Торлон. Трилогия - Шатилов Кирилл Алексеевич (читать книги онлайн полностью txt) 📗
Даже Фокдан не решился возразить. Оставив костры слева, они осторожно двинулись в обход, опасливо поглядывая на черные макушки деревьев и ожидая оклика дозорных. К счастью, все обошлось. Только уже засыпая под прикрытием невесть как оказавшихся посреди леса валунов, Хейзит увидел во сне иной исход пережитых ими событий. Проснулся он под утро в холодном поту и долго не мог понять, куда подевались горящие прямо в животе стрелы и седой старик с толстенным бревном в жилистых руках.
Солнце еще не встало, и воздух в этот краткий предрассветный час сделался особенно прохладным, если не сказать холодным. Укрыть озябшее с непривычки тело было нечем. На заставе остался весь убогий скарб Хейзита, состоявший из железной посуды, строительных инструментов, вроде отвеса и молотка, а также старого отцовского пледа. Теперь все это либо погибло в огне, либо досталось лесным дикарям. Особенно жалко было плед, который сейчас пригодился бы как нельзя лучше: сезон жары постепенно уступал место сезону дождей, дни снова становились короче, а ночи — длиннее и холоднее. На заставе плед, взять который с собой заставила его мать, так и не успел ему понадобиться. Никто же не предполагал, что ему придется вернуться чуть больше месяца спустя. «Вернуться», конечно, сказано опрометчиво. До возвращения еще несколько дней пути. И все по лесу, причем практически в одиночку, а вовсе не под охраной хорошо вооруженных и знающих свое дело виггеров, как то было по пути из замка. Вон они, его нынешние провожатые, спят сном праведников между поросших мхом камней и даже не подумали о том, чтобы выставить караульных. Ему-то не помнить о подобных вещах простительно, он строитель-созидатель, а не воин-разрушитель, но Фокдан ведь не первый день носит свой широченный меч. Или этот Фейли, производящий впечатление далеко не глупого и смелого человека. Выходит, не зря ему всю ночь снились ужасные картины резни и смертоубийства: окажись шеважа попроворнее да полюбопытнее, сегодня они все могли бы вовсе не проснуться.
Хейзит осторожно приподнялся на руках и выглянул из-за камня. Вокруг как будто ни души. Слышно только пересвист птиц да тяжелый храп Исли. Хейзит поспешил растолкать толстяка. Тот, не открывая глаз, повел во все стороны носом, чихнул, открыл глаза и резко сел.
— Что, горим?!
Вероятно, ему тоже снились события пережитой ночи.
— Уже сгорели, — ответил ему лежавший на боку Фейли, не открывая глаз и не меняя позы. Похоже, он давно проснулся и просто делал вид, что спит. Это открытие несколько уязвило самолюбие Хейзита, только что возомнившего себя самым проницательным из своих спутников.
— Лучше бы не просыпался, так жрать хочется, — заметил сладко зевающий Мадлох. — Кто пойдет на охоту?
— Все пойдут, — рявкнул спросонья Фокдан. — Но не на охоту, а домой, в замок. И пойдут быстро-быстро. А если тебе так хочется жрать, вон целый лес ягод и орехов. — Фокдан встал, осмотрелся и на всякий случай присел на корточки. — Луков у нас, чтобы дичь бить, нету, а если бы были, то пришлось бы тебе есть ее сырой, потому что костер разжечь мы себе позволить не можем. Все понятно?
Хейзит перелез через валун и остановился, ожидая остальных.
— Ты куда это? — окликнул его Мадлох.
— Домой. А вы что, тут решили остаться?
Позевывающие беглецы переглянулись и нехотя последовали за Хейзитом. Все, кроме Фейли. Тот тоже перебрался через камни, но только с противоположной стороны.
— К шеважа пошел? — поинтересовался ему в спину Исли.
Фейли остановился, пожал плечами и небрежно махнул рукой в сторону остальных:
— Шеважа — там, — после чего повернулся и указал перед собой. — А замок — там. Так что кому домой — присоединяйтесь, я не гордый.
И, не оглядываясь, зашагал прочь.
Хейзит посмотрел на Фокдана. Фокдан поискал за деревьями солнце. Не найдя, выругался и поспешил следом за Фейли.
— Наверное, они правы, — неуверенно заключил Исли.
— Чтобы вернуться, нужно держать солнце слева и чуть за спиной, — пояснил с видом знатока Мадлох. — Кто-нибудь видит солнце?
