Песнь ножен - Хантер Ким (книга читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
Солдат поставил его на землю. На этот раз Маскет не стал убегать, а пошел за рыцарем к поляне, где была привязана кобыла. Настала пора отправляться… Маскет потянулся к мечу Солдата, лежавшему под деревом.
— Не трогай! — крикнул Солдат. — Я сам решу, какое оружие тебе носить. Вот возьми арбалет.
— Что это ты так взвился из-за меча? — спросил мальчик.
— Это поименованный меч. Кутрама, — сказал Солдат.
— Да, я в курсе.
— В курсе… Ты, видимо, не знаешь, что никто, кроме владельца, не должен трогать поименованный меч. Для ворона эти сведения не имели значения, но тебе, мальчишка, я говорю: не смей к нему прикасаться. Меч может обернуться против тебя и зарубить без жалости. Возьми его правой рукой — он извернется и отрубит левую…
— Ого!
Солдат облачился в доспехи и сел на лошадь, а потом протянул мальчику руку.
— Садись позади меня. Ты же всегда там ездил, когда был вороном.
— Ну да. Но я думал, что ты заставишь меня идти пешком.
— Я не чудовище, — проворчал Солдат. — Иди сюда, малыш.
Мальчик забрался в седло. Лошадь неторопливо зашагала вперед, мягко покачиваясь при ходьбе. Маскет чувствовал себя как король мира, сидя позади вооруженного рыцаря.
— Здорово! — воскликнул он. — А как зовут твою кобылу?
— У нее нет имени.
— У меча имя есть, а у кобылы нету? Но ведь лошадь — живое существо из плоти и крови.
Солдат пожал плечами. Они углублялись в лес; листва слегка покачивалась от дуновения ветра, рождая танцующие тени.
— Это же не домашний любимец, а боевая лошадь. Она предназначена для того, чтобы ездить на ней и сражаться. Я ведь не пытался придумать имя тебе, когда ты был вороном.
— Тогда я сам назову ее! — воскликнул мальчик. — Какое бы имя ей дать?… — Он огляделся и заметил цветок, растущий на лугу. — О! Примула! Ее будут звать Примула!
Солдат ошеломленно заморгал.
— Еще чего! Нельзя называть боевую лошадь Примулой. Это звучит как-то… неправильно. Если уж ты дашь ей имя, оно должно ассоциироваться с кровью и грозой. Лошади по имени Примула возят подводы и телеги или таскают плуги. Они не носят на себе воителей. Представь, что я встречусь с каким-нибудь великаном или черным рыцарем. Что же я крикну? «Вперед, Примула!»?… Да они животы надорвут со смеху. Нет, не годится.
— И верно. Ладно, тогда давай назовем ее Кровавая Молния.
— Пожалуй, длинновато. Может, сократим до Молнии? Мальчик радостно согласился.
— Не забудь, это я дал ей имя, — сказал он. — Она принадлежит мне не меньше, чем тебе самому.
— Ладно. Придется попросить ее у тебя взаймы, — кивнул Солдат, подыгрывая пареньку.
— Так и быть. Я одолжу тебе лошадь, потому что ты — великий рыцарь.
— Было бы хвастовством с тобой согласиться… но ведь так оно и есть. Я пережил множество битв и прошел несколько войн. А теперь сиди тихонько и придержи свой язык. Мы же не хотим разбудить всех злобных тварей в лесу, верно? Когда выберемся в долину — болтай сколько душе угодно.
Маскет повиновался. Они продолжали путешествие, пару раз потревожив каких-то странных лесных обитателей, но никто из них не представлял реальной опасности. Гоблины спрыгивали со стволов дубов, а гномы выскакивали из стоячей воды прудов. У этих лесных созданий были губчатые выросты на головах и спинах, а в их ушах и ноздрях цвел мох. Солдату и мальчику позволили идти своим путем, лишь время от времени посылая им вслед проклятия или дразня их. Маскет попытался уточнить у Солдата значение слов, выкрикнутых каким-то лепреконом, однако Солдат сказал, что он еще слишком мал для этого.
Оставив лес и его жителей за спиной, путники вышли на равнину. Впереди простиралась лиловая земля. Здесь Солдат обнаружил следы белой дороги: когда снег и лед растаяли, трава и мох воспрянули к жизни. Там, где проходила полоса воды, они была зеленее и свежее. Не самый удобный ориентир, но ничего лучшего у них не было.
