Безупречный враг. Дилогия - Демченко Оксана Б. (читать полные книги онлайн бесплатно txt) 📗
– И южанину неплохо бы отрезать… уши. – Капитан покосился на юнгу, накрепко прихваченного за шиворот железной рукой Юго.
Капитан резко свернул в боковую улочку, почти бегом миновал ее и юркнул в другую, безошибочно выбирая дорогу в густеющей ночи, не разбавленной ни одним фонарем. Море шевелилось где-то далеко, грязные кривые переулки казались скопищем мусора, сбитого сюда большим штормом и обреченно гниющего на берегу. Под ногами кряхтели доски, чавкали лужи, скрипели выщербленные камни. Вонь нечистот усиливалась, дополненная запахами гниения рыбы и прелой затхлостью. Подслеповатые мелкие окошки были темны, лишь в немногих теплился за бычьим пузырем огонек свечи. Звук шагов, подобно порыву ветра, задувал и эти последние слабые огарки. Припортовая шваль умела опознавать издали непосильных для себя противников и старательно таилась по щелям.
Впереди у слияния трех кривых улочек возник гороподобный кок, похожий в широком плаще на одинокий риф, опасно торчащий в судоходном проливе.
– Нашел, – по мере возможности тихо пробасил он, когда прочие подошли вплотную.
Кок повел всех по самой узкой и вонючей улочке вверх, выбрал на пересечении новый глухой закоулок, миновал его и отдышался, чуть задержавшись и рассматривая более благопристойный квартал старых рыбаков. Тут домики стояли так же тесно, но при всей своей бедности они смотрелись опрятнее, да и запах помойки поослаб. Кок провел всех еще двумя улицами и тихо уселся у стены на углу, жестом предлагая капитану или Юго выглянуть и убедиться: обшарпанная карета ночует во дворе нищей корчмы, торчит горбатым хламом из-за кривоватого забора. Из соседнего темного переулка на миг показался и махнул рукой второй дозорный. Капитан кивнул и устроился у стены, на довольно сухом обломке бревна, добытом расторопным Юго из недр припортового мусора. Теперь оставалось лишь ждать.
Одноглазый южанин крался к назначенному месту тихо, его рассмотрели не сразу, распознали, только когда оримэо остановился, прижался к стене и с отвращением фыркнул, пытаясь избавить легкие от помоечной вони. С рослого торговца не текла вода лишь потому, что он старательно отжал волосы и одежду. Но все же оримэо был мокрым насквозь, а значит, нырнул по тайному своему делу прямо с лодки, к берегу пробрался по-тихому, вплавь.
Юго невольно припомнил знакомый с детства жест, поскреб затылок и, мысленно шипя на себя самого и заранее обзывая простоватым недотепой, едва слышно выговорил два слова на эмоори. Тэль-Мар, вечером изучивший проект словаря, единственный из команды понял, что переливчатый сложный вздох был осмысленной фразой, перенасыщенной гласными точно так, как густое варево для больных на родном корабле – мясом, луком и жиром…
Одноглазый застыл изваянием и медленно, не веря самому себе, повернул голову на звук:
– Юго?
– С его стороны было бы весьма деликатно не узнавать тебя, – развеселился капитан Тэль-Мар. – Как же там надо-то… Энэи вроде. Итак, достойный энэи, идите-ка вы к нам, пока живы и целы.
Оримэо тяжело вздохнул, немного постоял, обдумывая предложение, и послушно скользнул в темноту подворотни. Брови его поползли вверх, когда единственный глаз произвел учет числа моряков, прячущихся на «безлюдной» улочке.
– Неужели вы так любили толстуху? – не выдержал кок и громогласным шепотом задал общий вопрос.
– Да не то чтобы… – отмахнулся оримэо, его тэльрийский был несколько излишне певуч, но в целом весьма бегл и внятен. Мокрый здоровяк охотно укутался в плащ и присел рядом с Тэль-Маром. – Не помню ее, совсем не помню. Вообще-то я порядочный человек, в трех портах у меня постоянные жены, тут, на севере, две и там еще одна. Я им в последние годы ничуть не изменяю, на сторону даже и не гляжу…
Князь согнулся, уткнулся лицом в ладони и постарался придушить смех. Оримэо возмущенно вздохнул, развел руками и снова укутался в плащ. Переждал общую веселость.
