Волчица и пряности (ЛП) - Хасэкура Исуна (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
При встрече торговцы всегда пожимают друг другу руки с улыбкой, даже если это их первая встреча. А когда приходит время прощаться, они так же обыденно улыбаются друг другу и машут руками. Довольно тоскливый способ делать дела, однако в какой-то степени это успокаивает.
– Скоро все приготовления будут закончены.
– Мы у тебя в долгу.
– Ты по-прежнему слишком вежлив. Я ведь почти ничем не сумел помочь.
Торговцы не забыли обменяться обычными ничего не значащими, но нужными банальностями. Но в рукопожатии, которым они обменялись после, некое значение было. Как телосложение человека намекает на его натуру, так его руки намекают на образ жизни.
Лоуренс всегда принимал решение, как долго он будет помнить лицо человека, с которым расстается, по ощущению от прощального рукопожатия. Двое мужчин крепко пожали руки, и Лоуренс решил, что лицо Пиаски он запомнит хорошо и надолго. Он надеялся, что и Пиаски его не забудет.
– Думаю, вы сможете выехать уже завтра утром. Но…
– Но?
– Недавно пришел гонец из Уинфилда; похоже, к западу отсюда погода совсем отвратительная. Более того, человек, который должен был прибыть сегодня, еще не прибыл. Думаю, скоро к нам придет буран.
Когда к снегу прибавляется сильный ветер, весь мир мгновенно становится белым. Даже самый искусный возница не всемогущ.
– Ну, конечно, в буран мы не поедем. Любой знает, что никогда нельзя сражаться с тремя вещами: Церковью, младенцами и погодой.
Пиаски с усмешкой кивнул.
– Если нам повезет, он пройдет севернее. В любом случае скоро должны вернуться пастухи, и тогда я их расспрошу. Им лучше других известно, что там снаружи творится…. О, да, я чуть не забыл, вы же живете в пастушьем доме.
– Ну конечно! У нас самое подходящее место, чтобы все разузнать.
После этой шутки Лоуренс вновь поблагодарил Пиаски и покинул постоялый двор. Выйдя наружу, он заметил, что в унылом сумеречном небе и впрямь собрались облачка, и время от времени налетали порывы ветра.
Торговцы на улице, похоже, ускоряли шаг, и отнюдь не из желания заработать побольше денег, а чтобы побыстрее добраться до горячей пищи. Поскольку Лоуренс обязан был чтить свою часть сделки и готовить ужин для Хаскинса – а еще его ждала Хоро, – он тоже ускорил шаг, направившись к дому.
– Буран?
Понаблюдав, как в поставленном на огонь горшке варится похлебка, Лоуренс передал черпак Коулу и ответил Хоро, лежащей на кровати и расчесывающей хвост:
– Да, я только что узнал, что погода портится. В таком случае мы застрянем здесь немного дольше. Быть может, дня на два-три …
– Мм. Да, теперь чувствую, похоже, ты прав. В последнее время вокруг меня слишком много овец, и, похоже, мое чутье притупилось.
Хоро пару раз понюхала воздух и чихнула. Даже людям, если они привыкли жить странствиями, иногда удается предсказывать погоду по запаху.
– А, ну, пожалуй, если мы уедем несколькими днями позже, это разницы не составит?
Хоро куснула кончик хвоста и улыбнулась своей обычной озорной улыбкой. Лоуренс ответил своим обычным пожатием плеч. Хоро хихикнула, еще разок погладила хвост и встала с кровати.
– Ужин уже готов?
– Пока нет. Кроме того, мы не можем садиться, пока господин Хаскинс не вернется.
Хоро направилась к печке; как всегда, ее пушистый хвост был искусно скрыт под балахоном, однако капюшон сейчас она не накинула. Лоуренс двинулся за ней; когда она неуклюже протянула руку, чтобы стянуть кусок сушеной баранины, Лоуренс надвинул капюшон ей на голову.
– Мфф… ну и когда… фф… этот приятель вернется?
– Уже скоро должен прийти. Сегодня безлунно и очень холодно.
По правде сказать, холодно было настолько, что Коул завернулся в одеяло, прежде чем начать помешивать похлебку в горшке, а с каждым словом Лоуренса и Хоро, хоть они и были в комнате, изо рта у них вырывались белые облачка. Ветер снаружи продолжал крепчать – по всем признакам выходило, что буран и впрямь надвигается.
– Грр… я проголодалась.
– Господин Хаскинс сейчас ухаживает за теми самыми овцами, которых ты ешь, так что тебе следовало бы относиться к нему чуточку более почтительно.
