Инсайдер - Латынина Юлия Леонидовна (читать хорошую книгу .txt) 📗
Шаваш слушал землянина, прикрыв глаза.
— Вы сказали, что бывшему директору принадлежали 20% «Аларкона». А кому принадлежали остальные 80%?
— Полагаю, что вам, Шаваш.
Возле двух собеседников остановился почтительный официант, и Шаваш снял с серебряного подноса хрустальный бокал на тонкой ножке.
— Но я не все понял, — продолжал Бемиш. — Что такое «ишевиковые векселя»?
Шаваш развел руками.
— Вынужденная мера. Просто когда у министерства нет денег, ему приходится выпускать долговые расписки с погашением через три месяца. Надо же чем-то платить подрядчикам.
— Иначе говоря, вы, господин Шаваш, выпускаете собственные деньги.
— Не совсем, — равнодушно уточнил замминистра. — Деньги стоят ровно столько, сколько они стоят. А когда вы получаете «ишевиковые векселя», то вы несете их в банк, чтобы обменять на деньги. И банк может заплатить вам тридцать процентов от номинала, а может — сто. В зависимости от степени дружбы между вами, мной, и банком.
— Полагаю, — справился Бемиш, — нет смысла спрашивать, являетесь ли вы сторонником сокращения неэффективных промышленных субсидий?
— Теоретически являюсь, — устало сказал Шаваш, — вы мало читаете местную прессу. Я горячий сторонник уменьшения бюджетного дефицита. Тот же Ассалах съел два миллиарда ишевиков, а работы там нет и на два миллиона…
В голосе чиновника не было ни издевки, ни цинизма. Бемиш молчал, не зная, какой колкостью возразить человеку, который выпускал псевдоденьги в качестве первого замминистра финансов, получал их на счет Ассалаха в качестве члена Совета Директоров и перегонял их, уже в виде настоящих денег, на свой собственный счет.
Именно в этот момент Бемиш понял очень простую вещь: Киссур может подарить ему виллу, Киссур может выбить для него Ассалах, но — только Шаваш властен над жизнью и смертью денег в этой стране.
— А что это за человек приехал с Ашиданом в усадьбу? — спросил вдруг Шаваш. — Вы его узнали?
— Нет, — очнулся Бемиш.
Шаваш молча раскрыл бывшую при нем папку и вынул из нее газетную вырезку. На вырезке был изображен давешний спутник Ашидана и подпись гласила: «Главный подозреваемый во взрыве в Менжельском торгово-биржевом центре бежал в неизвестном направлении».
Бемиш не слыхал о взрыве и пробежал глазами текст. Взрыв был действительно небольшой: треснули две-три двери да вышибло мозги компьютеру. Взрыв был небольшой потому, что сработало лишь одно из взрывных устройств, — безоболочный фугасный снаряд с десятью граммами тринекса. Рядом стоял чемодан взрывчатки общим весом в три килограмма тротилового эквивалента, но он чудом не сдетонировал. Если бы чемодан взорвался, взрыв бы повлек за собой десятки, а то и сотни жертв.
— Они уехали с виллы, — сообщил Бемиш, — в тот же день.
— У Ашидана скверные знакомые, — сказал Шаваш, — впрочем, это — знакомый Киссура.
— Простите за любопытство, господин Шаваш, — вы удивительно осведомлены обо всем. Даже о том, что происходит на вилле в двухстах километрах от столицы. Вы заместитель министра финансов или заместитель министра полиции?
— Я просто богатый человек, — сказал маленький чиновник, — а богатый человек — это не тот, кто может позволить себе иметь собственную виллу и собственный космический корабль. Это тот, кто может позволить себе иметь собственную тюрьму.
— Собственную тюрьму? Вы, надеюсь, шутите?
Шаваш улыбнулся.
— Вам показать? Могу организовать экскурсию.
— В один конец?
— Никогда не шутите тюрьмой, господин Бемиш, — спокойно и холодно сказал чиновник империи. Они помолчали, и вдруг Бемиш сказал:
— Сколько «Ай-Си» готова заплатить за акции? Я заплачу больше.
— Больше или меньше вы платите за акции, Теренс, — какое это имеет значение? — усмехнулся Шаваш. — Представьте себе, что вы платите за акции больше, а заявка ваша оформлена неправильно.
— Сколько стоит правильная заявка? — сказал Бемиш.
В неровном свете фонарей за окном было видно, как маленький чиновник удивленно выгнул брови.
— Помилуйте, — улыбнулся Шаваш.
— Слушайте, — тихо и внятно сказал Бемиш, — мне назвали фантастическую цифру, которую дала вам «Ай-Си». Я не хочу знать, правда это или нет. Я и не собираюсь предлагать подобных денег. Но если я куплю компанию, а вы купите ордера акций, то через три года ваши акции будут стоит в восемнадцать раз больше любых посулов «Ай-Си».
Шаваш только усмехнулся.
— Вы прекрасно знаете, что такое «Ай-Си», Шаваш. И вы знаете, что она разорит Ассалах, и знаете, почему она это сделает.
Шаваш очень хорошо владел собой, — но Бемиш увидел мгновенно мелькнувшее в его глазах удивление, если не ужас.
Тут в зал вошел посол Геры с еще одним человеком, и Бемиш, поклонившись, вышел на балкон.
На балконе у столика в углу сидел Джайлс. Перед ним стоял стакан пальмовой водки, разбавленной соком манго, и под стаканом имелся раскрытый журнал, который Джайлс, видимо, читал.
— Добрый день, господин Бемиш! Говорят, вам уже принадлежит половина Ассалаха, да еще с хорошенькой виллой?
Джайлс был пьян. Он, видимо, горевал, что половина Ассалаха принадлежит не ему.
— Я не просил этого подарка, — сказал Бемиш, — и вообще я оказался в идиотской ситуации.
— Тем более что вы совсем не собираетесь покупать компанию, а?
Бемишу захотелось выплеснуть в лицо Джайлсу стакан с водкой.
— Познакомьтесь с нашим исполнительным директором, — лениво сказал Джайлс. — Джеймс Макферсон.
Бемиш обернулся: за его спиной, улыбаясь и радушно протягивая руку, стоял толстенький, низенький человек с необычайно живыми глазками и бородавкой на вздернутом носу.
— Очень приятно, — тряся руку Бемиша, проговорил Макферсон. По виду его действительно казалось, что он счастлив познакомиться с Теренсом Бемишем, и, ежели бы такого не существовало на свете, тут же умер бы от огорчения.
Тут площадка в саду под балконом осветилась, раздались мелодичные звуки флейт и лютен-раковинок, и внизу началось какое-то представление — четыре не очень чопорно одетые красавицы танцевали сложный танец с мечами. Трибуну в саду окружило довольно много народа, и, когда представление окончилось, один из гостей, видимо пьяный, полез на подмостки целоваться к плясуньям.
