Демон. Одиночка (СИ) - Блинова Маргарита (книги без регистрации бесплатно полностью сокращений .txt) 📗
— Позвони… — заговорчески подмигиваю парню и уже более громко и отчетливо: — Было приятно познакомиться, но нам пора…
С этими словами я дарю многообещающую улыбку довольно улыбающемуся Платону и тяну подозрительно косящегося на нас Курта за рукав пиджака.
— Ну что идем? А то Мика без меня скучать будет!
Всю дорогу до машины я весело болтаю с Микаэлем, игнорируя тяжелые взгляды своего опекуна.
Не знаю, как так получается, но к тому моменту, как мы устраиваемся на заднем сидении и отъезжаем с парковки, заставленной машинами, у Мажора неожиданно садится батарейка и он отключается на полуслове.
— Что это за тип тебя клеил? — тут же налетает на меня с вопросом Курт.
Я довольно улыбаюсь, вспомнив Платона. Его просто потрясный голос, глубокий взгляд темных глаз и… улыбка становиться еще шире.
Это почему-то выводит Курта из состояния устойчивого спокойствия.
— Я спросил, что это за хмырь! — рычит он мне в лицо, грубо хватая за локоть.
— Ой, Курт, да прекратите уже строить из себя грозного дядюшку, — язвительно фыркаю я, дергая зажатый локоть. — Тем более, что он не хмырь! — заступаюсь за своего нового знакомого. — Его Платоном зовут…
В этот момент перезванивает Микаэль, я беру мобильник в руку, нажимаю на трубку и…
Рявкнув что-то очень устрашающее на непонятном для меня языке демонов, Курт вырывает телефон из рук, открывает окошко и выкидывает мой аппарат на полном ходу.
— Черт! — я встаю коленями на сиденье, оглядываюсь назад. — Курт, вы спятили? — возмущенно рычу, глядя на стремительно уносящуюся вдаль дорогу.
Оборачиваюсь, с желанием попросить водителя остановиться, чтобы подобрать мой телефон и явственно слышу, как знакомо щелкает система блокировки.
Не поняла. Они что, всерьез считают, что я настолько безбашенная, что выпрыгну на полном ходу?
— Мы еще не договорили, — холодно заявляет сидящий рядом Курт, но в третий раз за день этот холодный тон уже не оказывает на меня прежнего эффекта.
А еще я понимаю, что надо срочно восстановить симку, так как Платон обязательно должен перезвонить.
— Серьезно? — рычу я, возвращаясь на сиденье. — А знаете, да, Курт, мы с вами действительно не договорили! Вернее, мы даже не начали с вами разговаривать!
— Даже так? — снисходительно улыбается он, а у меня так и чешутся руки засветить ему промеж глаз.
— Да, Курт! — повышаю я голос, так как ну сколько уже можно терпеть творящийся беспредел. — Опекун долен заботиться, а вы… вы…
— И что же я?
— А вы вышвыриваете мой телефон только потому, что симпатичный парень попытался со мной познакомиться.
— Симпатичный, значит…
Черты его лица заостряются и приобретают хищническое выражение. Сжав кулаки, мужчина недовольно играет желваками и смотрит на меня с угрозой.
— Курт, вы вообще слышите, что я вам говорю? — ору я, хватаясь за голову.
— Прекрасно, — холодно и немного надменно отзывается он. — Поэтому, может, снизишь немного тон?
Я его сейчас тресну. Точно тресну!
— А знаете, почему я сейчас ору на весь салон? Потому что меня бесят эти двойные стандарты. Вам, значит, с Ульрикой можно «сюсю-мусюсю», а мне даже поговорить с парнем категорически запрещено?
Мой упрек срывается с губ и мчится к цели. Но, видимо, соображалка у Курта работает нынче немного не так, как должна.
— Эва, ты ревнуешь… — говорит он мягким полушепотом и наклоняется немного ближе к моему лицу.
— Нет, Курт! — рявкаю я. — Ревность — это дать в морду родному брату за приятно проведенную ночь с девушкой, а я — в ярости!
Я отворачиваюсь, затем максимально отодвигаюсь от него и застланным яростью взором смотрю на пролетающие мимо машины.
— Эва… — через какое-то время зовет Курт, вполне мягким голосом.
Но я еще не готова идти на мировую.
— И не называйте меня так! — раздраженно смотрю на мужчину. — Е-ва-а! — тяну по слогам. — Курт, учите русский!
