Сказки Бернамского леса (СИ) - Ершова Алёна (книга регистрации TXT, FB2) 📗
Бард выскочил в синеву ночного города и замер. Звуки и запахи оглушили его, сбили с ног. Эхтирн тряхнул головой и осмотрелся. Сид пропал. «Неужели сбежал⁈» — мысль преобразовалась в охотничий азарт. Найти. Догнать. Сознание неправильности не задело, ускользнуло. Его разметал вечерний ветер. Некогда свежий, а теперь вдоволь нагулявшийся по улицам Бренмара, собравший на себя всякой вони, он тем не менее, принёс знакомый аромат прелых листьев.
Бард, не раздумывая рванул во мрак переулка. Брызнули в разные стороны жирные крысы. Взвизгнула женщина, выронив корзину с бельём. Но Эхтирну было не до того. Он смазанной тенью гнал на запах смерти и прелых листьев. Вынырнул у угла работного дома, ощерился и низко, утробно зарычал. Ему бы заметить несвойственное для себя поведение, ведь не должен добропорядочный бард вздыбливать шерсть на загривке и скалить зубы. Но нечто более древнее и сильное, чем тысячелетний сказитель, взяло верх. Мир сузился до пахнущего смертью чудовища, покрытого черной слизью.
Краем глаза Эхтирн увидел Мидира, прислонившегося плечом к стене и спокойно читающего газету. Когда только купить успел?
Монстр, застигнутый врасплох, в одночасье осознал, что из хищника превратился в жертву. Эта роль была ему нова. Страх подстегнул злость. Зверь подобрался, напрягся как сжатая пружина, и бард понял, что не успеет.
Не понимая природы происходящего, но желая помочь, предупредить не чувствующего беды сида, он ударил силой. Зверя отбросило прочь. Куцая канавная трава покрылась изморосью и истлела. Мидир среагировал молниеносно. Подобрался, вскинул руку и бросил короткий приказ на незнакомом каркающем языке. Тварь тут же опала лужей нечистот.
Сид подошел ближе. Посмотрел на своего неожиданного спасителя так, словно впервые увидел. Недоуменно почесал основание ветвистого рога.
— Как интересно, — пробормотал он, запуская руку в темную жижу. — Совсем иная тьма… тьма людских эмоций, городских улиц и жилищ без живого огня. Тьма не созданная туат де Дананн и неподвластная нам.
— Но ты ведь справился с ней, не так ли? — насмешливо пророкотало сверху.
Мидир медленно поднял взгляд. Эхтирн сверлил его черными провалами глаз. Сид тряхнул головой.
Наваждение спало.
Рядом, прижимая к себе лютню, переминался с ноги на ногу потерянный бард.
— Я Лесной царь, туат старшей ветви. Живая стихия ни разу не сошедшая против своей природы, а это совсем молодой, едва получивший телесную оболочку ночной кошмар. Конечно, я справился.
— Но ты его не чувствовал, пока не увидел, так ведь? Или статья была настолько интересной? Как ты вообще успел, я ж вышел сразу за тобой? И что ты со мной сделал, боглы тебя раздери⁉ Почему я был собакой?
Мидир поднялся и вытер руки о батистовый платок.
— Ничего особенного. Я соединил тебя с той тенью, что ожила в таверне и сделал своим стражем.
«Наверное…»
— Ты убил меня! Я видел свое мертвое тело!
Сид посмотрел на него долгим нечитаемым взглядом, а после отмахнулся, как от назойливой мухи.
— Глупости ты говоришь, бард. Человеку не дано быть живым и мертвым одновременно.
Они уже давно покинули неприветливую подворотню и шли по Шитбрук-стрит в сторону парка. Навстречу им пробежал мальчишка, у которого сид, видимо, и купил газету.
— Свежие новости! Читайте в «Бренмар-таймс»! Король Ирина смертельно ранил собственного сына приревновав к молодой жене! Останется ли дом Да Дерга без наследника? Покупайте вечерний «Бренмар-таймс»!
Эхтирн почувствовал, как волоски на шее встали дыбом. «Я легко найду ее там, где власть, предательство и смерть», — набатом прозвучали слова сида.
— Куда мы идём? — окликнул он Мидира.
— В городской парк. Нам нужна тропинка и вечерний туман. Мы отправляемся в Ирин, — подтвердил самые худшие опасения барда, Мидир.
— А как же кошмар из подворотни? — Эхтирн невольно оглянулся, чтобы проверить не следует ли тот по пятам.
