Путь кама (СИ) - Королькова Екатерина Викторовна (электронные книги бесплатно .txt, .fb2) 📗
— Ты кто? — крикнул шаман вслед распадающейся маске и услышал блеянье. Затем раздались речи, понятные только шаману:
— Прочь, медведь.
Стало темно. Мир ДО изрыгнул аватара и тот, схватившись за гриву слепого товарища Бо, снова ворвался в Срединный мир Тройной звезды.
Мгла расплылась на отдельные участки, меж которых ночные светила вполне сносно демонстрировали предметы реальности. Вот кусты и ядовитые ветки покачиваются от легкого ветерка, вот яма с холмиками мусора, а вот Хорос испуганно наклонился и глядит на него, замерзшего и уставшего с бубном в руках. Все на месте, кроме духа, что показал ему встречу с чарипом.
— Улунхан, помоги. Покажи, что со старым священником, — крикнул Мар, тут же позабыв о Хоросе и трех лунах на небесах.
Птица размером с быка отделилась от правого края скалы, стоявшей впереди кладбища, фыркнула. Расправив громадные крылья, она сделала пару взмахов и оказалась прямо над головами людей, звавших ее. От мощных потоков воздуха перевязанные тесемкой волосы Мара взметнулись и рассыпались черной волной по широкой груди и плечам.
Хорос крякнул. Медленно попятился в кусты.
Руки едва находили ножны, где лежал единственный защитник — нож Третей мировой.
Он не видел птицы, не слышал шелеста перьев в воздухе, но заметил, как сильный порыв снес остатки тумана и заиграл ядовитыми насаждениями кладбища.
«Неужто Мару помогают деймосы? Ох-хо-х», — растерянно, но с долей уважения подумал староста и погладил рукоять клинка. Спасать того, кто говорит с духами довольно поршивое занятие. Не ровен час, как сам попадешь в тот мир, откуда с ним ведут беседы. Лучше постоять в сторонке и не высовываться.
— Видишь его? — спросил у невидимки Мар, и что-то неразборчиво замычал.
— Смотри сам, — шепнул из своей вселенной Улунхан, и его орлиный взор упал на небольшой домик с подсвеченными изнутри окнами.
Крылатая птица уменьшилась в размерах и спокойно села на подоконник, совершенно не испугавшись, что может разнести хлипкое строение в пух и прах.
— Видишь?
— Да.
За мутной пленкой, выделанной из животного пузыря, копошился размытый силуэт худого, угловатого мужчины в потертой одежде монаха с кубическими четками в руках.
Чарип молился. Перебирал косточки погибшей легенды (дракона). Губы беззвучно шептали слова благодарности. Тихо лились просьбы здравия и изобилия для людей аула, для тех, кто с таким трудом выживал в суровых горах, кто верил и надеялся только на себя.
— Великий червь плодородия, благодарим тебя за почву, что насытил жизнью, благодарим за хлеб и овощи. И просим вернуться, озарить землю надеждой.
Червь как обычно молчал.
Свеча же на столе вспыхнула сильнее, затанцевала.
Велес улыбнулся. На миг он поверил, что это благой знак и совсем скоро свет добра, справедливости, блаженства прольется на всякого раскаявшегося нечестивца. На грешников и праведников. На него самого.
Но… Напрасно…
Тени зашевелились и одна, самая черная и живучая, устремилась из угла к фигуре чарипа. Отблески света не испугали ее, не заставили спрятаться, а лишь сильнее раззадорили. Тень покачнулась, опустилась ниже.
— Кончай ее! — рявкнул Мар, видя происходящее через зрачки птицы.
Орел рванул тонкую мембрану окна, и когда та разошлась, влетел в комнатушку неудержимым вихрем. Схватив злобного духа, он, под истошные вопли Велеса, выволок тень наружу и начал с яростью выклевывать из нее куски.
— Ш-ш-ш, — зашипело со злостью раненой змеи черное создание и растворилось.
— Где оно? — спросил амагята сквозь пространство Мар.
— Это не сунесу и не демон. Слишком силен, не подчинить, — сделал вывод Улунхан и, недовольно фыркнул. Превратившись в пепел, он вновь растворился, как это нередко бывало после удачного или не очень задания.
— Дед, ты здесь?
— Здесь, — ответил Асай.
— Я не такой дряхлый, — одновременно с помощником отозвался Хорос, который, конечно, не ведал, что, помимо него, магического духа и непонятно с чего взбесившейся колдуньи, на кладбище есть еще пара-тройка созданий.
