Шаг в сторону. Часть 2 (СИ) - Никонов Андрей (книга жизни txt) 📗
В общем, наелся, напился и натанцевался я вволю, и всего-то за двести с небольшим золотых, изьятых в самом начале. Знакомых у меня в княжестве практически не было, показалось только, что лицо Милы мелькнуло в толпе гостей, но раз сама не подошла, значит, и не нужно. А с незнакомыми людьми я всегда отлично ладил, им по большому счету было на меня наплевать, мне на них — тоже, в общем, идеальные отношения.
Добрянские уехали ближе к полуночи, увозя с собой мою партнершу по танцам, Фоминские — еще раньше, так что я в гордом одиночестве вышел из дворца приемов и зашагал по направлению к гостинице. Апрель выдался не слишком теплым, но разве это помеха для умеющего справляться с холодом. Только вот дойти до ворот мне не дали.
— Марк Львович Травин? — в лучших традициях российской полиции передо мной возникла фигура человека в форме. Я даже к карману потянулся, чтобы паспорт достать.
Не дожидаясь моего подтверждения, человек вытянул руку в сторону пятиэтажного здания и коротко сказал, — Туда. Следуйте за мной.
В комнате, куда мы вошли после пятиминутных петляний по этажам, лестницам и коридорам, сидели трое. Знакомый мне князь, Злата, и какой-то качок, уж очень сильно похожий на Мариуша Пудзяновского из передачи «Самые сильные люди планеты», с мощными плечами и сжатыми пудовыми кулаками. Доставивший меня офицер поклонился и вышел, затворив дверь.
— Ну что, садись, Марк, — князь показал мне на стул. — Не стесняйся, тут все свои. Со мной ты знаком, Злату, мою правнучку, тоже знаешь. А это вот князь Богдан Жижемский, мой внук и одновременно отец Златы. Не бойся, мы тебя поспрашиваем кое о чем и отпустим.
— Уж он все расскажет, — мрачно и как-то наигранно просипел Мариуш-Богдан.
Хотя что лукавить, от человека с такими кулаками скрыть что-то трудно.
— Не спеши, — князь Смоленский похлопал внука по предплечью. — Итак, Марк, я не буду пока спрашивать, зачем ты залез в голову к моей правнучке. Расскажи все как было.
И почти ласково посмотрел на меня. Такой не будет останавливаться, когда я тут на пол упаду, просто вскипятит мне мозги, но что делать, сам знал, на что иду. К тому же что-то скрывать я не собирался.
— От синей смерти, говоришь, заряжается? — князь вертел в руках хапу. Кнутомеч был полностью разряжен, и на нажатия не откликался. На мои. У Смоленского модуля сопряжения не было, в его руках это была просто пустая кварковая батарейка с небольшой долей электроники. — Чудная штука, вроде встречал уже такие. А что отсюда выскакивает?
Я как смог, показал руками, какой длины клинок можно получить.
— Да, ханьцы — затейники, — резюмировал князь свое впечатление от бесполезного в сущности девайса. — Игнашка Тятьев просто не готов был к такому, считай, повезло тебе. То, что правду говоришь, вижу, да и внук мой, он разумник почище Олега Всеславича, предка твоего, будет, тоже вон кивает, что не брешешь. Это кристалл правды обмануть можно, а нас двоих — навряд ли, так что молодец, все рассказал, почти ничего не утаил. А внучке-то зачем воспоминания заблокировал? Пожалел девочку?
— Да, — я кивнул. — Меня самого аж передернуло, когда этот паук полез прямо…
— В глаз, — продолжил за меня отец Златы, потрепав дочку по голове. — Страшно было?
— Ага, — Злата кивнула. — Помню, как он прямо под веко забрался, противно еще. Потом словно уснула. Спасибо тебе, Марк, — неожиданно повернулась она ко мне, — за то, что спас. А за то, что в разум залез, не буду благодарить, хоть и добрые твои намерения были, но обиду нанес.
Князь улыбнулся.
— Вот видишь, вроде ты и герой, Марк. Так латиняне своих храбрецов называют, живота не жалеющих. Но и натворил ты тоже много такого, что не по нраву нам. Правнучке моей в голову залез, колдуна сильного убил, а ведь тот мог пользу княжеству принести. Скрывал все это столько времени. Хотя что тут сказать, правильно скрывал, за такие вещи по голове не погладят. По-хорошему, казнить бы тебя. Сначала наградить, а потом на кол. Да, Богдан?
