Утерянная принцесса (СИ) - Гордова Валентина (книги онлайн полные версии txt) 📗
— Чёрт, — выдохнула я, когда Никита стал заваливаться внутрь.
Но я была бы не я, если бы так просто осталась сидеть. Он садился, не глядя на меня и продолжая победно улыбаться, а я потянулась, резко нажала на ручку двери и бросилась бежать.
О чем думала — непонятно. Сумка осталась в машине, на мне наручники… ещё и убежать не дал.
— Бесишь! — рыкнул Никита в самое ухо, опалив кожу своим горячим тяжелым дыханием, ловко перехватил меня поперек живота, оторвал от земли и понес обратно в машину.
Уже там усадил, старательно пристегнул, чудом уклонился от моих зубов, нацелившихся на его ухо, затем быстро сел сам, закрыл двери и только после этого облегченно устало выдохнул, откинувшись на спинку сиденья.
— Слушай, — голос предательски дрожал, но я всё равно продолжила говорить, — меня нельзя продавать на органы. Да у тебя их никто не купит, я ж в розыске…
— Чего? — серо-голубые глазки парня, снящегося по ночам всем девчонкам нашего универа, удивленно округлились и лицо вытянулось, когда он на меня посмотрел.
— Хорошо, — сковано кивнула я, — значит, ты не в полицию меня сдавать пришел.
Никита посмотрел на меня так…ну прямо так! Как будто ему страшно со мной в машине сидеть стало. А я тем временем думала. К сожалению, если не полиция, то вариантов остается мало. Застонав обреченно, откинулась на спинку, обратив страдающий взгляд на белую обивку автомобиля.
— Чёрт, только не Сокол! Меня на последней разборке вообще не было, пусть отстанет от меня!
— Какие разборки?! — прошипел вдруг Ник, наклоняясь ко мне совсем-совсем близко.
Его лицо оказалось ровно напротив моего, на расстоянии нескольких сантиметров. Я губами ощущала его всё ещё жаркое дыхание, а глаза… его глаза были ужасно странными, не просто серо-голубыми, они будто переливались. Жутко и одновременно с тем завораживает.
Не ответив, я лишь только сжалась на сидении, попытавшись отстраниться от психа неадекватного подальше.
— Какая полиция?! — в шипение добавилось раздражение и гнев.
Но во всем этом был и плюс — Ник не из полиции и не от Сокола. Это же хорошо? Меня не посадят и не убьют. Наверно…
— Так, — решительно отодвинулась я, прижавшись к двери, — ты кто и что тебе надо? Я про органы не шутила, меня продавать нельзя.
— Да кому ты нужна, ненормальная? — Никита сел нормально на свое место, завел мотор, чьё урчание наполнило салон, и мягко, но вместе с тем резво стронулся с места, — Слушай меня внимательно, недоразумение. Сейчас мы едем и ты помалкиваешь в тряпочку, потом я передаю тебя твоим предкам…
— Стоп! — я резко вздернула обе руки вверх.
Вообще планировала одну, но они были немного в наручниках!
Сложно сказать, что я почувствовала при его словах. Больно не было, боль от упоминания родителей осталась где-то там, в глубоком детстве, возвращать её я не собиралась. Но и верить ему я не стала.
— Нашел дуру, — фыркнула спустя пару секунд, садясь нормально, — дебил, прежде чем кого-то разводить, надо справки наводить. Денег ты от меня не получишь, угрожать родителями тоже не получится. А знаешь почему? Я сирота, кретин.
— Знаешь, единственный кретин здесь — это ты, — огрызнулся он, не горя желанием разговаривать со мной.
— Рожа блондинистая, — обиделась я в ответ.
— Дура, — не смолчал и Никита.
— Выпусти меня, — потребовала тут же.
— Хрен тебе.
— Я полицию вызову, — пригрозила ему серьезно.
— Ту самую, — тонкая усмешка на губах, которые мечтали поцеловать все представительницы прекрасного пола универа и как минимум половина города, — у которой ты в розыске?
Очень тонко, молодец. На самом деле я, понятное дело, не собиралась никого вызывать. Да и про розыск приукрасила сильно, скорее так просто, у них есть предупреждение на мой счет, не более. Но говорить всего этого Никите я, ясен красен, не собиралась ни за что на свете. К чёрту пусть идёт!
