Осел и морковка (СИ) - Стриковская Анна Артуровна (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
Конечно, если действовала Дина, никаких следов не должно было остаться. Родовспоможение по — ведьмински обходится чистыми потоками силы, а их никакой амулет не засечет.
Народ пошумел еще и начал расходиться. Пошел прочь и Армандо, ликуя в душе: нашлась его пропажа. Действительно, при поперечном предлежании только ведьма могла помочь бабе самостоятельно разродиться. Это ему еще в Академии вдолбили. Маги в таких случаях разрезали живот и доставали дитя. Он четко считал воспоминания о ней в глазах Ганера. Остальные ничего не помнили, что указывало на ментальное воздействие. Молодец Дина, применила с толком то, чему он ее учил!
А еще радует, что он ее практически нагнал. Девочка уже близко.
На душе стало веселее и он решил побаловать себя горячим. Зарулил в трактир, где все обсуждали утренний инцидент, и убедился: никто его Дину не видел, никто не связал ее с тем, что произошло в доме Ганера.
Подавальщик принес Армандо свежую лепешку, куски жареного мяса с овощами на большой деревянной тарелке и горшочек благоухающего специями супчика. Запивать все это великолепие следовало пивом. Все оказалось очень сытным и вкусным, вот только после того, как Армандо проглотил последний кусочек и допил пиво, он вдруг понял, что сейчас заснет прямо за столом. Он успел спросить хозяина об отдельной комнате, добрался до нее, рухнул на кровать и отключился, где‑то в глубине души сознавая, что это не к добру.
Ну конечно не к добру!
Проснулся Армандо внезапно от очень неприятного ощущения. Кто‑то шел к нему с нехорошими намерениями. Вообще состояние было отвратное: кружилась голова, тянуло в животе и ноги казались ватными. Зато мысли в голове обрели четкость и остроту, а все чувства обострились. Сейчас он слышал как мышь скребет под половицей, как в соседнем номере кто‑то охает и вздыхает, чуял, что на кухне жарят лук, а со двора тянет дымом и конским навозом, видел, как в сгущающемся за окном сумраке пролетают летучие мыши… Но главное, он слышал тихие шаги на лестнице и всей кожей ощущал опасность, исходящую от поднимающегося по ней человека.
Все ясно: его опоили за обедом. Если судить по состоянию, ему то ли в суп, то ли пиво подлили сок малезии перистолистной. Сильный наркотик, лишенная вкуса и запаха жидкость довольно высоко ценилась магами — производителями зелий за свои удивительные особенности. Обычный человек, испробовав этого сока, впадал в глубокий сон, наполненный удивительными видениями, от которого разбудить его не удавалось, а просыпался почти через сутки совершенно разбитым, ничего не помня о том, что было с ним за несколько часов до принятия зелья, путающим видения с явью.
С магами же дело обстояло несколько иначе. Если использовался чистый сок, то маг точно также засыпал, но просыпался гораздо раньше с невероятно обострившимися чувствами. Если же он был менталистом, то его способности возрастали в несколько раз, правда, на короткое время. Часто применять его было опасно, но время от времени, в сочетании с другими травами…
Зельевары смешивали сок малезии с разными экстрактами и добивались поразительных результатов. В странах, где не была запрещена магия, за каждую каплю этого сока платили по три золотых.
В Мангре же малезия произрастала в диком виде совершенно бесполезно. Вот ее‑то местные злоумышленники и решили использовать, чтобы обирать проезжающих. Эх, недаром юный герцог хотел дождаться обоза, чтобы ехать: неспокойная страна. Здесь одинокого путника каждый обобрать или ограбить норовит. Но они редки, поэтому трактирщик решился опоить Армандо средь бела дня. Еще уедет богатый постоялец, и ищи — свищи другого.
Тогда понятно, почему он выбрал сок растущей здесь повсюду малезии. Знал, скотина, что постоялец не упадет сразу, а своими ногами дойдет до комнаты, а значит, не привлечет к себе внимания. Чтобы обобрать спящего и выкинуть его куда подальше у злоумышленника будут почти сутки, за которые он сорок раз успеет отвести от себя любые подозрения.
Вот только не рассчитал трактирщик, что напал на мага — менталиста. Вот сейчас войдет и получит по полной. Он сидел на кровати одетый (хорошо, что сил не хватило на то, чтобы раздеться) и ждал появления злодея. Убивать он его не собирался, светить магией тоже. Но проучить мерзавца, чтоб неповадно было, просто необходимо.
