Наранья - Пехов Алексей Юрьевич (книги онлайн полностью .TXT) 📗
— Я не вижу здесь женщины. — На клетку инквизитор даже не смотрел. — Здесь лишь грех в ее образе.
— Вполне возможно.
— Вы сомневаетесь в решении Святого суда? — В его голосе не было угрозы.
Пока не было.
Для многих сказанных слов хватило бы, чтобы отступить, но Рауль не считал себя виноватым:
— Святой отец, я ценю, какое доверие Инквизиция оказала мне и моим людям, позволив сопровождать вас и беречь ваши жизни. Но хочу напомнить, что командир этого отряда все еще я.
— Я прекрасно помню это. Но вы помогаете отступнице.
— Я помогаю исключительно нашей матери Церкви.
— Неужели? — Клирик приподнял брови, — Каким образом? Тем, что избавляете от страдания ведьму?
— Не совсем верно. Ведь ее собираются сжечь в столице?
— Да. На праздник святого Коломана.
— Боюсь, если и дальше не поить осужденную, она не доживет до костра. Женщина обезвожена. Посмотрите.
Клирик сложил руки на животе и нехотя признал:
— Возможно, я действительно переусердствовал в стремлении наказать колдунью и забыл о грядущем возмездии. Вы можете давать ей воду. Но немного.
— А еда?
Инквизитор пристально посмотрел на Рауля:
— Если бы я не слышал от людей, что вы истинный сын Церкви, мне бы показалось, что вы помогаете отродью тьмы. Мясо сделает ее сильнее, а хлеб и молоко она осквернит. Только воду. И будьте разумны, сеньор! Не разговаривайте с ней, не касайтесь и не смотрите ей в глаза. Это — исчадие ада, и оно пожрет любого. Даже такого смельчака, — последнее слово он выделил, — как вы.
— Думаю, вера станет моим щитом от искушений и проклятий…
— А Спаситель не оставит вас, — закончил отец Рохос. — Почаще вспоминайте об этом, сеньор де Альтамирано. И, да… вот еще что. Наши жизни бережете не вы, а Спаситель. Вы лишь орудие в руках Его, но будет так, как решит Он. Впрочем, тьма не место для пустопорожних споров и упражнений в риторике. Пусть Спаситель хранит вас и ваших людей этой ночью.
Он ушел, и Лопес облегченно перевел дух.
— Дай-ка мне, — сказал Рауль, и Пабло бросил ему апельсин.
Капитан ловко поймал плод, просунул руку сквозь прутья:
— Бери. Ешь.
На мгновение их пальцы коснулись друг друга, он почувствовал, как горяча ее кожа.
— Спасибо, сеньор.
— Слышал, ты сцепился со святошей, — поприветствовал Рауля Алехандро на следующее утро.
Капитан произнес в ответ нечто непонятное и очень неприветливое. За оставшиеся до рассвета три часа он совершенно не выспался и теперь волком смотрел на весь белый свет.
— Фернандо, собирай людей. Через час выступаем, — сказал он, умывшись и немного придя в себя. — Святые отцы встали?
— Ха! Такое впечатление, что и не ложились. Приму [4] прочли вместе с петухами. А у тебя вид, словно по тебе гарцевали жандармы [5].
— Плохие сны.
Сны действительно были плохими.
Застывший от раскаленного жара город, ревущее пламя, дым, поднимающийся в яркое небо, отвратительная вонь горелой плоти. Хриплое карканье воронья смешивалось с молитвами одетых в алое и серое священников. И люди, и птицы с удовлетворением наблюдали за мучениями сгорающих ведьм до тех пор, пока от казненных не оставались лишь обугленные кости. Их складывали на возы, сгребали лопатами пепел, ногами отбрасывая в сторону черепа, и вываливали в реку или отвозили за город, к Чумному кладбищу, сбрасывая останки в ямы.
— Пабло говорит, что отец Рохос с утра спрашивал о тебе у солдат. Ты не нашел ничего лучше, чем цепляться к Инквизиции, мой друг?
Рауль скривился, взял хлеб, яйцо, лук, сыр и подвинул к себе блюдо с маслинами.
— Тебе бы это тоже не понравилось.
