, когда Каст готовит на костре. Его еда получается какой-то особенно и очень вкусной. Вот кто прирожденный повар!
За куполом разбушевалась настоящая метель. Кроме Рейна этому был никто не рад. Эльф черпал из стихии какую-то особую энергию и на глазах становился веселым и задорным. На мгновенье мне показалось, что он готов выйти из купола и вместе с ветром и снегом гулять всю ночь. Не понять нам этих снежных эльфов.
Ради эксперимента я решила перейти на магическое зрение и проверить фон вокруг нас. Это было потрясающее и не на что не похожее зрелище. Голубые и белые потоки энергии тянулись из купола к Рейну и его аура становилась ярче и сверкала пуще прежнего. А сам магический фон был переплетен алыми потоками, которые тоненькими нитями проникали в нашу ауру и создавали вокруг нее особое свечение. Я никогда подобного не видела и подумать не могла, что такое возможно.
— Красивое зрелище, правда? — заметил Вольтемир и убрал тарелку. — Магические потоки, которые сейчас окружают нас, тянутся прямо из храма. И когда мы подойдем к нему, то вы можете заметить, как эти потоки переплетаются в единую материю и все пространство вокруг кажется огненный и красным. Конечно, если посмотреть магическим зрением.
— И такое плетение у каждого храма?
— Практически, — прикинул эльф. — К примеру, у храма Темара ты ничего не заметишь, поскольку тьма в его руках выступает оружием, и ее материя может быть опасна. А вот если придешь к Тишару, его брату, то там тьма будет отчетливо видна и даже осязаема. Плетение зависит от самого Всевышнего.
Интересно, а какое плетение у храма Вольмиры и Земиры? Было бы интересно посмотреть на их узор, но уже поздно.
— Завтра выступаем рано утром, так что советую лечь спать пораньше. Лагерь охранять не стоит, поскольку опасности в горах практически нет. А от обвалов и метели нас защитит купол Рейна, — сказал Вольтемир.
Вскоре все разошлись по своим палаткам. Я всю ночь укрывала настырную Рин, которой вечно было жарко. Потрогав лоб подруги, я почувствовала у нее жар и не на шутку испугалась. Ей бы сегодня-завтра отлежаться по хорошему, а у нас времени нет. Достав ее рюкзак, я зажгла небольшой светлячок и стала рыться в его содержимом.
— Рин, выпей, станет легче, — упрашивала я подругу, но та крутила головой и вяло отмахивалась руками. — Рин, хватит противиться, — уже настаивала я. Кое-как, но содержимое бутылька я вылила ей в рот и хорошенько укрыла подругу одеялом, а сверху еще и свое положила.
Девушка ворочалась во сне и все это время я сидела около нее и следила, чтобы она не раскрылась. Может попросить помощи у Норкаста? Он ведь как-то вылечил мою голову, хотя я тоже начинала чувствовать недомогание. Если настойка не поможет, то тогда придется будить эльфа.
Я еще раз прикоснулась ко лбу Рин и печально вздохнула. Нет, жар так и не спал. Что ж, пойду будить Норкаста. Жаль, что палатка не такая большая и втроем здесь не поместиться.
За куполом все еще бушевала метель. Из потухшего костра поднимался слабый дымок. Я невольно поежилась и пошла к палатке эльфа. Норкаст крепко спал, когда я стала его будить. Парень не сразу понял, что происходит и, случайно схватив меня за руку, потянул на себя и крепко прижал, словно плюшевого медвежонка.
— Норкаст, твою дивизию, убери руку! — зашипела я, пытаясь выбраться из его хватки. — Упырев эльф, там Рин с жаром лежит, а ты тут храпишь и меня обнимаешь!
Эльф что-то невнятное пробурчал и прижал к себе еще крепче. С такими темпами я и дышать вскоре разучусь. Магией пользоваться нельзя? Ну, без нее сейчас просто не обойтись. Это чудо спит, как сурок и боюсь, что добудиться до него я смогу лишь утром, а к тому времени неизвестно, что произойдет с Ринальдой. Я выпустила небольшой электрический разряд в плечо Норкаста, и тот сразу же открыл глаза.
— Ты чего молнией бьешься? — пробурчал эльф.
