Когда расцветает жемчуг (СИ) - Янушкина Вероника (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗

Айлин села на колени и посмотрела на трепетавшую гардину. Волосы цвета кофе прикрыли грудь, концами пощекотали бёдра.

- Скоро его секрет узнают остальные каорри и потребуют избавиться, - она откинула локоны на спину, - как поступишь?

В кудрях короля сверкнула крохотная молния.

- Не буду ждать петиций. Верховный комиссар Тайной канцелярии устроит в городе несчастный случай. Скоро отдам распоряжение.

- Легче выслать его из Карвахена.

- Чтобы однажды он вернулся с армией мертвецов и отомстил? Стеллан сам понимает, как я поступлю. Понимает, но не бежит из Афелета. Почему он не уехал, когда привёз Алессе из Зеркальной башни? Точнее, почему не бросил её на попечение кайхалов и скрылся в тот же день? Что его здесь держит? Не понимаю.

Встав, Айлин окунула руки в чашу с розовым маслом и тыльными сторонами ладоней принялась очерчивать мускулы на животе мужчины.

- Моя тётка рассказывала, что каждую годовщину войны Архара отмечает бунтом, - она мягко втирала в кожу ароматные капли, - может, отправить твоего брата на усмирение заговорщиков и упокоить его в бывшей столице? Смерть представить как нападение врагов и не только очистить его имя, но и на законных правах ввести в город войска? Дескать, для поимки опасных преступников. Даже ярые защитники Архары признают твоё право и опустятся на колени. Один выстрел убьёт двух птиц.

- Семерика с небольшим, - задумчиво произнёс Растан, - что ж, подожду. Если раньше Стеллана не подкараулят. Кайхалы уже попытались.

- Что они сделали?

- Убили «огненным плющом».

Ветер потушил свет в ночнике и захлопнул окно.

Айлин вскинула брови:

- Но...

- Алессе оживила. Белая лекарица, что сказать.

- Очень интересно, - призадумалась тен Махети.

- Полезное умение, согласен, - король, по-своему, понял взгляд цетры, - но её надо держать на коротком поводке. Как, ещё не решил, - он прикрыл веки, насладившись лаской, - отпускать Васперити из Афелета нельзя.

Ладони фаворитки скользнули в пах. Осталось вопросить ещё кое о чём. Интересном и важном событии, способном подарить новых союзников.

- Приближается соколиная охота. Можно мне поехать?

- Зачем?

- Помню, когда я была маленькой, отец рассказывал матери про охоту. Забывал о выпивке, глаза горели, будто он вспоминал лучшие моменты жизни! - Айлин втёрла остатки масла, - днём во дворце скучно. Караса и Лале завидуют мне, избегают, - полотенцем тен Махети промокнула руки, - и так хочется увидеть, как грозные птицы парят в высоте и хватают живую добычу! Пожалуйста!

- Что ж, хорошо.

- И, - она улыбалась, - я позову в компаньонки белую лекарицу. Побеседую, узнаю слабости, ведь любой дерье хочется иной раз поделиться секретами, излить переживания. Тем более, одинокой садовнице, - фаворитка устроилась на животе Растана, - после ты придумаешь, как взять её в узду.

- Коварная.

- Разве? Ты говорил, страстная.

- Одно другому не мешает, - король коснулся груди цетры, - если за год ничего не получится, я всё равно оставлю тебя во дворце.

- Я уверена, что получится, - улыбнулась Айлин.

***

Стеллан поднимался по лестнице, изрезанной трещинами и вьющейся вокруг столба подобно лиане. Сквозь дыры в гранитной кладке ветер трепал паутину, скользил по стенам и терялся под сводами башни. Давным-давно каменный купол оберегал от непогоды птичьи домики, в нижних комнатах жили каорри, которые кормили и ухаживали за попугаями. После смерти супруги король Лиран раздал пернатых влиятельным семьям, десяток ярких и крупных птиц повелел поселить в парке. Клетки опустели, сети на окнах обветшали, кормушки покрыла смесь ржавчины и пыли.

Толкнув дверь, младший Стасгард прошёл в спальню и опустился в обитое вишнёвым атласом кресло. Расстегнул ворот чёрного пиджака, ослабил манжеты и взъерошил волосы. Нестерпимо болели виски, будто голову сдавливал утыканный иглами обруч.

«Я сделала что-то не так?»

