Маги Второго Круга - Бялоленьская Эва (книги без регистрации .txt) 📗
— От достатка голова не болит. Готовь деньги, — ответил ему маг, названый Кузнецом. — А я готов побиться об заклад, что теперь закончатся заботы Черепах, у которых в библиотеке то пропадают, то снова появляются книжки. — И он многозначительно подмигнул сидевшему поодаль Стражнику.
Шли часы подаренного «половинкам» дня свободы, а Гладиатор все не появлялся, чтобы снова над ними измываться. Явно сбывалось предсказание Винограда. Судьба глянула на ребят из-за небесной стены и милостиво улыбнулась им. К вечеру они все потянулись в комнату Ночного Певца и Камушка, чтобы еще раз выразить свое уважение и восхищение мужеством последнего. Певец как всегда был очень рад гостям и угощал всех вином. Скоро в комнате стало очень тесно и весело. А поскольку почти никто не приходил с пустыми руками, то очередные кувшины с вином и солодовым пивом занимали еще остававшиеся свободные клочки на заваленном столе. Наконец места совсем не осталось ни для очередного гостя, ни на следующую бутылку, посему уже слегка захмелевшая компания перебралась за стену, в соседнюю просторную комнату Победного Луча Рассвета. Настроение царило прямо ярмарочное, сделалось шумно и празднично. Каждый устраивался там, где ему хотелось: кто-то на малочисленных стульях, некоторые удобно раскинулись на огромном ложе Луча, другие попросту уселись на пол или на сундуки с одеждой. Магическая молодежь вливала в себя пиво целыми стаканами и с аппетитом грызла твердый соленый сыр. Алкоголь развязывал языки — всякие истории и шуточки так и сыпались одна за другой, и возникали горячие споры. В комнате становилось все более тепло и душно. Повелитель ветров Диамант притащил наливку из персиков — общество милостиво приняло эту разновидность выпивки с необычным вкусом, вскоре благодаря Ночному Певцу и Стальному количество наливки безмерно увеличилось, и все участники пиршества радостно накинулись на новый напиток.
Камушек не любил горьковатое пиво, но вот пожирателем персиков был с малолетства, поэтому ничего удивительного, что он тут же завладел кувшином наливки из этих душистых фруктов. Выпил один кубок, потом другой. Погрузившись в увлекательный спор, разгоревшийся между Говорунами, он вскоре потерял счет выпитому. Весь мир сузился до этого уютного, битком набитого помещения, заполненного возбужденной и потной молодежью. Большинство предметов утратило свои реальные очертания и размеры, вещи сжимались или, наоборот, раздувались, а парнишке казалось, что мебель и разная мелкая утварь попросту лопаются от смеха. У некоторых предметов вдруг отрастали лапки, или они вдруг начинали подмигивать свежеприобретенными глазками. Или парили в воздухе, под самым потолком, где кружились цветные облачка, звездочки и сияющие создания, удивительно похожие на толстых, пушистых и очень розовых драконов. С некоторым удивлением созерцая вместе со всей компанией это зрелище, Ткач иллюзий рассеянно пытался осмыслить столь изумительные и до сих пор не открытые свойства своего таланта.
Виноград с горящим лицом и влажными от пота волосами кормил свою пятерку крысят хлебом, смоченным наливкой из персиков. Зверушки бегали по столу, натыкались на посуду, с каждой минутой становясь все более пьяными. Вскоре парочка из них заснула в миске из-под сыра, еще двое шмыгнули (как-то уж очень сикось-накось) под шкафчик прямо под носом у заинтересованной Карамельки. А последний крыс упорно пробовал встать столбиком и умыть свои усы. Каждый раз он терял равновесие и опрокидывался на спину, отчаянно размахивая лапками к вящему развлечению зрителей, которые чуть не рыдали от смеха. Луч, прижавшись к серо-черному меху пантеры, смотрел на то, что происходило в его комнате, не приходя в себя от изумления, и осознавал: еще совсем недавно ни за что бы не поверил в возможность такого развития событий. Рядом с ним сладко спал Мышка, которого сморило слишком большое количество вина и слишком позднее время. Искра попытался было рассмотреть циферблат, чтобы проверить, который час, но его как раз заслонил Певец; взгромоздившись на стул, он читал наизусть пикантные фрагменты из «Цвета лотоса», сопровождая текст обильной и комичной жестикуляцией. Искра зевнул и в глубине души махнул рукой на все. Ему было слишком хорошо.