Так день за днем Солдат и Маскет двигались все дальше. Иногда они просыпались в снегу, дрожа от холода. Временами в отдалении они видели белую полосу. И ни разу не удалось углядеть того, кто оставлял эту дорогу, хотя порой в полусне им мерещилась исполинская тень, проплывавшая в небе.
Даже сейчас, разыскивая потерянную память жены, Солдат не переставал думать о своем друге ИксонноксИ. Юный чародей был правомочным наследником Короля магов, однако вероломный колдун ОммуллуммО узурпировал трон. В тот момент ИксонноксИ был еще слишком молод и не сумел занять надлежащее ему место в магической механике вселенной. Теперь время наступило, и если узурпатор не отречется по доброй воле, юному магу придется вести бой за свое место среди лун и звезд мира магии. Солдат был готов помогать другу всеми возможными способами. Вдобавок он очень тепло относился к матери ИксонноксИ — Утеллене. Если бы события пошли по иному пути, Солдат и Утеллена могли бы обручиться. Сейчас Солдат любил только одну женщину — свою прекрасную и ревнивую жену Лайану, однако Утеллена по-прежнему оставалась его добрым другом.
Тем временем в далеком краю Утеллена пробиралась через горы, направляясь в тайное укрытие, к своему сыну. Она тоже видела странную магию, расцветившую небеса, и знала, что ИксонноксИ скоро вступит в решающую битву с врагом. И от исхода этой схватки будет зависеть его судьба.
Чародея не так-то легко убить, а ИксонноксИ был не только молод и полон сил, но и во сто крат могущественнее любого иного волшебника — за исключением своего отца ОммуллуммО. Любой поединок между ними потрясет основы мироздания. Пожары, наводнения, землетрясения и извержения вулканов, которые будут сопровождать его, уничтожат мир и сметут человеческую расу с лица земли.
Оба чародея отлично это понимали. ОммуллуммО отнюдь не был заинтересован в гибели человечества. Если все и вся будет уничтожено, какой тогда смысл владеть миром? Какой смысл быть самым могущественным существом во вселенной, если, кроме тебя, в ней нет ни единой живой души? Король должен иметь подданных, иначе ему предстоит управлять только самим собой. ИксонноксИ тоже не желал катаклизмов и гибели людей, а потому чародеи до сих пор не начали свою битву.
Два могучих мага избрали иной путь. Каждый из них призовет армию людей, которая будет сражаться за чародеев. Так они сумеют уберечь мир от несчастий и катастроф. Поражение армии будет означать проигрыш мага. Оба чародея согласились на эти условия. На них было наложено особое заклинание, которое автоматически возымеет эффект, как только битва между армиями людей закончится и боги объявят победителя. Заклинание отправит проигравшего в далекий, темный план бытия, где тот и останется до самой смерти.
Могло показаться, что чародеи нашли оптимальное решение. Зачем рисковать жизнью, когда за тебя это сделают смертные? Однако побежденного ожидала воистину кошмарная участь. В отдаленном краю вселенной, куда изгонялся чародей, не было ни чудовищ, ни жутких катаклизмов, ни эпидемий, ни болот, ни пустынь, ни демонов, ни призраков. Там не было вообще ничего — кроме тьмы и пыли. Волшебник — да и любой человек, — попавший в такое место, за короткое время лишался рассудка. Побежденный чародей был обречен провести там остаток жизни, а волшебники живут долго, очень долго.
Обо всем этом думала Утеллена, пока пробиралась по горным ущельям, стремясь воссоединиться с сыном. Она оставалась бы с ним и сейчас, однако ее отослали прочь из соображений безопасности. Утеллена, хоть и мать великого волшебника, все же была простой смертной. Однако теперь, когда близилась битва, разлука начала беспокоить и угнетать ее, и Утеллена поспешила к сыну. Она намеревалась отправиться с ним в изгнание, если юный чародей проиграет схватку с презренным и безжалостным ОммуллуммО.
Когда спустилась ночь и усилился ветер, Утеллена начала искать укрытие. Ей подошла бы пещера или даже простой каменный навес — лишь бы защищал от разбушевавшейся стихии. Но вместо этого она увидела хижину с соломенной крышей, стоящую на утесе над огромным обрывом. Высота обрыва потрясала воображение и пугала. Утеллена решила, что не стоит подходить к нему в темноте.