– Да ладно вам, я четвертый десяток лет в море, надо как-то налаживать жизнь. Вот, наладил. Три жены, я содержу их всех, оплачиваю воспитание детей, наряды-причуды… Мы вполне довольны. Но есть беда, большая беда.
Капитан Тэль-Мар сразу нащупал край плаща и сунул в зубы, жестом предложил излагать беду, отчего-то не сомневаясь, что испытает новый приступ буйного веселья, столь обидного для рассказчика.
– Дети, – обличающе веско сказал оримэо и дополнил слова стуком кулака по бревну. – От всех жен, если учесть, – двенадцать девочек. Двенадцать! И ни единого парня, а ведь я все надеялся, все ждал…
Оримэо пригорюнился, почти с отвращением глядя на беззвучно смеющихся над его бедой моряков. Сердито повернулся на Юго:
– Вымахал, злодей. Как был ты отребьем, так и остался. Три раза при тебе было сказано, что идем туда и что храм будет отсматривать детей, а ты ж не внял, дурень, покуда тебе в ухо не проорали. У-у, морской ты еж, один яд и никакой благодарности. Что не так с моим сыном?
– Мы полагаем, с вами в корчме не намерены обсуждать детей, – тихо и вполне серьезно предположил капитан Тэль-Мар. – Вы ушли с корабля по доброй воле, вас, пожалуй, не отважится искать ваш помощник, наверняка ему даны определенные указания. Он не посмеет немедленно, пока еще не поздно, требовать от портового начальства соблюдения договора о ненападении на людей юга. Тем временем вас выпотрошат, угрожая жизни так называемого сына, используя пытки и любые иные способы дознания. Мне думается, Дэлькост снова желает пройти за туман и распространить власть короля на острова.
– Опять жемчуг, – с отвращением поморщился купец. – Надоел мне этот груз, как же надоел… Но малец-то вдруг мой? Нет, я все понимаю, ловушка и обман, но дело для меня важное. Не могу я оставить дуре бабе то, что мое!
– Заботливый папаша. – Капитан толкнул локтем Юго.
– Он такой, – согласился Юго.
– Юнга, бери Юго в помощники и выведай толком, что там в корчме и сколько людей дожидается в засаде этого вот счастливого отца.
Прошло довольно много времени, прежде чем юнга и его «помощник» исполнили задание и вернулись. По общему их мнению получалось, что в корчме притаились не более десяти бойцов, но люди подобраны опытные, понимающие в скрытных делах. Сама Лорелла, приманка в игре, сидит в главном зале, рядом с ней пристроился и дремлет мальчик, для своих лет довольно рослый, очень тощий и какой-то изможденный. По виду, Юго нехотя это признал, ребенок очень похож на оримэо. Единственный глаз многодетного купца восторженно блеснул, и торговца пришлось почти силой удерживать на месте.
Помимо женщины в зале, как рассмотрел юнга, сидели и бестолково изображали игру в кости три старательно обтрепанных, просто образцовых «старых рыбака». За стойкой возился корчмарь, рослый, неловкий в обращении с посудой, зато отмеченный неизгладимой печатью воинской выправки. Конюх тоже был бравый, молодой и только что не чеканил шаг, обходя с дозором задний двор. Прочие ловцы южанина тихо сидели в малой боковой клетушке, прятались под окнами и в сене при конюшне.
– Я пойду заберу ребенка, а там видно будет, – дернулся купец, ополоумевший от описания наследника.
– Сидеть! Прибьют вас обоих, – упрекнул капитан. – Юго, возьми у него одежду. Придется тебе временно усыновить пацана. Этот мечтатель слегка поостынет и пойдет со стороны заднего двора, кок и ребята его подстрахуют, пусть южанина ловят те, кто посажен ловить его с той стороны. На тебя поохотятся прочие.
– Но я…
– Папаша, – пробасил кок, с долей сочувствия рассматривая купца, – ты ж голову потеряешь при виде отпрыска. А ее надо сберечь даже под саблей, что тут неясно-то? Стаскивай рубаху и топай на конюшню. Я следом.
– Береги мальчика, – ревниво и просительно приказал одноглазый, нехотя снял рубаху, повозился и стащил повязку, плотно удерживаемую двумя тесемками.
– Вот, всюду обман, глаз у него есть, – расстроился юнга. Даже по-взрослому сплюнул на мостовую, за что немедленно схлопотал подзатыльник от кока.