Ткач иллюзий проснулся в собственной кровати с таким ощущением, точно кто-то стиснул его череп железным обручем и все время безжалостно подкручивает винт. Он осторожно ощупал голову, убедившись, что она все еще находится на своем месте. Потом тоже осторожно на пробу приоткрыл один глаз. В том месте, где хранились воспоминания о прошлой ночи, зияла приличная дыра.
«Больше никогда», — подумал он, однако благоразумно не уточняя, к чему именно относилось это «никогда».
Снаружи, должно быть, стоял прекрасный день, потому что сквозь стекла в комнату падали косые лучи солнца, обрисовывая на стене кривые овалы оконных рам. Скорее всего, было уже страшно поздно. Камушек решился открыть второй глаз и даже рискнул повернуть голову набок — посмотреть, что поделывает Ночной Певец.
Творитель спал, лежа навзничь, жутко взъерошенный, подложив руку под голову. Наверное, он почуял, что за ним наблюдают, потому что неожиданно открыл глаза и улыбнулся соседу.
«И как? Здорово было?» — любезно осведомился он, широко зевая. Потом сел и потянулся с видимым удовольствием. За ним на подушке виднелась девичья головка с разлохмаченными волосами. Цветок на ее щечке размазался в пеструю полоску.
Где-то в глубине души Камушка начало зарождаться тревожное чувство. Девушка в кровати Певца его совершенно не удивила — в конце концов, он прекрасно знал привычки и слабости своего товарища по комнате, хотя тот еще никогда не приводил ни одного «цветочка» непосредственно в их общую спальню. Камушек по-прежнему не мог припомнить, как он, собственно говоря, попал обратно в свою комнату и что происходило в течение большей части той безумной ночки. Но у него было неясное ощущение, что он где-то что-то делал… вот только что именно? Он пошевелился и тут с безграничным удивлением обнаружил, что рядом, ласково прижимаясь к нему, лежит кто-то еще! Все еще отупевший и сонный, он попробовал совместить лицо спящего паренька с именем кого-то из «половинок». К сожалению, несмотря на все усилия, получалось, что это кто-то совершенно посторонний. Камушек скривился, сжимая виски пальцами. Ради Судьбы милосердной, кто это и что он делает в его, Камушка, кровати? События прошлой ночи плавали где-то в глубинах его памяти, точно рыбки в тазу, неуловимые, легко ускользающие между пальцами.
Лицо спящего рядом мальчика, это лицо… он же знал его, видел где-то раньше… где же? При каких обстоятельствах? Наконец ему удалось с великим трудом втиснуть это лицо в нужное место головоломки, а тогда вокруг него начали быстро укладываться и остальные фрагменты. Матерь Мира! Пол тогда колебался под его ногами, точно палуба корабля. Он ощущал острый опьяняющий аромат экзотических цветов, поцелуи… Его кто-то целовал. Это самое лицо было так близко, что он мог бы пересчитать все ресницы при свете красной лампы; эти же самые губы — такие влажные, страстные, прижимались к его собственному лицу. Горячая кожа, возбуждение, ласки… Ночной Певец, приглядывавшийся к ним с лукавой усмешкой в объятиях девушки в красном платье.
Камушек в ужасе сорвался с кровати, мгновенно забыв про мигрень.
«ПЕВЕЦ!! Я ТЕБЯ ПРИБЬЮ!!»
«Почему? Тебе ж было хорошо», — невинно изумился Певец.
Камушек почувствовал дурноту. И сжал кулаки.
Внезапное движение разбудило спавшего «игрушечку». Юноша приподнял голову, протирая заспанные глаза изящным, хорошо выученным движением. Даже теперь он подсознательно вел себя так, как подсказывал глубоко усвоенный навык: всегда, при всех обстоятельствах выглядеть красиво и соблазнительно.
— Гиацинт, ты уж лучше иди себе, — предостерегающе посоветовал Певец. — Клиент вон недоволен.
Взгляд сонного юноши тотчас стал напряженным и внимательным.