— Людские кошмары не моя забота. Идём. Нас ждёт королева Ирина.
Глава II. Где власть, предательство и смерть
Меня зовут Этэйн, и моя судьба предрешена с рождения. Только вот никто не торопился сообщать мне об этом. Но в тот день, когда гувернантка доложила королю об окончании обучения, его величество пригласил меня на разговор.
Ни для кого не секрет, что каждый, кто наделен властью, крепко скован цепями гейса. Мой отец не стал исключением: не есть дичь; не брать в руки порох; сидеть слева от жены; не разговаривать со слепыми старухами и отдавать дочерей первому, кто посватается. Естественно, все королевские гейсы хранятся в строжайшей тайне. Поэтому ума не приложу, как король Ирина узнал о последнем, и зачем я ему сдалась, но прибыл он просить моей руки аккурат в день моего рождения. Отец, естественно, дал согласие, но положил, чтобы всё выглядело по чину. Я остаюсь в родительском доме до двадцати[4] лет. Потом ради приличия устраиваются смотрины, на которых объявляют о помолвке с королем Ирина. Меня же, его величество предупредили исключительно ради того, чтобы глупостей не натворила.
Стоит ли говорить, что делегацию Ирина я встречала со звоном в ушах и вспотевшими ладонями.
Помню только, как герольд объявил: «Король Ирина Эохайд Да Дерга…», — и я словно под воду нырнула. Все вокруг стало неважно. Ибо он был прекрасен.
Все короли хороши собой, но этот оказался крепок, высок, статен. Истинный воин, достойный баллад. Его волосы отдавали золотом, а глаза походили на кофе. О-о-о я готова пить этот взгляд каждое утро! Он смотрел на меня как на сокровище, как на трофей, полученный в неравной битве. Боги! Сколько раз я читала о таком в романах! Красавец — рыцарь спасает любимую принцессу из заточения.
Невероятных усилий стоило мне оставаться на месте. Я сжала подол платья и опустила голову, надеясь хоть так скрыть свой восторг. Очнулась лишь когда он пригласил меня на танец. Позволила растаять в тепле его рук. Мы вальсировали так, словно у нас выросли крылья.
— Ах какая прекрасная роза распустилась в садах Мерсии! — произнес он по завершении третьего круга и поцеловал мне руку.
— Надеюсь вы будете бережным садовником, ваше величество, — только и смогла вымолвить я, накрыв пылающие щеки руками.
Он галантно поклонился и одарил меня мягкой улыбкой.
— Ваше высочество, леди. Вы были так возбуждены, что видимо ослышались. Я не король, а принц Ирина. Тан Айлиль Да Дерга, к вашим услугам. С этого мгновенья и до конца жизни.
Земля разверзлась подо мной и ничего не могло спасти меня от падения вниз. Я не понимала дышу ли, и бьется ли еще мое разбитое сердце. А принц, словно не видя этого взял меня под руку и подвел к старику, в чьих волосах серебра было больше, чем золота.
— Отец, благодарю за оказанную честь. Принцесса Мерсии превосходно вальсирует!
Король Ирина царапнул по мне взглядом. Видимо я не удержала лицо, ибо крылья его носа затрепетали словно у ястреба, сорвавшегося за зайцем. Он взял меня за руку, и холодные пальцы его были похожи на кандалы. Следующий вальс я протанцевала словно в чугунных башмаках. Старый король молчал и хмурил брови, но мне было все равно. Что тучи его недовольства по сравнению с ураганом моего отчаяния?
Едва закончился бал, я сбежала в свои покои и прорыдала там до утра. А на заре, из последних теней соткался ворон. Он мерзко каркал и топорщил черные крылья.
Сколько себя помню, эта гадкая птица всегда была рядом. Невидимая иным — она являлась свидетельством моего безумия. Настигала в минуты тоски, сверлила черным глазом, словно призывала к чему.
— Пошел вон! — в призрачную птицу полетела подушка. Прошла сквозь тело и рухнула в кусты королевского сада.
Птица недовольно прокричала и растаяла, оставив меня в полной тишине.
Тем же днем отец объявил о моей помолвке с королем Ирина. К тому часу я была похожа на восковую куклу. Прекрасная вещь корсет! Он позволяет укрепить не только тело, но и душу. А после того, как ты закупорился, закрылся, затянулся так, что б не вздохнуть, можно сверху вешать рюши и украшения.
