Интерполицейский (СИ) - Донцов Виталий (книги txt) 📗
Небо продолжало заходиться в предштормовой истерике. Ветер стал просто шквальным, молнии исчерчивали горизонт во всех направлениях, от грома закладывало уши. А мне нужно сделать всего два движения…
Сжимая пистолет в ладони, я прочно закрепился на левой, хоть и болезненно ноющей, руке, и развернулся в полкорпуса к вертолету. Поймал недоумевающий взгляд близнеца-снайпера, и направив ствол пистолета на пилота "вертушки", выстрелил. Пуля пробила фонарь кабины, и вошла сквозь зеркальное забрало шлема в глаз вертолетчика. Агонизирующе дернувшись всем телом, он навалился на штурвал управления.
Я услышал отчаянный вопль полковника. И было отчего закричать — вертолет, резко накренившись, и качнувшись с боку на бок, сбросил со своего бочкообразного тела братца Хуня. Он сорвался во тьму пропасти вместо меня, выронив винтовку и издавая последний крик отчаяния и ужаса. Его маленькая фигурка, изломанно дергая конечностями, унеслась прочь из поля зрения.
— А ты, сука! — прокричал полковник. Все-таки я его пронял — куда девалась вся его бесстрастность, он буквально взрывался от злобы. На здоровье. Тем более у полковника возникают куда более существенные проблемы, чем месть мне за гибель близнеца.
Неуправляемый вертолет пошел на нас, рубя винтами воздух, едва не задевая ими близкие стены ущелья. В его глубине я вдруг заметил мечущиеся силуэты — десантники в испуге бегали по вырвавшемуся из-под человеческой узды вертолету.
Но мое внимание в основном было захвачено его лопастями — вот они приближаются к краю пропасти, лопасти рвали воздух всего в метре над срезом обрыва. А полковник, как будто не замечая этого, пытался добраться до меня.
Черт, как бы эта стальная туша и меня мимоходом не раздавила. Но и выкарабкиваться еще рановато — лопасти вот-вот подползут к спине Лю, обернувшегося в поисках, чем бы меня убить. Вовремя это он — только вот не для себя.
И тут я поменял свое решение. Не знаю, чем руководствовался мой разум, когда решил, что полковнику, пожалуй, еще рано умирать. Подтянувшись на локте, я прострелил ему ногу. Лю подкосило и швырнуло на камень. Мгновенно за этим лопасти прорезали воздух над его головой, рождая мрачный низкий звук.
— Я же говорил тебе, полковник, что я непредсказуемый человек… — просипел я скрипящему зубами Лю.
Но тупое рыло вертолета продолжало наползать на меня. И тут на мое счастье один из десантников-террористов сунулся в кабину и в панике потянул штурвал на себя.
"Вертушку" повело назад, она задрала нос, и начала отползать. Но это ее не спасло — врезавшись хвостовой балкой в противоположный отвес каменной пасти, вертолет сложился пополам, и воспламеняясь, обвалился в мрак, раздвигая его огнем.
Вслушиваясь в проклинающие стоны полковника, я смотрел вниз. А там начиналось страшное. Вертолет рухнул прямо на приземистые зданьица, расположенные поодаль от посадочной площадки. Он изломался, затем рвануло топливо. К моим ногам взметнулся язык пламени, и не достал метров на десять. Но вот неожиданно начало рваться то, что находилось в зданиях. Не знаю, топливо там было или боеприпасы, но шарахнуло так!!! На дне ущелья принялся вспухать огненный ком взрыва, расползающийся во все стороны, втягивающийся в тоннели, и вызывающий в них ответную реакцию взрывов.
Но здесь огонь заметил, что над ним есть куча пространства, где можно развернуться в полную мощь. И медленно пополз ввысь, постепенно ускоряя свой горячий бег.
— Ох, ни хрена себе! — вырвалось у меня, и я понял, что если не выберусь на твердую почву в течение ближайших секунд, то меня просто-напросто сметет! И зажарит заживо!
Исторгнув нечеловеческий крик, я дернул свое избитое, исстрадавшееся тело вверх и вперед, выкидываясь на камень, как дельфин на берег. О, как мне все надоело, как все болит, как я хочу оказаться сейчас отсюда подальше, на диком пляже, чтобы вокруг на тысячу километров — ни единой живой души…
Едва мои ступни легли на землю, как из глубины ущелья выметнулся толстенный столб пламени, дыма и каких-то осколков. Воздушная волна, сопровождавшая это безобразие, протащила нас с полковником на несколько метров от горловины ущелья.