— Нет, другую, — невозмутимо заявила с бесстрастным выражением лица, следя за тем, как его авто выехал из моего двора и двинулся направо, ровно направо.
Никита только посмотрел на меня, как на ненормальную, но говорить ничего не стал, сосредоточившись на дороге. Меня это не устраивало.
— Ты так и не сказал, какого хрена тебе надо.
— Я сказал, ты не услышала, — просто ответил этот псих.
— Не надейся, что я поверю в бред про родителей, — усмехнулась, искривив губы.
Никита вновь посмотрел на меня нечитаемым взглядом, в котором точно было что- то отдаленно напоминающее грусть.
— Они живы, — произнёс он то, о чём я старалась и вовсе не думать.
А как можно думать подобное, когда ты растешь в абсолютном одиночестве, голодаешь, мерзнешь, плачешь постоянно, не можешь найти своё место? Когда сердце рвётся от осознания собственной бесполезности и никому ненужности? Как можно думать, что родители живы, когда тебе так плохо и их нет рядом?
Для меня они мертвы. Даже если физически эти создания живы и здоровы, для меня они всегда были и будут мертвы.
— Мне плевать, — мой собственный голос я узнала с трудом, таким он был холодным.
Непривычно холодным, приученный смеяться даже тогда, когда невыносимо больно.
— Как ты можешь так говорить? — светлые брови на красивом лице Никиты сползли к переносице.
— Спокойно, — я пожала плечами, — я не собираюсь ни встречаться с ними, ни говорить, ни что-либо ещё делать. Знать их не желаю. Выпусти меня.
Никита не послушал, только газа прибавил, устремляя автомобиль быстрее по дороге. Надеюсь, он хоть водит нормально и мы не убьемся где-нибудь.
— Ты странно говоришь, — заметил он пару минут спустя, когда мы только-только пересекли черту города и выбрались на трассу, где парень увеличил скорость.
— У тебя есть родители? — прямо спросила я.
Возможно, бестактно и некультурно, но я точно знала ответ на этот вопрос.
— Есть, — напряженно признался он.
— Поэтому не смей судить о моём поведении, — велела ему, — и вообще, я уже взрослая девочка, причем это документально заверено. Я сама в состоянии решать, что мне делать, с кем видеться, а с кем нет. Останови машину и выпусти меня, я не собираюсь никуда ехать!
— Нет, — спокойно ответил он.
Мне так жалко себя стало, до слёз. Это несправедливо, просто несправедливо! Я не хочу встречаться с ними! Не хочу ничего знать о тех, кто бросил меня в лесу! В лесу! Они оставили меня в лесу, маленькую двухлетнюю девочку, перепуганную и одинокую. Если бы тот водитель не ехал столь аккуратно и не успел затормозить перед выбежавшим на ночную дорогу ребенком, меня бы и вовсе не было. Да меня потом ни одна семья брать не хотела, потому что после долгих разговоров с психологами они дружно поставили мне пару-тройку таких диагнозов, исходя из которых меня и вовсе в дурку запихнуть должны были. Бурная фантазия и богатое воображение были самыми мягкими из всего там написанного.
Та двухлетняя малышка была уверена, что в лесу она оказалась из-за того, что плохие дяди скинули её в голубую дырку в полу. И всё говорила, что придёт папа с мечом и заберёт её. Здорово, правда? Особенно потешалась Алла Федоровна, та ещё мымра, любительница повысить собственную самооценку за счет понижения её у окружающих. Угадайте, кто был её «любимчиком». Да-да, именно та, кому постоянно доставалось длинной тонкой указкой по рукам.
Я невольно потерла пальцы левой руки, зло думая о том, что сумела ей отомстить. Я мстила ей всегда, каждый раз, как она срывалась на мне, но последний раз был просто бесподобен. Она забрала меня из основной группы на свои любимые ночевки в лесу. Придурошная Алка считала это извращение высшим способом духовного наказания, после которого все ломались.
Для меня это была третья ночевка. Алла не рассчитывала, что после двух раз на третий я смогу сломаться, ей просто нравилось издеваться над людьми. Вот так и вышло, что, выслушав долгую мозгодробительную тираду о своем неподобающем поведении, я осталась в лесу совершенно одна, привязанная к дереву. Отличные способы воспитания, правда?
