Ожерелье королевы - Эджертон Тереза (смотреть онлайн бесплатно книга .txt) 📗

Вода прибывала, начинался прилив. Корабль натянулся на швартовых, тросы напряглись.

— Их что-то беспокоит, — хрипло ответил риджкслендец. — И путешествуют они неизменно с севера на юг. Что наводит капитана Пайка на мысль, что на дальнем севере происходит нечто, от чего они чувствуют себя очень неуютно.

У Люка сжалось сердце.

— На дальнем севере? Мой дом в Винтерскаре, там моя семья, но я уже много месяцев путешествую. — Он отвернулся от причала, прислонившись спиной к перилам. — Я получил за это время очень немного писем. Возможно, некоторые просто затерялись по дороге. Простите меня за этот вопрос, но я слышал, вы недавно были в Нордфджолле. Вернее, в Оттарсбурге, что не слишком далеко от границы Винтерскара. У вас нет никаких представлений о том, что именно их беспокоит?

— Ни малейших. Я ездил в Нордфджолл по личным делам, разыскивая информацию о некоторых моих родственниках, с которыми я очень давно не общался. Боюсь, я больше ни на что не обращал внимания, пока был там.

— И ваши поиски увенчались успехом? — вежливо спросил Люк.

В первый раз на лице Кнефа отразилось сильное переживание. Его глаза блеснули в тени шляпы, а губы сжались в тонкую линию.

— К сожалению, нет, — сказал он, и в голосе его прозвучала скрытая страсть. — Люди, которых я искал, умерли много лет назад, а те, кто их хорошо знал, исчезли.

Затем левеллер взял себя в руки и снова стал так холоден, спокоен и суров, что Люк почти поверил, что этот взрыв эмоций ему просто почудился.

— Я бы остался дольше и порасспрашивал подробнее, но и я так уже несколько месяцев пренебрегал своими обязанностями в Риджксленде, так что мне хотелось поскорее вернуться домой.

«Королева-Язычница» подняла якорь на следующее утро. Как только она вошла в Троит, широкий пролив между Херндайком и островом Фингхилл, снова подул холодный и сильный ветер. По утрам ее паруса и мачты были припорошены инеем, вечерами становилось теплее и из трюмов поднималась ужасная вонь. В Кджеллмарке корабль принял на борт груз необработанных котиковых шкурок, и так как шторм заставил его отклониться от курса, груз опаздывал уже на две недели и начал гнить.

Но эти и последующие дни оказались для Люка незабываемыми, он изо всех сил старался поближе познакомиться с загадочным риджкслендцем. Они часами прогуливались вдвоем по палубе, и Люциус засыпал Кнефа вопросами, пытаясь узнать о нем побольше. Особенно его завораживали религиозные пристрастия этого человека.

Большинство знакомых Люка меняли религии, как фасоны платья: сегодня они протодеисты, через месяц — неопротонисты, и никто не знает, что ударит им в голову через полгода. И разговоры на эти темы велись легко, безболезненно, и им не сопутствовали ни духовные, ни моральные потрясения. Люк подозревал, что это была составная часть Большого Замысла «наших проклятых назойливых Предков», хотя в данном конкретном случае он это, скорее, одобрял. Религии пересекают национальные границы. Поэтому было бы несколько опасно — было бы очень опасно относиться к ним серьезно. К счастью, очень немногие принимали их всерьез.

Но левеллеры были другими. Они рождались, жили и умирали в одной строгой религии, с колыбели и до могилы они посвящали свою жизнь принципам одной-единственной суровой веры. Что же их притягивало?

— Антидемонисты приняли меня к себе, — сказал Кнеф. — Я был грязным маленьким попрошайкой, сиротой, и у них были все причины презирать меня, но они в своем великодушии предложили мне кров.

— Презирать вас? Но почему? — спросил Люк. — Далее если вы были грязным и жалким, вы были всего лишь невинным ребенком.

Кнеф повел широким плечом под толстым плащом.

— Я был не очень-то невинен. Мои родители были ужасными преступниками, и я был рожден с грехами отцов, отягощающими мою душу. И несмотря на все это, эти добрые люди были тронуты и приняли меня в свои ряды. И они боролись — как они боролись! Против малейших дурных наклонностей моей упрямой натуры, против каждого препятствия, которое я воздвигал у них на пути! Они старались сделать из меня что-нибудь приличное.

Люк нахмурился. Картинка у него в голове вырисовывалась не очень приятная — угрюмые фанатики, которые угрозами и побоями пытаются добиться послушания от маленького мальчика.

— Мне доводилось слышать, — сказал он неуверенно, — что левеллеры жестоко обращаются со своими детьми. Что они с легкостью наказывают и с трудом прощают даже обычные детские прегрешения.

Кнеф задумался на минуту, замер в молчании — темный неподвижный силуэт на фоне непрестанного движения голубого неба и белых облаков. На полубаке первый помощник кричал на матросов, приказывая им уравновесить реи, так как ветер начал дуть почти в нос. Справа и слева забегали люди.

— Может быть, дисциплина, которой мы добиваемся, покажется вам несколько жестокой. Но, учитывая, каким я тогда обладал темпераментом, я просто не мог без нее обойтись; я ее жаждал. Без дисциплины я бы просто погряз во грехах. У меня практически нет друзей-ровесников, так что я не могу сказать, испытывают ли остальные питомцы антидемонистов к ним такую же благодарность. Для меня же это был подарок судьбы: просто чудо, что они шли на такие подвиги, чтобы спасти меня.

— А как же юные принцы и принцессы, за которыми вы присматриваете? — Люк убрал за ухо прядь темных волос, которую ветер выпростал из-под атласной ленты и бросил ему в лицо. — Вы практикуете на них методы, которые некогда использовали, воспитывая вас?

— Как можно! — Кнеф чуть заметно улыбнулся. — Их мать пришла бы в ужас, если бы я попробовал что-то в этом роде. И должен признать, что никогда не возникало такой необходимости. Мои юные подопечные чрезвычайно покладисты. Одного слова или взгляда обычно достаточно, чтобы призвать их к порядку, хотя мне говорили, что в мое отсутствие они совсем не такие послушные.

Он посмотрел на Люка. Не в первый раз Люка поразила глубина его невероятно темных глаз. Радужная оболочка сливалась со зрачком в один непроглядно-черный круг. Но в этих глазах были свет, блеск и нечто, что Люк был склонен определять как мятущийся ум.