Как она не понимает? Любому каорри опасно находиться рядом с ним! Убьют обоих! Его, как отмеченного запрещённой стихией, и её, как «сообщницу в чудовищных деяниях». Дай только повод, и асан устроит показательный суд, как было не единожды! Никто не станет разбираться, что дерья случайно оказалась рядом! Припомнят пробуждение из мёртвых и от греха подальше отправят к Море! Или, ещё хуже: возьмут в заложники, будут пытать и насиловать! Лучше разбитое сердце, чем...

- Наивная!

В ярости Стеллан ударил по подлокотнику. Дерево изрезали трещины, на ковёр скользнули хлопья трухи.

С младых лет близнец будущего короля строго контролировал себя, подавляя или избегая эмоций. Дети радовались играм, а он стоял в стороне и боялся поддаться чувствам. Помнил, как в семь лет случайно убил любимого попугая матери. Какаду клюнул в палец, прокусив до крови, и обиженный мальчик в сердцах пожелал птице смерти. В тот же миг перья истлели, какаду забился в конвульсиях и сдох.

Её величество скрыла происшествие, а на следующий день принялась учить сына магии смерти. В семье Алкесты запретные знания передавались из уст в уста, поскольку за найденные книги и свитки каорри приговаривались к казни. Род королевы происходил со времён основания Ордена Семи Стихий, когда дети рождались от союзов разных элементов. Аметист и опал соединились, чтобы основать две ветви. Первая подарила Лирану супругу, вторую (как и все подобные) истребили в годы войны.

Самоконтроль стал первой истиной в покорении искры.

«Держи эмоции в узде. Гнев, радость, печаль - ключики к печати силы. Хочешь проявить себя - поддайся, иначе - берегись последствий. Поступки будут необратимы, ты увидел это на примере какаду».

Второй оказалась тайна.

«Ты особенный, - повторяла мать, когда они вечерами поднимались в птичий домик, - прочие дети повелевают водой, молнией, пламенем, ветром или камнем, а ты подчинишь другой элемент. Опасный, мощный, неисчерпаемый. Мора выбрала тебя, и я сделаю всё, чтобы передать наследие рода. Мы в семье верили, что вторая ветвь когда-нибудь проявится. Верили и ждали. Но, запомни, никто не должен этого знать. Для всех мы любуемся птицами. Купаем, кормим, чистим перья и наслаждаемся пением. Если кто-то спросит, то отвечай именно так. Хорошо, мой маленький?»

«Даже Растану?»

«В особенности, твоему брату. Он станет королём, но... это плохо, неправильно. Когда-то Карвахеном правил могущественный Орден. Семь избранных каорри, по каждому от элемента, повелевали населением. Они собирались в колыбели стихий и внимали голосам первородных сил, указывая, как мы будем жить. Сговор отмеченных грозой и пламенем разрушил устои и обрёк нашу страну на частые войны. Дома бьются за сельвиолит, упиваются собственным величием, но земля истощается. Только семеро смогут что-то изменить, и я надеюсь, что ты станешь одним из них».

«Меня не убьют?»

«Попробуют. Не раз, не два, но ты выстоишь. Преодолеешь тяготы и станешь сильнее! Тебя охраняет великая Мора! Она главенствует над стихиями, только Авита свободна от повеления смерти. Они дополняют друг друга, как день и ночь, луна и солнце. Где проходит одна, там всегда появляется вторая».

«А отец?»

«Лиран... - вздрогнула Её величество, - король - заложник устоев. Он мыслит и поступает так, как требует общество. Пожалуйста, прости отца за грубость. Он не знал, что мой род основали хранители опаловой искры, и не простит обмана. Я должна была покинуть Афелет через год, но волей судьбы осталась. Я... нет, не могу. Сказать, значит, вовлечь тебя в интриги, а это ни к чему».

«Интриги?»

«Не спрашивай. Так будет лучше для тебя».

Этот разговор королева больше не вспоминала. Алкеста заставляла бесконечно повторять жесты, тренировать заклятия на больных птицах и внимательно следила, чтобы никто не заметил. Поднимающиеся в домик слуги видели, как мать и сын кормят птенцов, рисуют в альбомах, и не подозревали истинную причину встреч под небом Карвахена.

Стеллан взрослел, уроки становились реже. Через день, после единожды в неделю, когда солнце поднималось над столицей. Как-то монарх заподозрил в «неугодных занятиях» (асана смутили уединения матери-обманщицы и сына в птичьей башне) и заставил открыть разум для Прочтения. Воспоминания детства, юности, страхи, тревоги - король многое узнал в тот вечер. Многое, но не всё. Мора наделила младшего Стасгарда редким талантом: он прятал сокровенные страницы сознания за барьером и внушал Читающему иную правду; стирал отрывки у себя и других и восстанавливал спустя время.