Легенда - Геммел Дэвид (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Ближе к полуночи, как и было задумано, старый слуга Дельнара Арчин подошел к Друссу и объявил достаточно громко, чтобы слышал Бриклин, что Друсс требуется на третьей стене для инспекции и размещения нового отряда лучников. Произошло это в самую пору. Друсс выпил за вечер один-единственный кубок вина, но голова у него шла кругом и ноги тряслись — он едва сумел подняться. Он извинился перед главой гильдии, поклонился собранию, вышел и за дверью прислонился к колонне.
— Что с вами, мой господин? — спросил Арчин.
— Скверное вино. Скрутило желудок хуже, чем от вентрийского завтрака.
— Вам бы прилечь, господин. Я передам дуну Мендару, чтобы он проводил вас.
— Мендар? С какой стати ему меня провожать?
— Я не мог сказать вам это в зале, господин, я сказал только то, что вы велели, но дун Мендар просил вас уделить ему минуту. Дело, по его словам, серьезное.
Друсс протер глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Желудок бурлил и отказывался повиноваться. Друсс подумал, не послать ли Арчина за молодым командиром «Карнака», но решил, что не надо — пойдут слухи, что Друсс слаб животом. Или, того хуже, что он не умеет пить.
— Может, воздух пойдет мне на пользу. Где Мендар?
— Он сказал, что будет ждать вас у таверны в переулке Единорога. Поверните направо у замка, а как дойдете до первой рыночной площади, около мукомола поверните налево.
Потом по Пекарскому ряду до оружейни и опять направо. Это и будет переулок Единорога — таверна находится в дальнем его конце.
Друсс попросил слугу повторить, оторвался от стены и нетвердыми шагами вышел в ночь. Звезды ярко сияли на безоблачном небе. Друсс вдохнул свежего воздуха, и желудок свело.
Он выругался, нашел у замка укромное местечко подальше от часовых, и его вырвало. На лбу проступил холодный пот, голова разболелась, зато желудок как будто утихомирился.
Друсс дошел до площади, отыскал мукомольную лавку и повернул налево. В Пекарском ряду уже пахло свежевыпеченным хлебом. От этого запаха старика снова замутило. Обозлившись на себя, он постучал в первую же дверь. Низенький толстый пекарь в белом полотняном переднике открыл и опасливо выглянул наружу.
— Я Друсс. Не найдется ли краюхи хлеба?
— Теперь едва перевалило за полночь — у меня только вчерашний, но, если подождете немного, поспеет и свежий. Что с вами? Вы весь зеленый.
— Знай неси хлеб, да поскорее! — Друсс ухватился за дверную ручку, чтобы не упасть. Что это за вино такое, черт бы его побрал? А может быть, дело в еде? Друсс терпеть не мог замысловатых блюд — слишком много лет он прожил на вяленом мясе и сырых овощах. Иного его натура не принимает — но такого, как сейчас, с ним никогда не случалось.
Пекарь вернулся рысцой с толстым ломтем черного хлеба и каким-то пузырьком:
— Выпейте это, у меня язва, и кальвар Син говорит, что оно успокаивает желудок быстрее всего остального.
Благодарный Друсс залпом осушил пузырек. Лекарство имело вкус угля. Он откусил большой кусок хлеба и опустился на пол, прислонясь спиной к двери. Желудок бунтовал, но Друсс, скрипя зубами, доел-таки хлеб — и через пару минут ему полегчало. Голова болела дьявольски и в глазах немного мутилось, зато ноги окрепли — пожалуй, короткий разговор с Мендаром он выдержит.
— Спасибо тебе, пекарь. Сколько с меня?
Пекарь хотел уже спросить два медных гроша, но вовремя смекнул, что у Друсса нет ни карманов, ни кошелька.
Он вздохнул и сказал то, что от него и ожидалось:
— С вас, Друсс, я денег не возьму.
— Очень великодушно с твоей стороны.
— Шли бы вы домой да выспались хорошенько. — Пекарь хотел добавить, что Друсс уже не юноша, но воздержался.
— Не теперь. Я должен повидаться с одним из моих офицеров.
— А-а, с Мендаром, — улыбнулся пекарь.
— А ты почем знаешь?
— Я видел его минут двадцать назад — он с тремя или четырьмя друзьями шел к «Единорогу». Здесь не часто видишь офицеров в такой час. «Единорог» — солдатский кабак.
— Ага. Ну, спасибо еще раз. Пойду.