Шаги уже добрались до двери в комнату Армандо и затихли. Затем раздался тихий шорох и звяканье: кто‑то просунул нож в щель между дверью и дверным косяком и пытался сбросить крючок. Почему‑то здесь был крючок, а не щеколда или задвижка. Очевидно было, что запирать двери таким образом трактирщик придумал именно для удобства проникновения в комнаты постояльцев.
Удивительно, но поддеть крючок ему удалось не сразу, дверь открылась примерно с третьей попытки.
Армандо не угадал: к нему пришел не сам трактирщик, а щуплый парнишка, которому он во дворе отдал своего коня. Быстро зыркнул по сторонам, и только потом посмотрел на свою жертву. Да тут и рот разинул: не ожидал, что бодрствующий постоялец будет смотреть на него с веселым укором.
Перепуганный парнишка хотел уже делать ноги и звать хозяина, но тут Армандо, глядя ему прямо в глаза, щелкнул пальцами.
Паренек пару раз хлопнул ртом, как вытащенная из воды рыба, и заговорил:
— Как же так? Папаня говорил — вы спать будете. Пушкой не разбудишь. Говорил: все забирай и спускайся прямо в подвал, чтобы тебя никто не видел. А гостя, мол, я потом сам приберу… Как же так? И ноги не идут…, — в глазах заплескался ужас, — Это что, они уже навеки так останутся?
— Нет, — ответил ему Армандо, — Не навеки. Пока я с папаней твоим не поговорю, тут стоять будешь, потом отпущу. Но если снова за воровство да грабежи примешься, тогда уж насовсем отнимутся.
— Так вы, дяденька, маг? — пролепетал парнишка, заледенев от страха.
— Маг, — спокойно подтвердил Армандо.
Тот уже готов был заорать и позвать на помощь, как вдруг понял, что голос ему тоже не повинуется.
— Постой тут, парень, — ласково сказал ему Армандо, — подожди, пока твой отец за тобой придет. Должен же он заметить, что ты пошел на дело и исчез. А голос я тебе верну, не бойся.
Тут он соскочил с постели, подошел к парню вплотную и, заглянув тому в глаза, сурово заявил:
— Попробуешь донести на меня или стражу кликнешь, навек останешься парализованной колодой без языка и будешь до самой смерти ходить под себя.
Ничего такого он делать не собирался, даже если бы мог, но парень этого не знал и проникся. Захлопал глазами и закивал, мол, понял. Тут на лестнице снова раздались шаги. На этот раз они не были такими тихими и осторожными. Шел сам хозяин, это слышалось в поступи.
Трактирщик заговорил раньше, чем дверь открыл:
— Ну что ты там возишься, бестолочь?
Тут он влетел в комнату и остолбенел. Арамндо снова поднял руку и щелкнул пальцами. Профаны считали, что это магический жест, присущий ментальной магии, а на самом деле это был способ сконцентрировать внимание жертвы и поймать ее взгляд для подчинения.
Трактирщик встретился глазами с Армандо и упал на колени. Он сразу понял, в какую муку влип, но, в отличие от своего бестолкового сына, сообразил, что сможет договориться.
Армандо и сам понимал, что ситуация патовая. Донеси он страже на трактирщика, тот донесет на него. Казнят обоих. Одного за разбой, другого за магию. Вздохнул и начал переговоры.
Уехал он из трактира уже под утро, увозя вдвое потяжелевший кошелек и здоровый флакон сока малезии. Завтра трактирщик волосы на себе рвать будет, но что упало, то пропало. Потерянного не вернешь.
Плохо, что он задержался в дороге, да и ночь прошла бездарно: не было возможности попробовать снова связаться с Диной. Да и продвигаться он стал куда медленнее. Съехал с дороги и начал продвигаться лесом. Это преследовало две цели: во — первых, если за ним все‑таки снарядят погоню, то не найдут, а во — вторых, он надеялся найти следы Дины в попадающихся на пути кустах и овражках и понять, расшифровать ее дальнейшие планы. Своим обострившимся от зелья чутьем он мог бы, как собака, пройти по ее следам, хотя тем уже было более двух суток. К ночи нашел место, где она должна была останавливаться. Вот следы женских ног, здесь она спала, завернувшись в плащ. Он тоже завернулся и улегся на то же место. Ему казалось, что так он легче сможет достучаться до нее во сне.
