Что в имени тебе моем... (СИ) - Кариди Екатерина (библиотека электронных книг .TXT) 📗
- Ладно. Проспит парень всю свою брачную ночь. Так может оно и к лучшему.
Один Михель блаженствовал на пиру.
Правда настроение ему омрачал его пылкий любовник Эзар, который совсем перестал владеть собой, и посылал ему такие пламенные взгляды, что скоро весь дворец догадается, в чем дело.
- Как-то он уже совсем надоел мне, - подумал злой, а Михель незаметно сделал знак Эзару, чтобы тот выходил следом, а сам направился к покоям советника.
В такой суматохе на его перемещения никто не стал обращать внимания.
Через десять минут пришел Эзар, дрожащей от страсти рукой он обнял своего малыша любовника и завел к себе. Михель не соврал, он обещал советнику устроить волшебную ночь, показать небо в алмазах, он все исполнил. Насытил невероятным наслаждением.
А после встал, глядя на разморенного после страстных ласк, теперь уже бывшего любовника, сказал со скукой:
- Ты надоел мне. Ты мне больше не нужен. Прощай.
И под его взглядом советник стал задыхаться, сердце пронзило невыносимой болью. А через несколько минут он был мертв. Сердечный приступ.
***
Обеспокоенный странным шумом и несколько непривычными криками, доносившимися из царского шатра, потому что вопли девок, давно никого не удивляли, туда через некоторое время, набравшись смелости, заглянул начальник личной охраны Баллерда Тамберг. Жуткое зрелище представилось его глазам. Мужчина был неробкого десятка, закаленный в боях, но даже он присел от ужаса. Трупы царя Баллерда, его придворного колдуна Грофта и случайно оказавшейся там девки были сплошь изрезаны острыми осколками зеркала. Он потрясенно осматривал их искромсанные тела, понимая, что многие из жутких порезов были нанесены изнутри, из глубины тела несчастных. Когда на его глазах последний осколок вылез наружу из живота колдуна, Тамберг почувствовал слабость и тошноту. Он стремглав выбежал из шатра, там, на воздухе ему не стало лучше, наоборот вид осколка, вылезающего из тела Грофта, стоял перед глазами, выворачивая внутренности. Когда дурнота прошла, он велел немедленно седлать двух лошадей и без остановок помчался в столицу. Тело царя приказал доставить вслед, чтобы похоронить в усыпальнице предков. Баллерд не доехал до дома совсем немного, ему оставался один дневной переход.
- На все воля Божья, - всю дорогу твердил про себя Тамберг.
А, добравшись, наконец, до царского дворца, не переодеваясь, бросился в покои вдовствующей царицы Евгении. Она была там со своими придворными дамами и верной подругой Ольгой.
- Ваше Величество, госпожа Евгения, царица!
Честно говоря, царица Евгения поразилась, увидев покрытого дорожной пылью начальника стражи своего деверя, и пришла в панику, не зная, чего ждать. Сердце в ней зашлось от страха за своего нерожденного ребенка, за дочерей, мало ли что могло прийти в голову этому жестокому извращенцу. Однако она взяла себя в руки и спросила спокойным тоном:
- Как прошла свадьба нашей дочери Элении? Здоров ли государь Баллерд и когда его ожидать обратно?
Тамбегр только сглотнул, обводя глазами помещение, а потом выдавил:
- Никогда.
- Что?
- Царь Баллерд мертв.
- Что? - переглянулись женщины, боясь поверить услышанному.
Царица Евгения протянула руку Ольге, встала и сказала:
- Немедленно созвать Совет. Оповестить всех, что я беременна от покойного царя Александра. Назначить регента, который будет править страной до рождения ребенка. И еще. Если родится мальчик, он и станет наследником престола. Выполняйте.
Тамберг склонился до земли, продолжая бормотать про себя:
- На все воля Божья.
Когда все, пораженные новостями, наконец, покинули покои царицы, Ольга опустилась рядом с ней на пол, положив голову на колени царицы со словами:
- Господь не оставил нас, грешных.
- Да, Ольга, я даже не представляю, что сделал бы со мной и с ребенком Баллерд, не говоря уже о том, что он сделал бы со страной.
