Посох Богов (СИ) - Филиппова Евдокия (читаем книги онлайн без регистрации txt) 📗

Да-Ре и её спутники направились следом.

Цветущие кусты, отступив в этом месте от берега, образовывали излучину. Им пришлось обойти заросли, а за кустарником они увидели селение.

Чуть меньше десятка незамысловатых хижин, сложенных из веток и палок, жались одна к другой, словно искали друг у друга защиты. Возле дальней хижины, на сочной траве, зеленеющей под высокими широколиственными деревьями, паслось небольшое стадо диких коз. Вислоухая собака, увидев их, заскулила, поджав хвост и присев на задние лапы.

Обитатели селения, напуганные известием о пришельцах, в панике бегали возле хижин по вытоптанной земле, поднимая из-под ног целые облака мягкой пыли. Тревожные выкрики сменялись быстрой непонятной речью.

Да-Ре с грустью оглянулась назад, туда, где ещё вчера был их Дом.

Солнце садилось за край плоскогорья. Угрюмые горы, оставленные позади, почти отвесно высились вдали, залитые сумеречным вечерним светом. Теперь там не было Дома. Теперь там оставались лишь усыпанные серым щебнем и обломками разрушенных скал, растрескавшиеся утёсы.

Она стояла на излучающей тепло земле, ещё не веря, что им придётся здесь жить, среди этих чужих диких людей.

Да-Ре думала о Её завете любить друг друга и всех людей. Она ничего не понимала тогда. Но она не могла не верить ей, не исполнить то, что она завещала.

Как легко было любить Её, лучезарную, прекрасную, дарящую тепло и свет. Как легко было подчиняться Ей, с какой радостью она воспринимала всё, что Она давала.

Как трудно будет полюбить этих некрасивых, грубых людей. Как нелегко было поверить, что эти примитивные существа такие же, как и они, как Она?!

Рядом послышалось негромкое нежное бормотанье тоненьких голосов.

Да-Ре оглянулась. На траве неподалёку от ближайшей к ней хижины сидели странные крошечные человечки с пухлыми маленькими ручками и круглыми личиками.

Дети, догадалась Да-Ре. Никогда раньше она не испытывала такого желания потрогать кого-то.

Один из малышей доверчиво смотрел на Да-Ре и протягивал ей маленькую ручку, в зовущем движении сгибая пальцы раскрытых ладошек. Да-ре шагнула к ребёнку, наклонилась и подняла с земли мягкое тёплое тельце. Это была девочка.

Девочка с интересом рассматривал её. В огромных тёмно-синих глазах малышки Да-Ре увидела себя. И она поняла, как она похожа на Неё. Да-Ре была сейчас в глазах этого маленького человека как Она.

Да-Ре улыбнулась. Ребёнок улыбнулся в ответ, трогая маленькими пальчиками браслет на её запястье.

Что-то тёплое шевельнулось в груди Да-Ре и громко застучало, стало трудно дышать, а глазам сделалось горячо. Так Да-Ре впервые узнала, как странно может вести себя сердце.

И она прижала ребёнка к самому сердцу, где теперь отчётливо слышалось его биение.

Часть I. Сердце поэта

Глава 1. Зов

Голос звал меня, называя моим древним именем. Знакомый голос…

Я оглянулась.

В пяти шагах, освещённая серебристо-голубым лунным светом стояла моя соперница и заклятый враг, вековечная преследовательница.

Я узнала её. Не могла не узнать.

Она преследовала меня, настигая и вновь теряя.

Она хотела отнять у меня моего Возлюбленного.

Мы стояли напротив друг друга, понимая, что настал час последней битвы.

Она сказала:

— Как долго я искала тебя!

И я ответила:

— Как долго я тебя ждала.

Ждать оставалось недолго.

На вокзальном табло светились четыре цифры — 0755. Это означало, что с минуты на минуту электричка должна отправиться. Я посмотрела на расходящиеся в стороны железнодорожные пути, образующие сложно сплетённую сеть, и мои руки в карманах джинсов отчего-то сжались в кулаки.

