Некромант . Трилогия - Петерсон Андрей Викторович (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
Осси перемахнула через гробницу второго ряда легко, будто проходила полосу препятствий в зале для тренировок. Еще два стремительных шага, упор руками в крышку саркофага, тело легко летит вверх, и вот в ноги уже бьют плиты третьего кольцевого прохода. Еще один прыжок, последний, и девушка вылетела на центральный пятачок.
Пока все шло по плану. Почти.
Взорвавшиеся черной грозой кристаллы сильно затормозили ход времени в этом месте, и две гончие, находившиеся близко к эпицентру, просто замерли абсолютно неподвижными изваяниями. Очень скоро их время начнет потихоньку ускоряться, нагоняя свой обычный ход, пока не восстановится полностью, и до этого момента с ними надо было разобраться. Причем следовало сделать это раньше, чем злобные твари окончательно очухаются и попытаются поужинать интессой.
Третью зверюгу, возлежащую в стороне на крышке гробницы, зацепило только краем черного шторма, и теперь она двигалась очень медленно, будто во сне, но постепенно и неуклонно ускоряясь. Сейчас она пыталась спрыгнуть вниз с гробницы и выяснить, кто же потревожил ее покой. Но прыжок пока еще получался слишком затяжным, и это очень ее тревожило.
Пасть ее была разинута совершенно невообразимым образом, исторгая откуда-то изнутри невероятный, замедленный в десятки раз, а оттого очень низкий рык. Кошмарное, доложу вам, зрелище, и не из тех, которые хочется пересматривать каждый день, смакуя подробности.
Первых двух тварей Осси решила взять на себя, а третью отдала Ходе, просто сорвав с руки браслет и швырнув его в сторону замершей в воздухе гончей. После чего девушка метнула в дальнюю от себя тварь красный кристалл, а сама, выхватив сияющий рубиновым огнем Гаситель, рванулась к ближней. С ходу ударила клинком и отскочила в сторону, краем глаза отмечая яркий розовый всполох слева, там, где упал кристалл. Тварь, разрубленная пополам и моментально покинувшая мир живых, скачком вернулась в нормальное течение времени и теперь заваливалась обеими своими половинками на пол в полном соответствии с действующими сегодня законами мироздания.
Где-то сбоку и сзади растянутый во времени рев сменился таким же медленным и низким хрипом, а потом наступила тишина. Да такая, что освобожденные от постоянного звукового давления барабанные перепонки тут же поспешили наполнить голову противным звоном.
«Я все», — поступил доклад от Стража.
Осси Кай повернулась к ней.
На белой плите около гробницы лежала огромная бледно-лиловая туша с вываленным наружу почти синим языком, с которого медленно стекла на землю тягучая струйка слюны. Глаза гончей, густо налитые кровью, были вытаращены сверх всяких мыслимых пределов, и казалось, что еще немного, и они просто лопнут от распирающего их давления. Судорожно дернулась передняя лапа, царапнув плиту когтями, один вид которых вызывал к путешествию по спине смотрящего огромный отряд мурашек, и еще одна тварь навсегда переселилась за Вуаль.
Осси удовлетворенно кивнула и пошла к трупу забирать обвившуюся вокруг шеи гончей удавку-Ходу.
— Спасибо, — поблагодарила она Стража.
Хода тихо щелкнула в ответ, заползая на руку.
— Ну теперь пойдем посмотрим на последнюю красавицу. — С этими словами Осси не спеша направилась к самой дальней замершей фигуре, которая только что испытала на себе слегка модифицированное Орденом заклятие Сети.
От огромного количества разом высвобожденной энергии над площадью резко похолодало и пошел снег, будто кто бросил сверху горсть белого конфетти. Снег кружился, плавал в безветренном воздухе и неспешно, нехотя ложился на камни кладбища, которые видели его в первый раз за все время своего существования. Странное это было зрелище — снегопад на одной отдельно взятой площади в ста ардах под землей.
Среди всей этой красоты последняя гончая стояла абсолютно неподвижно, будто памятник самой себе, хотя время действия замедляющего шторма уже прошло, и если бы не наброшенная на зверя Сеть, все уже должно было вернуться на круги, так сказать, своя.
Только при очень близком и очень тщательном рассмотрении становилось заметно, что все тело гончей теперь рассечено тончайшими, с волос толщиной, порезами. Такими тонкими, что даже кровь сквозь них не сочилась.