Я вновь отворачиваюсь к окну, молча глотаю подступившие слезы обиды и изо всех сил сжимаю пальцы в кулаки.
Черная банка где-то глубоко внутри угрожающе грохочет бездной, и я чувствую, как по щеке ползет слеза. Быстро смахиваю ее ладошкой, пока никто не заметил, и неожиданно громко и печально всхлипываю на весь салон.
Да что с тобой такое, Яблокова! Ты что, собираешься расплакаться на глазах у трех мужчин?
Нет, плакать я не стану, я буду терпеть до того момента, пока мы не приедем, и мне не разрешат побыть немного одной в своей новой комнате трехэтажного особняка.
Еще один громкий всхлип портит все мои планы остаться незамеченной.
Черт, Яблокова! Ну что за дела?
— Тише, девочка, — успокаивающе шепчет Курт на ухо. — Иди ко мне…
Я закрываю глаза, издаю нечто совсем уж близкое к истерике и совершенно не сопротивляюсь сильным рукам лаэрда, которые усаживают меня на колени Курта.
— Ну откуда эти слезки, девочка? — мягко шепчет он, поглаживая меня по спинке. — Ты же такая стойкая…
Он наклоняется, целует меня в лобик и, перейдя на язык демонов, что-то едва слышно шепчет, а я плачу и плачу, не в силах остановиться.
Зачем он так? То стаскивает с меня трусики и такое ощущение, что соблазняет, то дарит мне целомудренный, отеческий поцелуй в лобик. Я растеряна до глубины души. Все это сбивает меня, и я никак не могу понять, что сама чувствую к этому мужчине.
— Ты же знаешь, что я забочусь о тебе? — шепотом спрашивает он, едва я немного успокаиваюсь и затихаю, прижавшись щекой к его груди.
— Уху, — вяло киваю я и вскидываю голову. — Курт, я так не смогу, — честно признаюсь я, сквозь слезы. — Не смогу жить по расписанию, вставать и ложиться так рано… Я не смогу жить по вашей указке.
Он ласково вытирает большим пальцам водопады моих слез. Серьезный, невероятно сосредоточенный, мужчина грустно смотрит мне в глаза.
— У нас все получится, — твердо говорит он. — Только не сопротивляйся мне, Эва.
Я громко шмыгаю носом и кулаком вытираю мокрый нос.
— Трусики верните, — упрямо насупившись, требую я.
Курт мягко улыбается.
— Это сувенир. На память о потрясающем шоппинге.
Обиженно шмыгаю мокрым носом, возвращаю голову ему на грудь и замираю в крепких объятьях.
Не знаю, в какой из моментов я сдалась и решила поверить Курту. Наверное, в тот миг, когда поднялась к себе в комнату, чтобы переодеться к обеду, и среди огромного количества пакетов, купленных сегодня, увидела тот самой, который нес водитель, пока я была в одной из примерочной магазина «Пикантные кружева».
Заинтригованная сверх меры, я тут же вытряхнула содержимое на кровать и начала перебирать. Немного откровенное, красивое белье, ночные пижамки, ночнушки и чулки…
Курт остался верен себе до конца — «шел и кружева» были абсолютно везде.
Покачав головой, я выбрала самые скромные трусики, вернулась к вереницене распакованных пакетов с одеждой, вытащила симпатичные черные брючки и темно-зеленую блузку с короткими руками. Затем подумала еще немного и все-таки выбрала из кучи «кружев и шелка», разбросанных по кровати, миленький кружевной бюстик.
И то ли так подействовал прохладный шелк на попе, то ли просьба Курта, но почти весь обед я провела в легкой прострации.
За столом присутствовали все домочадцы и няня, которая помогала Максиму справляться с непослушными столовыми приборами. Ввиду моего задумчивого состояния у меня тоже появилась няня.
Вернее, нянь!
Сидящий рядом со мной Курт постоянно подкладывал на мою тарелку всякие вкусности и зорко следил, чтобы я осталась сыта и довольна.
После обеда лаэрд отправил меня в салон красоты, клятвенно пообещав, что меня только немного подстригут, и ни о какой эпиляции интимных мест даже речи не идет. И опять этот чертов шелк на попе заставил меня согласно кивнуть.
Для виду пообнимавшись на крыльце дома с Микаэлем, я махнула на прощанье Мажору и прыгнула на заднее сидение авто.