Когда пекарь вернулся к своей печи, Друсс еще немного постоял в дверях. Если Мендар не один, то они, верно, надеются, что Друсс выпьет с ними, — и старик искал предлог, чтобы отказаться. Так и не придумав ничего путного, он выругался и пошел вдоль Пекарского ряда.
Мрак и тишина царили вокруг. Тишина беспокоила Друсса, но голова слишком болела, чтобы задуматься над этим.
Впереди уже мерцала в лунном свете наковальня — вывеска оружейника. Друсс остановился, поморгал на ее блеск и потряс головой.
Тишина... Почему, черт подери, так тихо?
Он нашарил в ножнах Снагу, больше по привычке, нежели от сознательного предчувствия опасности, и повернул направо.
В воздухе что-то свистнуло. Свет ослепил глаза, и на Друсса обрушилась дубинка. Он тяжело упал и покатился по грязи, а темная фигура метнулась к нему. Снага запел и разрубил нападавшему бедро. Кость треснула, раздался оглушительный вопль. Друсс вскочил на ноги, а из мрака возникло еще несколько человек. У Друсса мутилось в глазах, но блеск стали при луне он различить мог. С боевым кличем он ринулся вперед. Меч устремился ему навстречу, но Друсс отбил удар и разнес топором череп нападавшему, а второго отшвырнул ногой. Еще чей-то меч, разрезав одежду, оцарапал грудь. Друсс быстро метнул Снагу и обернулся к очередному противнику.
Это был Мендар!
Друсс отступил в сторону, растопырив руки, как борец.
Молодой офицер уверенно приближался, сжимая в руках меч.
Друсс метнул взгляд на второго — тот лежал на земле, стеная и безуспешно пытаясь выдернуть слабеющими пальцами топор из живота. Друсс был зол на себя. Не надо было метать топор — это головная боль и тошнота помутили его разум. Мендар прыгнул вперед, замахнулся, Друсс мгновенно отскочил назад, и серебристая сталь просвистела в дюйме от его шеи.
— Скоро тебе некуда будет отступать, старик! — ухмыльнулся Мендар.
— Зачем ты это делаешь? — спросил Друсс.
— Ты что, время тянешь? Тебе все равно не понять.
Прыжок. Взмах меча. И снова Друсс отскочил. Но теперь он уперся спиной в стену дома, бежать было больше некуда.
Мендар засмеялся.
— Вот уж не думал, что тебя так легко убить, Друсс. — И он бросился вперед.
Друсс, извернувшись, плашмя отбил рукой меч. Острое лезвие рассекло ему кожу над ребрами. Старик ударил Мендара кулаком в лицо. Изо рта офицера хлынула кровь, он попятился. Второй удар угодил в область сердца, сломав ребро.
Мендар упал, отпустив меч, но огромная рука схватила его за горло и поставила на ноги. Он заморгал — железная хватка едва пропускала воздух в гортань.
— Легко, говоришь? Ничего на свете не бывает легким.
Сзади послышался едва уловимый шорох.
Друсс обернул Мендара назад. Обоюдоострый топор вонзился офицеру в плечо, разрубив грудную кость. Друсс швырнул тело и двинул плечом убийцу, который пытался освободить свое оружие. Тот отлетел назад, повернулся и помчался прочь по Пекарскому ряду.
Друсс, выругавшись, обернулся к умирающему. Кровь лилась ручьем из страшной раны, впитываясь в утоптанную землю.
— Помоги мне, — прохрипел Мендар. — Прошу тебя!
— Считай, что тебе повезло, шлюхин сын. Я убил бы тебя куда медленнее. Кто это был?
Но Мендар уже умер. Друсс вытащил Снагу из трупа другого убийцы и стал искать того, которого ранил в ногу.
Идя вдоль переулка по кровавому следу, Друсс нашел его у стены — в сердце у него торчал кинжал, и мертвые пальцы еще сжимали рукоять.
Друсс потер глаза и наткнулся на что-то липкое. Он провел пальцами по виску и снова выругался, нащупав шишку величиной с яйцо, мягкую и кровоточащую.
Неужто ничего простого не осталось в мире?
В его дни битва была как битва: армия шла против армии.
Возьми себя в руки, сказал он себе. Предатели и наемные убийцы существовали во все времена.
Просто ему никогда прежде не доводилось быть их жертвой.
Друсс вдруг рассмеялся, вспомнив странную тишину. Таверна-то пуста. Ему следовало бы насторожиться еще у входа в переулок Единорога: с чего бы пять человек стали ждать его после полуночи в пустом переулке?