Тот молча кивнул. Неразговорчивый парень, с таким дело можно иметь.
— Но деяние твое славное все грехи перевешивает, — Смоленский хлопнул ладонью по столу. — Так что жди награды. О разговоре нашем — никому, то, что раньше молчал и свою линию гнул, ты правильно сделал, нечего людям знать то, что их не касается. Штуку эту твою возвращаю, полно у меня таких диковинок, да только не работают они. А синей смертью заряжать, это как золотом свинарник отделывать, можно, но глупо и расточительно. Потом, если вдруг получится, и заряд будет, покажешь, как этот меч диковинный работает. Может еще какие у тебя вещи есть, которые умельцы сделали? А то вдруг мне пригодятся?
Я помотал головой. Такт-костюм ему точно не подойдет, самому нужен пока, а модуль из головы вынимать я не собираюсь, уж очень это операция опасная. Со смертельным исходом.
— Ну и ладно. Навью ночь переживешь, тогда и порешаем все. А пока иди.
*****
Когда дверь закрылась, князь повернулся к внуку.
— Что скажешь, Данька?
— Есть в нем гнильца какая-то. Вроде и правду сказал, с тем, что дочка рассказывала, расхождений нет, и не утаил ничего, а все равно, чувство такое, что темнит. Словно обманул нас в чем-то, вот только понять не могу. Надо было его все-таки просмотреть.
— Пытались уже, — князь вздохнул, — падает в обморок, потом встает как ни в чем не бывало, с тобой просто не встанет, но ничего от него не добиться. Вяземский, лекарь мой, так говорит. Что сказать, весь в предка своего, Олега, тот тоже был человек по-своему уникальный. С дедом моим не поделили что-то, а так бы Травины княжеским родом были, возле трона стояли.
— Известно, что, — внук осклабился, — бабку твою не поделили, подумаешь, тайна за семью печатями. А ты, дочка, что думаешь?
— Не знаю, — Злата серьезно нахмурилась. — Колдун он слабенький, конечно. Когда мне в мысли залез, в ту часть, которую я для внешних влияний определила, а потом ушел и бросил меня одну, как сейчас помню, разорвать его на части была готова. Ну а когда все это закончилось, даже благодарна была, ведь сопротивлялась этому красному паучку как могла, а он все равно пробирался, рано или поздно я бы сдалась. А так, как ни крути, вызволил он нас.
— Неужто сама бы не смогла?
— Нет, — девочка вздохнула. — Он, этот Марк, как-то на синюю смерть воздействовать может, я потом так же пыталась, но не получается ничего. Да вы от Россошьева знаете это.
— Да, он говорил. А что с Тятьевым?
— С Тятьевым я и до этого поговорить пыталась, но силен он был, рассказывала уже. Со мной как с котенком играл. И не пошел бы он под нас.
— Все верно рассудила, девочка. И каково твое слово будет? Он твоей судьбой пытался распорядиться, тебе его судьбу и решать.
— Казнить, мне кажется, это слишком, и так на трех колдунов меньше стало, нельзя разбрасываться даже самыми никчемными. А наказать надобно, наглый этот Марк и слишком уж самостоятельный, такое надо подобрать, чтобы на всю жизнь запомнил. Ну а награда, тут ты сам, великий князь, мастак придумывать.
— Молодец, девочка, — князь улыбнулся. — Все правильно рассудила, быть тебе великой княгиней Рязанской, заодно и твои бабка с дедом, Горянские, возвысятся. По-государственному рассуждаешь. Казнить колдунишку этого мы всегда успеем. Марк вроде не болтлив, себе на уме, так что пусть живет пока. Наказание его ждет уже, он просто не знает, какое. И награду ему дадим, коли Навьину ночь переживет, тем более что повод будет. По деяниям соразмерно.
Глава 16
Что делало этот мир похожим на мой родной, так это обилие праздников. Новогодние каникулы длились больше трех недель, а так редкий месяц обходился без двух-трех праздников, каждый из которых растягивался на несколько дней. Гуляли тут с размахом, ни в чем себе не отказывая. Страна большая, народу немного, что такое голод — знали понаслышке, когда купцы из ханьских государств приезжали и страшилки рассказывали. Прям рай на земле.