В комнату вбежала вторая после Элении дочь, пятнадцатилетняя принцесса Мейди. Она бросилась матери в объятия, стала целовать ее приговаривая:
- Наконец-то, наконец-то, мама, у нас будет братик! Наконец-то! Мама...
А потом разрыдалась. Эта миниатюрная золотоволосая красавица с голубыми глазами давно замечала, какими жадными глазами смотрит на нее дядя. Ей каждый раз становилось страшно от его похотливой улыбки. А теперь его нет! Нет! Это ужасный грех, но Боже, какое счастье...
Глава 18
На следующий день после свадьбы Владыка Зимруд проснулся к полудню с чугунной головой. Какое-то время лежал, не открывая глаза. Последнее, что он помнил, была улыбка Элении, подававшей ему кубок с вином. Как он добрался до своей спальни, что делал и вообще, делал ли что-либо, Зимруд не знал. Ему было ужасно неловко, такого прежде никогда не случалось. Что подумает о нем новая жена. Владыка с опаской приоткрыл один глаз, Эления лежала рядом с ним и очаровательно улыбалась.
- Вы проснулись, мой господин?
- Кажется, она не выглядит недовольной, может все и не так плохо. Просто выпил лишнего, ослаб на нервной почве. Ничего, сейчас наверстаем, - подумал Зимруд и потянулся к новой жене, чтобы исполнить, наконец, супружеский долг, - Дорогая, иди ко мне, подтвердим наш брак.
- О, государь, но вы уже подтвердили... И не один раз, - она мечтательно закатила глаза, указывая ручкой на пятна, украшавшие белоснежные свадебные простыни.
- Да...?
Ничего не понял, но здорово. А Эления продолжала щебетать, как заведенная.
- Старею, - подумал царь, - С этим делом надо завязывать. Так и последние мозги растерять недолго. Будут потом собирать меня по кусочкам из постелей моих жен и наложниц.
- Муж мой, - продолжала Эления, - Приказать подать завтрак?
- Да, - устало пробормотал Зимруд и откинулся на подушки.
Новая шестая жена была решительной дамой и быстро дала всем почувствовать, что она тут полноправная хозяйка всего. Завтрак принесли, суетились, расставляя яства на низеньком столике у выхода не террасу. Меняли простыни, перестилали постель, пока Зимруд приводил себя в порядок в ванной. Эления пристально следила за действиями прислуги и выжидала момент, когда можно будет добавить мужу в порцию утреннего кофе чуть-чуть некоего снадобья из запасов незабвенного Грофта. Теперь уже другое, не такое быстродействующее, но куда более опасное. А вкус и аромат кофе перебьют горьковатый привкус яда. Но торопиться не стоит, ей еще надо умудриться от него забеременеть.
С террасы за ней наблюдал дух растительности - хранитель дворца Карис, у него от ужаса и возмущения волосы шевелились, он шептал:
- Она его угробит... угробит... Надо что-то делать. Что? Что?!
***
Горгор в это время на верхней террасе дожидался, когда Лейон выйдет из покоев Янсиль. Он наблюдал за светлым с самого момента его прихода. Придраться было не к чему, светлый и правда вел себя безупречно по отношению к дочери царского рода. Но поговорить с ним не мешало бы. Дождался.
Не успел Лей, накинувший невидимость выбраться на террасу, как услышал:
- Погоди, парень, есть разговор.
Нельзя сказать, что светлый не готовился к встрече с местными, но все равно вздрогнул от неожиданности и слегка засветился от волнения.
- Я к вашим услугам, уважаемый Горгор. Добрый день.
Забавно было бы наблюдать беседу двух духов, невидимых для людского глаза. Однако сами-то они прекрасно видели друг друга. Лейон покраснел, Горгор обошел его вокруг и начал:
- Твое имя, светлый?
- Лейон.
- Что ты делаешь в покоях принцессы каждый день?
- Если вы знаете, что я прихожу каждый день, думаю, вы знаете, что я там делаю.
- Дерзко.
- Простите.
- Так что ты там делаешь?
- Я ухаживаю за принцессой.
