Таинственные земли - Дункан Дэйв (книги TXT) 📗
А если ей откажут в помощи, тогда ее не спасет ничто на свете.
В третьем часу ночи Инос прикрыла соблазнительное платье просторным плащом, набросила на голову покрывало и направилась по дворцу в сопровождении четверых мрачных стражников. Это были свирепые, неотесанные варвары, увешанные всевозможными предметами, предназначенными, чтобы рубить, резать, разбивать – у одного за спиной висел даже боевой топор. Казалось, общими усилиями они способны разделаться с имперским легионом, но, достигнув входа в покои колдуньи, воины отступили, пропуская Инос и не стараясь скрыть облегчения от того, что им не понадобится сопровождать ее дальше.
Она ответила на их салют царственным кивком, подобрала юбки и начала подниматься по длинной каменной лестнице, а тяжелый шлейф шуршал по ступенькам. Инос торопилась, чтобы приписать бьющееся сердце и тяжелое дыхание усталости. На верхней ступеньке она помедлила, чтобы сбросить плащ, а затем направилась по широкому коридору, освещенному беспокойно пляшущими языками факелов на золотых подставках. Должно быть, и в первый день она шла здесь, но не помнила об этом.
В пышном парчовом платье двигаться было тяжело и неловко, однако оно служило приятным напоминанием о подобных ему менее тяжелых платьях, которые Инос носила в Кинвэйле. В нем она держалась увереннее, чем в заркской чадре.
Это не игра, напомнила она себе. Происходящее ничем не напоминало козни престарелой Экки, вдового дракона из Кинвэйла. Игры сменились политикой, речь шла о жизни и смерти.
Но как же заключить сделку со злосчастной Рашей? Кэйд передала племяннице все, что ей удалось выведать о колдунье. Раша была единственной дочерью бедного рыбака из крохотной деревушки на побережье. В двенадцать лет ее выдали замуж. Сама она заявила Инос, что ее продали – почти нищая семья, в которой было семеро сыновей и одна дочь, нуждалась в деньгах, чтобы прокормить более ценных сыновей. Неудивительно, что султанша Раша ненавидела мужчин!
Несомненно, ей жилось трудно и страшно – настолько, что Инос этого даже не могла представить. Но каким-то образом Раша овладела волшебством. Теперь она стала мудрой правительницей королевства и могла вести переговоры с волшебниками. И подобное превращение вызывало бесчисленные вопросы.
Наконец коридор привел Инос к массивным двустворчатым дверям из металла и резного дерева, инкрустированным искрящимися драгоценными камнями. Инос помедлила в нерешительности. Надо ли постучать или попытаться войти? Середину каждой створки занимал кошмарный лик демона с клыками слоновой кости и глазами из ярко-желтого камня, который зловеще поблескивал в призрачном свете. Инос взялась за золотую ручку, и оба лика ожили. Четыре глаза заворочались и уставились на нее. Инос застыла.
Губы из красного дерева растянулись над белыми клыками, и замогильный голос прогрохотал из пасти левого лика:
– Назови свое имя и звание!
Кэйд предупредила племянницу, но прошла минута, прежде чем она собралась с силами.
– Я Иносолан, королева Краснегара.
Лики снова стали безжизненной резьбой, и дверь открылась.
Инос заморгала, на миг ослепленная ярким, будто дневным светом. Затем глаза привыкли, но она заморгала вновь. Девушка очутилась в большой круглой спальне, где бывала прежде, но теперь теснящаяся здесь уродливая мебель и гротескные статуэтки исчезли.
Прозрачный полог по-прежнему колыхался над той же громадной кроватью с четырьмя столбиками, стоящей в дальнем конце комнаты, но все остальное изменилось. Мозаичный пол больше не скрывали ковры. Кресла и столы в комнате были немногочисленными и элегантными, вульгарная мешанина сменилась сдержанностью хорошего вкуса, а гобелены на стенах теперь изображали пейзажи или пасторали. Инос узнала мастерство Анджилки, пусть даже переданное из вторых рук. Теперь она понимала, как Кэйд проводила время в обществе султанши.