— Там Рин плохо, помоги ей. И вообще, может ты для начала отпустишь меня? Я тут как бы уже минут пять не могу нормально дышать.
— Я всегда знал, что ты не ровно ко мне дышишь, — подмигнуло это чудо и немного ослабило хватку.
Я сразу встала с его одеяла и размяла спину. Уф, ну силища у этого рахитика. Эльф первым вошел в нашу палатку, а я наблюдать за происходящим могла лишь со стороны и то вне палатки.
— Норкаст, а что это за магия? — шепотом спросила я его, пока он что-то творил над головой подруги.
— Будешь много знать, скоро состаришься, — буркнул эльф и аккуратно переложил голову Рин на воздушную подушку.
— Я и так не молодая, — фыркнула в ответ и отошла от прохода. — Девушки в моем возрасте уже замуж выходят, а я все в девках хожу.
Норкаст вышел из палатки и посмотрел на меня оценивающим взглядом. Вот же зараза, сейчас прикалываться начнет. Благо, что Динариона здесь нет, иначе он бы ему подсобил.
— Это старая эльфийская магия, — спустя некоторое время ответил он. — О ней уже все забыли, но мне посчастливилось учиться у одного из старейшин. Вот он меня и научил.
— И у многих ты учился? Я думала, что твой наставник это Вольтемир, — я села на камень и кинула в сторону потухшего костра небольшой язычок пламени.
— С Вольтемиром я работаю практически с рождения, — эльф сел напротив меня. — Я родился в семье, где магов призирают и за эльфов-то не считают. В своем доме я был практически как слуга, ведь магия раскрылась во мне уже в два года, — было видно, что ему не легко об этом говорить, а тем более вспоминать, но он все же говорил и задумчиво смотрел на костер. — Моя семья скрывала, что я маг и рассказала всем, будто я умер при рождении. Даже самые близкие родственники не знали, что пирожные им на подносе приносит кузен или внук. Однажды мать отправила меня за продуктами, там-то я и встретил Вольтемира. Он предложил мне сбежать, и я с радостью согласился. С тех пор я не знаю, что случилось с моей семьей, жив ли кто-то из них. Вольтемир заменил мне их всех, стал отцом и наставником.
— Странная у тебя была семья, — заметила я. — Мы оба с тобой не знаем, что такое полноценная семья и как в ней живут. Просто чудо, что Винар зашел к нам в тот вечер и спас меня от рук сестры. Я думала, что он бросит меня и оставит одну, но он помог выжить, спрятаться. Конечно, он никогда не заменит мне маму с папой, но я рада, что он есть у меня. Быть одной очень тяжело.
Мы некоторое время молчали, наблюдая, как язычки огня резвятся с деревяшками. Удивительно, что наши с Норкастом истории похожи. Вот только он остался совершенно один, а у меня есть дядя, который никогда меня не бросит и поддержит.
— Знаешь, — вдруг сказал Норкаст, — завтра все может измениться. Никто из нас не знает, что именно произойдет в храме, но я надеюсь, что каждый примет нужное решение, — эльф взял откуда-то тоненький прутик и пошурудил им обугленные палки. — Всем нам уготовлена удивительная судьба и хотим мы этого или нет, но мы должны ее принять.
— К чему ты это говоришь? — не поняла я.
— Не спеши с выводами, — улыбнулся эльф. — Что ж, скоро вставать. Нужно немного поспать. Рин уже легче, так что можешь не беспокоиться за нее. Спокойной ночи.
Парень встал с камня и скрылся в палатке. Я еще некоторое время смотрела на костер и размышляла над его словами.
— Спокойной ночи, Норкаст, — прошептала я и потушила огонь.
***
Мы стояли перед огромным входом в пещеру, откуда веяло сыростью и чем-то сладким. Дин кружил высоко над нами, разминая крылья и бросая на нас косые взгляды. Он был не единственным, кто не хотел идти в пещеру. У меня эта мысли так же не вызывала каких-то теплых воспоминаний. Я понимаю, что сейчас здесь вся наша группа плюс два мага и дядя, но это не дает гарантии тому, что там, внутри, нас никто не дожидается. Мне бы не хотелось опять становиться марионеткой в чьих-то руках. Как вспомню, так сразу трясти начинает.