— Полковник, у вас там что, весь нефтяной запас Мьянмы хранился?! — с сумасшедшим весельем, вызванным тем фактом, что я относительно жив вопреки всему, выкрикнул я. Лю Сен Чу, черно ругаясь по-китайски (правда я не знаю китайского, так что может быть, что он цитировал Конфуция, но почему-то я в этом сомневаюсь) и стеная от боли в ноге, ворочался среди заволакиваемых дымом камней.
Огненный столб наконец устал буйствовать, и обратившись в дым и обгоревшие обломки, тяжко осел назад. Нас накрыло удушливой волной, и мое сознание, решив, наверное, что с меня на сегодня достаточно, отключилось.
7
Гора Виктория, деревня Чуньнай,
отсчет -19:18 м. в.
Господи, где я… кто я… и вообще, дайте мне воды! Губы самопроизвольно зашептали заветное слово, и кто-то заботливо влил мне в пересохшую глотку прохладную влагу. О, нектар, неземное наслаждение…
— Где я? — спросил я, открывая глаза. Надо мной нависло обеспокоенное девичье личико. Незнакомое, с черными раскосыми глазами — мьянманка. А где же остальные? И как я, в конце-то концов, здесь очутился?
— Мне нужно встать, — с этими словами, преодолев слабое сопротивление девушки, я приподнялся. Выяснилось, что лежу я на циновке в некой хижине. Обстановка небогатая, но опрятная. Но мне необходимо найти моих людей…
Бамбуковая дверь распахнулась, впуская в прохладу хижины хмурый свет. Изредка едко отсвечивало синим — в небе продолжал бушевать шквал. Но дождя еще не было. Очевидно, я здесь недавно.
— Жив, Алекс? — сверкая белозубой улыбкой, осведомился Джеф. Очень интересно. Что же происходило после того, как я потерял сознание?
— Джеф, ну-ка, я жду объяснений. Где это мы? И что вообще происходит?
— Ну, я не имею понятия, что там вытворял ты, Саша, а мы по твоему приказу убегали себе, и вдруг гору тряхнуло, словно она решила вулканом стать. Поняли, что тебя надо вытаскивать, наплевав на все твои приказы…
— На гауптвахту за неподчинение отправлю, — пошутил я, поднимаясь с помощью Клифтона на ноги, и выходя наружу.
— Спустились так, что сами чуть не поубивались. — продолжил Джеф. — Кстати, Ао больше всех беспокоился за тебя. Он первым вниз соскочил, и тебя на руках вынес. Картинка та еще была — громила на руках у коротышки… — он хохотнул. — А мы с Керком прихватили этого китайца недоделанного, и деру оттуда! Там обрыв весь в ущелье ссыпался — знатно, видать, грохнуло! А потом Ао привел нас в эту деревушку. Собственно, командир, еще ведь и часу не прошло, наверное.
За стенами хижины меня все уже ждали. Ученые, чиновники, полицейские, мьянманский спецагент и толпа местных жителей. Я улыбнулся, просто так, от радости, что дышу еще одним с ними воздухом, и приветственно поднял руку…
А небо тем временем, наверное устав греметь впустую, нахлынуло синими пузатыми облаками, и из них ринулись вниз, на наши лица, струи тропического ливня, смывая с бывших невольников, потрепанных и измученных людей, все трудности последних дней, пыль и грязь, и вселяя в сердца детское ликование.
Один из местных что-то прокричал, ловя в ладони капли ливня.
— Чего это он? — спросил улыбающийся Жиль у Ао.
— Этот человек говорит, что пришел сезон дождей. Благодатное время для нас. Жизнь родится заново, все живое обновляется, и начинается новый отсчет всего сущего…
— Что, и он все это уместил в одно слово? — рассмеялся Чарли. Но его перебил Джеф:
— Не занудничай, старина! Главное — сезон дождей пришел! Ты понял? Сезон! — по слогам он закончил последнее слово. После чего набрал из потока, рушившегося на грешную землю, небесной воды, и плеснул ею в лицо Керка…
Что тут началось! Мы словно превратились в настоящих детей! Наконец-то нам не нужно было никуда бежать, в кого-то стрелять, кого-то искать, прыгать выше собственной головы — да это был сущий рай! Мы бросались друг на друга, плескались водой, и хохотали как безумные…