— Я не тебе, — посмотрев замутненным взором на главу аула, признался Мархи. Отвернулся в другую сторону и продолжил расспросы. — Кто может быть сильнее духа великого шамана?
— Эжины, боги, бурханы.
— Пришли за Велесом?
— Покуда он жив, они не угомонятся.
— Досадно, — покачал Мар головой и резко поднялся. Черные глаза мгновенно прояснились и почернели пуще ночи, в которой два человека только что камлали на кладбище.
На Хоросе не было лица. Он тихонько, чтобы не помещать орде деймосов кама, сидел в ядовитых кустах и моргал одиноким совенком.
— Пора возвращаться, — как можно доброжелательнее сказал Мархи главе, но сквозь успокаивающий тон его сквозила настойчивость. Теплая улыбка и расслабленно опущенные плечи давали понять, что он полностью здесь, в этом мире.
Аулец встал, отряхнул от крючковатых иголок войлочную безрукавку. В уголках глаз мужчины затаился недоверчивый прищур. Он присмотрелся к великану, подумал и спустя мгновение улыбнулся. Махнув рукой в сторону тропинки, пригласил удивительного гостя выйти на открытое место.
— Айда, Мар. Видать, твои деймосы тебе подсобили. Не иначе, разобрался с кладбищенским чертякой?
Мархи несогласно покачал головой, снял черную маску и направился к самодельной изгороди, отделявшей владения чарипа и мертвецов от окружающих гор. Деймос и Фобос вышли из-за плавающих на небосклоне туч и засияли золотисто-бурым светом.
Небольшой, размером с луну Деймос был плоским и ровным, словно бусина из бижутерии мамы Лины, которую та потеряла в поисках деда Асая. Фобос, видимо, названный древними в честь бога страха, напротив, темнел кратерами и руслами давно погибших рек. В центре массивного диска торчала носовидная гора, скалившаяся тем, кто на нее смотрел, гнилыми зубами высохших предгорий.
Прямая, под уклоном дорога закончилась, начался первый поворот самодельного, выдолбленного в скале, серпантина.
— Ты звал Улунхана? Кто это? — полюбопытствовал Хорос и вытер пот со светлой, почти белой, кожи. Он едва поспевал за длинными ногами и молодостью иноземца.
— Личный покровитель, которого дали мне боги в ночь инициации. А что?
— Ничего, — отрицательно качнул головой любознательный житель Трио. — Ты им командуешь? А дед, которого ты кликал потом?
Мархи остановился. Снял с пояса бурдюк с водой и подал собеседнику.
— Будешь?
— Нет, — ответил тот и указал на площадку, где частенько останавливались путники, идущие из аула на кладбище и обратно. Обычно в этом месте они поминали усопших сладким вином и ирилкой. Время от времени здесь разбивали ночлег влюбленные парочки.
— Пора б отдохнуть. А покась просиживаем штанины, поведай-ка о покровителях, стариках, которые подмогают колдунам. Ужасть, как интересно.
Не в силах сдержаться, Мархи рассмеялся так, что зазвенела серьга в ухе, ударившись о кольцо, на котором висела. Блеснула чеканка медвежьей морды.
Мужчины присели.
— Смотри не усни, пока будешь слушать. Хотя я попробую покороче.
Мироздание камов состоит из трех пластов: Верхнего мира, где обитают Западные боги — тэнгри, их сыновья — ханы и дочери — хаты. Они создали людей и животных, наделили тварей частицами звезд и полюбили как родных детей. Кроме них в небожителях ходят злые Восточные тэнгри и их потомство. Они борются за власть с Восточными и ненавидят людей с начала времен.
Второй пласт соткан из материи. В нем живут человеки, осколки душ и остальная живность. Это Срединный мир. Он не один. Их великое множество. И разбросаны они повсюду, словно грибы в осеннем лесу.
И третий мир…
Аулец не выдержал и нетерпеливо перебил.
— Загробный?
Мар снял со спины бубен и показал карту, нарисованную им на оленьей коже восемь лет назад. Три тонкие линии, виляя и подпрыгивая, шли вдоль рисунка, потом резко поворачивали и превращались в единую спираль, соединенную в центре образом человекоподобного зверя с рогами, пронзающими все эти прожилки. Кам указал на нижнюю линию, по которой в опрокинутом к остальному зверью виде бежало стадо чудовищ.