– Конечно, но когда ты ко мне относился почтительно?
Лоуренсу безумно хотелось ответить «а когда я был на твоем попечении?», но, увы, он был не в том положении, чтобы говорить такое.
– Ох уж…
Недовольно пробурчать себе под нос – вот и все, что он мог.
В следующее мгновение взгляд Хоро метнулся к двери. Это могло означать лишь одно – у них гости; но, судя по настороженности Хоро, это был не Хаскинс.
Может, Пиаски? Так Лоуренс подивился про себя, и тут же раздался стук в дверь. Коул настолько привык выполнять всякие мелкие поручения, что тут же открыл дверь. Там, опираясь на посох, стоял пастух.
– Ооо, как вкусно пахнет… Похоже, Хаскинсу достались очень хорошие путешественники.
Затем, узнав, видимо, Коула, пастух погладил его по голове, после чего прокашлялся и продолжил:
– Прошу прощения за вторжение. Хаскинс, по-моему, собирается заночевать на ферме. Снаружи уже сильно метет, я и двое моих спутников еле успели вернуться вовремя.
– Ясно… спасибо, что зашел к нам и предупредил.
– Пожалуйста. Это очень утомительно – ждать кого-то, не зная, когда он вернется.
Слова эти звучали тем более весомо, что произнес их пастух, зарабатывающий на жизнь в этом снежном краю. Да, зачастую человек не может знать даже, живы ли вообще его спутники. Когда с неба спускаются тьма и снег, людям остается лишь скучиться вокруг огня и ждать.
– И кроме того, сидеть и ждать, когда рядом такая превосходная еда, должно быть, невыносимо, – и пастух, улыбнувшись, поднял руку в прощальном жесте. – Это все, что я хотел сказать.
С этими словами он развернулся и вышел. Торговец на его месте воспользовался бы случаем попросить миску горячей похлебки, но пастухи, похоже, не столь мелочны. Все, на что им приходилось полагаться посреди бескрайних лугов, – посох да пастуший пес. Такое одинокое существование, несомненно, и объясняло их невероятную гордость. Сказать по правде, их манеры немного напоминали волчьи. Хотя если бы Хоро узнала, что Лоуренс так думает, она была бы в ярости.
– Что ж, если так, мы здесь застряли до послезавтра. Надеюсь, хотя бы порт не замерзнет…
Эти слова Лоуренс произнес, закрывая дверь, потом повернулся как раз в тот момент, когда Хоро отняла черпак у Коула.
– О да. И я надеюсь, что этот горшок тоже не успеет замерзнуть.
Судя по довольному виду Хоро, от Хаскинса она была не в восторге. Но в немалой мере ее радость была вызвана тем, что теперь на один рот меньше будет есть мясо.
– Еще ведь не сварилось до конца, нет? – спросил Лоуренс, подкидывая в печь не-таких-уж-дешевых дров.
***
Наступила ночь.
Коул уснул давно; наконец и Хоро тоже захрапела. Ветер яростно стучался в закрытое окно. И не только в их окно – по всему дому дребезжали ставни. Иногда в эти звуки вплетался собачий лай; похоже, пастушьи псы тоже боялись того, что творилось на улице.
Это была самая обычная ночь перед бураном. Прежде в такие ночи Лоуренсу долго не удавалось заснуть, как бы он ни цеплялся за свои одеяла. Но сегодня все было по-другому. Под одеялом было просто-таки жарко. Отчасти из-за того, что его согревал хвост Хоро, но, что важнее, рядом с ним было теплое человеческое тело – лучшая защита от холода.
Ее тело и обычно-то было чуть горячее, чем у других, – как у ребенка; а от выпитого ею спиртного оно разогревалось еще больше. И поэтому, пусть зимний мороз и кусал Лоуренса за высунутое из-под одеяла лицо, внутри было тепло, как весной.
Несмотря на все это, уснуть Лоуренс не мог; однако на то была причина. Последние события заставили его осознать, что его сил недостаточно, чтобы решить все неурядицы Хоро. Более того – его раздражала невозможность как-то строить планы на будущее.
Если Хоро перекинется в волчицу, их монастырское приключение закончится, найдутся тут кости или нет. Если кости здесь, история завершится естественным путем, но она может завершиться, даже если их тут не окажется. Не существует в мире монаха, который способен лгать, когда челюсти Хоро смыкаются на его голове и она требует, чтобы ей сказали, где кости. Но если монахи ответят, что монастырь никогда их не приобретал или уже продал, – смогут ли Лоуренс и его спутники продолжать поиски дальше?