Брошенная девушкой Сеть во мгновение ока развернулась вокруг застывшей во времени гончей и так же мгновенно захлопнулась, нашинковав тело жертвы в один огромный объемный пазл, который держался пока только за счет внутреннего притяжения кусочков объемной мозаики.
Одного легкого толчка кончиком Гасителя было достаточно, чтобы то, что еще совсем недавно было последней в этом мире гончей смерти, обрушилось на землю густой кровавой кашей, расползаясь бесформенной кучей на тонком слое снега.
— Ну вот и все, а ты хотела против гвардейцев ставить…
«Так ты же не гвардеец, тоже мне, сравнила! Я же помню, как ты этих гвардейцев тогда гоняла! И штабелями одного за другим укладывала… Ну ты сказала!» — возразила Хода.
— Штабелями я, положим, никого не укладывала…
«Значит, они сами укладывались к вашим к прелестным ногам. А если бы так спор вышел — чтобы ты против гончих… я бы, конечно, на тебя ставила. Что ж я, по-твоему, дура совсем» — выкрутилась Хода.
— Ну и на том, как говорится, спасибо.
Осси стояла и смотрела на тихое белое кладбище и на искромсанные уродливые трупы, лежащие в лужах остывающей крови. На последние выпавшие снежинки, которые в этой темной крови таяли. На слегка опаленную Черным Ударом статую в центре площади.
— Насвинячили мы тут с тобой… — Осси поморщилась и метнула один за другим три огненных шара, сжигая трупы и наводя порядок. — Ладно, пойдем уже за вещами, а заодно и глянем, как там наш новобранец.
«Так ты все-таки решила его взять?» — обрадовалась Хода.
— Нет еще, посмотрим…
Обратно было решено возвращаться нормальной дорогой. То есть как люди. То есть не прыгать горной козой через могилы, а чинно и скорбно пройти по отведенным для этого аллеям, размышляя о бренности всего проходящего и попутно обозревая местные достопримечательности. Но стараясь нигде особо не застревать.
Сказано — сделано. Прошлись по аллеям и ничего интересного по пути не обнаружили — тихое, смиренное кладбище чужих королей. Ровные, одинаковые ряды одинаковых, как яйца в кошелке, гробниц. Все примечательное, похоже, было уже уничтожено и отправлено прямиком за Вуаль, о чем леди Осси Кай, надо сказать, ни капельки не сожалела и угрызений совести по этому поводу отчего-то не испытывала.
Выйдя с кладбища, Осси отправилась к скале, которая совсем недавно служила ей наблюдательным пунктом, а теперь выполняла роль склада вооружений и провианта, бдительно охраняемого Тямом. По крайней мере леди Кай так надеялась.
И совершенно напрасно.
Скала была на месте, склад в виде походного рюкзака — тоже, а вот охрана, доев выданное ей в качестве платы за добросовестное несение караульной службы печенье, самовольно пост покинула. Причем в неизвестном направлении.
— Вот и доверяй после этого людям, — проворчала Осси.
«А он не человек, ты разве не заметила?» — поинтересовалась Хода.
— Девушку обмануть любой так и норовит, будь он человек или не очень… — вздохнула обманутая девушка, после чего, нацепив рюкзак, слезла со скалы.
«Доверчивая ты моя», — пожалела ее Хода.
— Да уж… За это и страдаю…
«Ладно, может, вернется еще. Мало ли, может, дела какие. Или, может, испугался… Мог ведь он испугаться? — спросила Хода и, не дожидаясь, что скажет на это Осси, сама тут же и ответила: — Конечно, мог. Факт! Ты и сама бы сбежала, если бы со стороны посмотрела, что ты там вытворяла, бросаясь направо и налево черными молниями и размахивая окровавленным ножом. А в довершение еще и снегом все засыпала…»
— Снегом не я… Снег сам пошел, — возразила Осси. — И скажи, ты кого успокаиваешь? Меня или себя?
«Чего мне себя успокаивать? Я и так спокойна. Это вы, девушки, любите всяких там плюшевых тискать. Как прирежете, да на куски раскромсаете одну-две твари позубастей, так сразу и хватаете что-нибудь мохнатое, типа мы не наемные убийцы по контракту, мы не такие, а очень даже нежные, и зверюшек вот любим… Так что, милая, за тебя… За тебя, родимую, переживаю».