В конце концов, возобладала та твердость, с которой Фейли, прихрамывая, уходил в единожды выбранном направлении. «А я и не спорю, — подумал Хейзит, увязываясь за остальными. — Просто если б не я, вы бы все еще спали. Брр, какая холодрыга!»
— Как нога? — спросил он, поравнявшись через некоторое время с новым проводником.
— Как будто родился со стрелой, — отмахнулся тот, однако, заметив, с кем говорит, поменял тон: — А ты, похоже, неплохо в этих делах разбираешься. Мать, значит, научила? Смышленая у тебя мать.
— Да уж куда смышленее, — потеплело на душе у Хейзита. — Нас с сестрой одна вынянчила да выходила, а теперь еще всем соседям болячки лечит. На всю округу ее травяные настойки славятся. Вы, видать, не из наших мест, раз ее не знаете?
— «Из ваших» — это из каких?
— Мы при замке живем, шагов двести от стен, — не без гордости ответил Хейзит.
— Ты случаем не про хозяйку таверны «У старого замка» говоришь? — вмешался Исли. — Кажется, ее зовут Гверна.
— Это моя мать и есть, — кивнул Хейзит, про себя удивившись, что никогда раньше не замечал такого видного постояльца, а вслух спросил: — Вы у нас бывали?
— Пока не довелось, — признался Исли. — Но слышать слышал. Говорят, она и повариха что надо.
— Они с сестрой на пару готовят. Велла лучше мясные блюда, а мать — рыбные.
— Вот только о еде еще не хватало! — взмолился до сих пор молчавший Мадлох. — Давайте лучше про шеважа. От них не так есть хочется.
— Кстати, а почему ваша таверна называется «У старого замка»? — сказал Фейли, бросая на Мадлоха неприязненный взгляд. — В честь нынешнего замка или в честь прежнего?
— А разве у Ракли не всегда один и тот же замок был? — не побоялся выказать свою неосведомленность Фокдан.
— Один-то один, да только сам Ракли был не всегда, — заметил Фейли и добавил, чтобы не обидеть не слишком сведущего в таких вещах вояку: — Умные люди рассказывают, что в незапамятные времена на месте теперешнего замка стоял другой, чуть ли не в два раза выше и мощнее.
— Враки, — хмыкнул Исли. — Не может быть такого.
Хейзит тоже вспомнил интересные истории, которые в детстве рассказывал ему о замке отец, мастер строительных дел и большой любитель собирать всякие древние притчи и сказания. Именно он назвал их таверну так, как она называлась теперь, однако едва ли он стал бы увековечивать на железной вывеске при входе что-то кроме творения своих рук. Ведь отец Хейзита начинал на строительстве замковых укреплений еще простым каменщиком и дорос до мастера, когда над неприступными стенами поднялись круглые дозорные башни. С одной из них он и сорвался, как говорили, по неосторожности в заполненный водой ров, на дне которого незадолго перед этим Ракли распорядился вкопать острые колья…
Сейчас, идя по лесу и возвращаясь мысленно в те безоблачные дни, Хейзит впервые подумал о том, что почти все, с кем ему когда-либо приходилось общаться, будь то дома или на заставе, не сговариваясь, предпочитали говорить о замке как о Замке, то есть не упоминая его общеизвестного имени — Вайла’тун. Не без влияния отца заинтересовавшийся прошлым своего народа Хейзит знал, что на древнем языке вабонов «вайла» означало «правильный», так что в названии замка не было ничего такого, почему кому-то взбрело бы в голову утаивать его. Однако он также хорошо усвоил неписаную истину, что язык человеку дан не только затем, чтобы излагать, но и чтобы скрывать свои мысли. Вот и отец зачем-то додумался вместо «У Вайла’туна» выбить на вывеске «У старого замка». При этом он и был одним из тех немногих, кто обычно величал замок по имени. Еще бы, для него это было чуть ли не живое существо! Высунувшись по утрам из-под теплого одеяла, Хейзит не раз видел, как отец, отправляясь на работу, бережно складывает в мешок остатки завтрака. Повзрослев, он узнал, что отец вовсе не доедает завтрак днем, как ему думалось в детстве, а вмуровывает между камнями стен, считая, что придает тем самым постройке дополнительную прочность. Он кормил замок, отдавая ему свои силы, а замок отплатил ему тем, что в один далеко не прекрасный день равнодушно убил. Интересно, почему эта странность в названии семейной таверны пришла Хейзиту на ум только сейчас? Ведь, действительно, если следовать необъяснимой народной традиции, то таверна должна бы называться просто «У замка». Откуда здесь «старый»? И уж тем более невероятно, чтобы строитель, трудами которого возводились стены, счел свое собственное детище «старым».