— Ты все сделал правильно. На твое счастье, клирик с тобой согласился. Но на будущее — лучше во время парада выстрели в голову какому-нибудь нашему генералу. Проблем будет гораздо меньше, чем из-за боданий с Церковью.
Алехандро был бодр и весел. Впрочем, так случалось всегда, когда они собирались куда-нибудь выступать. Особенно если это касалось возвращения домой.
Рейтар уже облачился в вороненую кирасу, застегнул наручи, повесил на пояс палаш, а на грудь — перевязь с пистолетами. Под мышкой он держал морион [6], на голове был повязан видавший виды, но «счастливый» фиолетовый платок.
— Ты не доживешь до полудня. Спечешься.
— Уж лучше так, чем от пули, мой друг, — хохотнул Алехандро, хлопнув капитана по плечу.
Рауль наспех перекусил, запил незатейливый завтрак водой и быстро спустился к своим людям. Через полчаса отряд покинул городок.
Сожалений не было. Здесь их ничто не держало. Мятежная провинция, вставшая на сторону искарских баронов и их богомерзкой религии, отрицавшей могущество Спасителя и принижающей Его до обычного человека, успела выпить из солдат все соки. Они вдоволь нахлебались крови, нанюхались пороху и теперь не могли дождаться возвращения к морю, подальше от проклятых холмов, ненавистной жары и сводящей с ума осторожности.
Сводный отряд, состоящий из рейтар капитана Алехандро и стрелков капитана Рауля, номинально бывшего здесь старшим, спешно продвигался вперед. До того как солнце начало припекать, им удалось преодолеть вполне приличное расстояние.
Дорога была белой, пыльной и такой же яркой, как небо. Высохшие шипы чертополоха, венчавшие тракт опасной короной, смешались с кустами акаций, а затем вовсе исчезли, словно их и не было. Многие поля оказались неубранными, многие — высохшими из-за недостаточного полива, а некоторые и вовсе превратились в черные выжженные проплешины. Мятеж, неожиданно для всех превратившийся в маленькую, пускай и кратковременную гражданскую войну, оставил после себя запустение. Последователи Спасителя-бога и Спасителя-человека были слишком заняты резней друг друга, чтобы обращать внимание на свои урожаи.
Рауль не сомневался, что скоро здесь начнется голод, и тогда даже самые упорные фанатики новой веры забудут о сопротивлении. У них появятся более насущные дела, чем религия или солдаты королевской армии.
Маленькие деревушки, с плетнями, белостенными домами и жителями, молчаливо и внимательно провожающими отряд взглядами, были не слишком приветливы. В одной Рауль приказал устроить кратковременный привал, отправив двух разведчиков вперед, к холмам, откуда открывался вид на окрестности.
Крестьяне встретили солдат без злобы, но с явной опаской. Они, как и многие другие, столкнулись с тем, что вооруженные люди порой убивают, не спрашивая, на чьей стороне ты находишься и каким способом молишься своему богу. Вернувшиеся разведчики доложили, что все чисто, и отряд продолжил путь.
Минут через тридцать возле моста, перекинутого через почти высохший ручеек, прячущийся от зноя за плоскими камнями, они нашли тела двух солдат в форме артиллеристов Восемнадцатого пехотного полка. Оба оказались распяты на грубо сколоченных крестах, в глаза им вбили колья.
Лопес вместе с Рыжим и Жозе сняли мертвых. Мигель приказал выкопать могилы.
— Отмучились, бедняги, — сказал Игнасио, и его хитрое, живое лицо стало суровым. — Упокой Спаситель их души.
— Рано утром нарвались, сеньоры. — Лопес покачал головой и печально цокнул языком. — Дураки. Кто же по двое ездит?
— По официальной версии здесь безопасно. — Фернандо задумчиво раскуривал трубку. — Бои завершились полтора месяца назад.
— Что с того, мой друг? Заразу так просто не выжечь. На это могут уйти годы, — Алехандро внимательно осматривал заросли акации. Кроме него этим занимались еще несколько человек. Солдаты держали под рукой мушкеты и зажгли фитили.
Могилы получились неглубокими, сделанными наспех, но дольше возиться времени не было. Они и так слишком задержались. Как только отец Августе дочитал заупокойную, Рыжий и Жозе засыпали тела землей и швырнули лопаты на воз, где путешествовал отрядный скарб.