Ну, не так уж он мне и нравился, этот красавчик Сэм! Два свидания, всего два — этого было вполне достаточно, чтобы понять: мы по-разному видим мир. Но его волнующая красота всё ещё будоражила меня, и я была задета за живое, узнав, что Сэм встречается с моей лучшей подругой. Я поняла, что не хочу видеть обоих.

Я догадывалась, что моей подруге Насте не столько нравился этот Семенчук, сколько нравилось демонстрировать мне своё превосходство.

— Зой, а может, всё-таки на море? Отдохнула бы как следует перед учебным годом. Не понимаю, что ты будешь делать в этой глуши?

Моя мама, по-настоящему сильная, всегда уверенная в своей правоте, чётко знающая, чего она хочет, стояла на платформе рядом со мной и немного сердилась. Ей были неясны мотивы моего отъезда. И… по-моему она не была готова принять мою внезапную самостоятельность.

Да я и сама тогда ничего не могла объяснить толком.

В тот день, когда я всё узнала про этих двоих, Сэм сказал мне, не вынимая жвачку изо рта:

— I am sorry, baby…

… и стряхнул длинную чёлку с красивого надменного лица движением головы, сводящим с ума добрую половину старшеклассниц нашей школы.

— Мне очень жаль, Зои, — любезно перевела моя подруга.

— No problem, Стейси — ответила я и не стала переводить на русский всё, что хотела сказать этой короткой фразой.

Вот тогда-то я и решила уехать. Сбежать! Ведь если бы я осталась, мне пришлось бы пригласить их на свой день рождения. Моя лучшая подруга и мой бывший парень! Вот уж этого мне совсем не хотелось.

Это я знала твёрдо.

— Буду медитировать, заниматься йогой, — пожала я плечами и улыбнулась маме.

Это было не слишком убедительно, и мама сказала, пряча улыбку:

— Не валяй дурака. Йог…

В общем-то, она была не против. Ведь я всё-таки поступила в университет и сняла с неё груз переживаний за моё будущее, по крайней мере, на ближайшие лет пять.

Она, конечно, ещё попыталась меня уговорить:

— Ну, подожди хотя бы несколько дней, вернётся папа и отвезёт тебя на машине.

Неделю назад папа уехал со съёмочной группой в Ригу, и если бы не экзамены, я уехала бы с ним, потому что никогда не бывала в Риге. Но за последние несколько дней мои намерения изменились, и теперь мой путь лежал в другую сторону.

— Папа вернётся со дня на день, оставайся… — уже не рассчитывая меня переубедить, но, всё ещё надеясь на дочернее послушание, продолжала уговаривать мама.

Но ведь я — это наполовину она. Я решила: еду. Сегодня же. И буду жить там целый месяц, а, может быть, и всю жизнь. И пусть все думают обо мне, что хотят!

Так со мной бывало порой. Что-то внутри меня подсказывало действовать именно так, а не иначе, и словно «по наитию» я принимала решение. Возможно, со стороны все эти «наития» выглядели странно, ведь порой обстоятельства диктовали одно, а это «что-то внутри меня» говорило совсем другое. Но я никогда не пыталась делать что-то вопреки велению внутреннего голоса.

Нет-нет, слава Богу, голосов я не слышала, просто появлялась уверенность сделать что-то именно так, а не иначе.

Но в это утро я почему-то дрожала как былинка в поле, стоя на краю платформы, словно на краю земли.

Если человеку самому кажется, что он странен, что же думать о нём другим!

Впрочем, я называла все эти мои странности «сильно развитой интуицией».

Мама называла их «блажью».

Тем летом, выдавшимся на редкость жарким и по погоде, и по накалу страстей, я знала лишь то, что должна уехать. Это было словно… зов.

Поразмыслив, я решила, что это зов предков. Ведь из этого старинного городка, разделённого на две части водами великой русской реки, были родом все мои предки по материнской линии.

Итак, согласно моим планам — или «по натию» — прохладным августовским утром в конце моего семнадцатого лета я отправлялась в маленький провинциальный городок на Волге.

Электричка дёрнулась и, медленно набирая скорость, повезла меня в направлении, указанном моей «интуицией».