За окнами висела луна, но ее свет тонул в ярком солнечном сиянии, изливающемся из шахты винтовой лестницы Должно быть, Раша ждала в верхней комнате. Решив, что королеве не пристало робеть, Инос с вызовом вскинула подбородок и направилась к лестнице, услышав за спиной негромкий стук захлопнувшейся двери.
Поднимаясь по ступеням, она подняла голову и увидела, что источником света является сам белый купол, озаренный так, словно солнце стояло прямо над ним и светило сквозь камень. Колдовство, порожденное злом! Винтовая лестница привела ее наверх, где поджидали, занеся передние лапы над верхней ступенькой и устремив на Инос блестящие янтарные глаза, базальтовая пантера и серый гранитный волк. Они пристально следили, как Инос проходит между ними, но оставались неподвижными.
Кэйд потрудилась и в верхней комнате, заменив безобразное смешение стилей изысканностью, позволив утонченной красоте большого круглого помещения говорить за себя В этом ей помогали, а не мешали несколько простых диванов и столов. Инос была поражена, считая, что сам герцог Кинвэйлский не смог бы добиться лучшего результата, даже имея в распоряжении волшебство. Она ясно видела свидетельства колдовства: пальму в кадке, ветви которой плясали сильнее, чем могли бы двигаться от ветерка; бронзовый бюст, который изменялся каждый раз, как только Инос взглядывала на него, устройство наподобие синей птичьей клетки, которое гудело и потрескивало. Девушка решила ничего не замечать.
Три окна заключали в арках звезды и лунный свет, а четвертое, волшебное окно Раши закрывала завеса из драгоценных камней. Инос быстро отвернулась, подавленная внезапной вспышкой воспоминаний. Машинально она взглянула на большое зеркало в серебряной раме – зеркало, которое рассказало ей о гибели Рэпа. Теперь оно отражало образ самой Инос, ее бледно-зеленое платье, золотистые, высоко зачесанные волосы, кажущиеся так не к месту в Араккаране – даже для нее самой.
Высокая девушка выжидательно стояла близ зеркала, среди роскоши. Инос глубоко вздохнула и шагнула к ней.
Это была Раша, но она преобразилась настолько, что стала неузнаваемой. Теперь на вид она казалась чуть старше самой Инос, в ее облике сочетались ледяная красота и невинность – вместо прежней соблазнительности. Длинный нос с горбинкой уже не так бросался в глаза, но оставался не менее надменным; густые волосы оттенка розового дерева были собраны в высокую прическу и унизаны драгоценными камнями, а платье представляло собой чудо из тускло-зеленого шелка, расшитое миллионом крошечных рубинов. Выбирая фасон платья для Ино, Кэйд избежала крайностей нынешней моды Хаба, но Раша не стала следовать ее примеру. Кружевной лиф ее платья ничуть не скрывал ни округлости пышных грудей красивой формы, ни красноватую кожу.
Инос не могла себе вообразить, как появилась бы на людях в таком виде, не важно где – в Хабе, в Кинвэйле или в Араккаране.
Как сказал Азак, Раша способна свести с ума любого мужчину. Что же предпочел бы мужчина – это надменное величие или прежнюю притягательность? Разумеется, это зависело от самого мужчины, но и тот и другой облик имел свои преимущества. Гораздо более скромная внешность колдуньи превратила Рэпа в кисель.
Инос остановилась и присела.
Раша одобрительно кивнула.
– Платье идеально подходит тебе, детка. Ты изумительная красавица. – Ее грубый заркский акцент каким-то образом исчез.
Не найдя слов, Инос снова присела, а затем выпалила:
– Рядом с вами я невзрачна и незаметна. Раша изобразила легкое удивление.
– Надеюсь, ты ошибаешься! Тебе известно, зачем я позвала тебя сегодня вечером?
– Чтобы пригласить к волшебнику Востока, кажется. – Инос досадовала, что во рту у нее пересохло, и желала стиснуть руки, чтобы сдержать дрожь.
– О, едва ли! – Смех Раши напомнил мелодичный перезвон, в нем уже не слышалось грубоватых ноток, как прежде. – Я не попалась бы в такую ловушку! Нет, его всемогущество лично навестит нас!
Инос не понадобилось требовать, чтобы Кэйд сопровождала ее. Поток облегчения подсказал ей, как она тревожилась в предвидении спора с колдуньей, и это открытие вызвало раздражение.
