Заклятье зверя - Набокова Юлия (онлайн книга без txt) 📗
Рагу из зайца удалось на славу. За столом по традиции собрались все обитатели дома. Тетушка Нильда, ее муж Томаш, младший сын Кельвин, слишком юный и для имперской службы, как старший сын Таусенд, и для женитьбы, как средний, Брайдон, а также гостившая Ивонна.
День закончился, и, налегая на сочное жаркое, домочадцы наперебой делились новостями. Отец с сыном хвастались охотничьими трофеями – им удалось затравить большого волка, который намедни задрал одну из служанок, пошедших в лес по грибы. Девушки, которым повезло спастись, с содроганием подтвердили, что это тот самый волк, так что теперь обитателям замка нечего было бояться. Нильда сообщила о беременности прачки – вскоре ей придется подыскивать замену. Мужчины бурно обсудили кандидата на роль папаши, но так и не пришли к единому мнению. Отец утверждал, что здесь не обошлось без плотника – у любвеобильного молодчика подрастало уже пятеро детишек от разных матерей, а сын настаивал, что прачка понесла от кого-то из имперских асассинов, когда Таусенд с дружиной гостил пару ночей в родном доме.
– Уж лучше от асассина, чем от инквизитора, – вставила свое словечко Нильда.
Молчала только Ивонна. Она переживала из-за того, что Донателла оказалась обрученной с другим и не могла остаться с рыцарем Торвальдом. Разлученные герои книги мучились, а Ивонна страдала наяву. Даже рагу из зайца показалось ей пресным и безвкусным. Как тут насладиться едой, когда у Торвальда, на месте которого она, читая книгу, представляла Дамариса, и у Донателлы, в роли которой она видела саму себя, такая трагедия?
– Ивонна, а ты что, девочка? – Нильда заметила состояние племянницы и встревожилась. – Не приболела ли?
– Что-то мне нездоровится, – ухватилась за эту версию Ивонна. – Можно, я пойду прилягу?
Хотя световой день закончился, запершись в своей комнате, можно зажечь свечу и читать книгу дальше. Ивонна точно знала, что не заснет, переживая за героев. Но у нее оставалась надежда, что на следующих страницах книги их печальная судьба изменится к лучшему.
– Конечно, иди, отдыхай! – засуетилась Нильда. – А ведь и не поела толком… – с беспокойством вздохнула она, когда девушка, взяв подсвечник, вышла из обеденного зала. – Как птичка поклевала.
– Наша Ивонна питается ароматом роз и лунным светом, – мягко пошутил над кузиной Кельвин. – Наша пища не для нее.
Домочадцы обсудили оставшиеся новости – об орках, которых видели в окрестностях, о недавней стычке между имперцами и нежитью неподалеку. Когда закончили трапезу и поднялись из-за стола, за окном уже совсем стемнело. Нильда проследила за тем, чтобы слуги убрали всю посуду со стола. Муж и сын помогли погасить настенные факелы и камин. Зал погрузился в темноту, нарушаемую только мерцанием свечей в переносных подсвечниках, которые взял со стола каждый из домочадцев. Медленно, стараясь не погасить трепещущее пламя, они двинулись к выходу.
Томаш с сыном уже вышли в коридор, когда Нильда замешкалась на пороге, дабы последний раз обвести подсвечником зал и проверить, не укрылось ли что от ее зоркого взгляда. Однажды нерадивая служанка забыла на столе кусок сыра, и наутро в зале невозможно было завтракать – стол был измазан мышиным пометом, а от головки сыра осталась одна веревочка. Служанке тогда здорово влетело, но и себя Нильда корила, что недосмотрела. Сейчас все было в полном порядке. Нильде не в чем было себя упрекнуть.
– Скоро ты там? – поторопил ее муж.
– Уже иду.
Нильда сделала шаг назад и уже собиралась притворить дверь, как вдруг случилось невероятное. Пол покачнулся, посуда, аккуратно расставленная в комоде, задребезжала, издалека донесся гул, словно армия гномов стремительно приближалась к дому, и в следующий миг трапезную озарило, как полуденным солнцем.
Не сговариваясь, домочадцы перескочили через порог и помчались к окнам. Засыпающий дом тем временем наполнился возгласами и криками прислуги.
– Что это?
– Что происходит?
– Караул! Горим! – неслось на разные голоса.
– Вы это видите? – взволнованно пробормотала Нильда, высоко задрав голову и глядя на небосклон, на котором творилось что-то непонятное.
Казалось, в чернильно-темном небе распустился алмазно-белый цветок, и теперь, оторвавшись от стебля, он стремительно приближался к земле, озаряя своим ослепительным светом всю спящую Империю.
– Это солнце? – испуганно вскрикнул Томаш, вцепившись жене в плечи.
– Кажется, это звезда, – завороженно отозвался Кельвин, не в силах отвести взгляда от чудесного зрелища.
Лучистая и мерцающая звезда промчалась перед их взором и устремилась на восток, скрывшись за верхушкими леса, темнеющего на горизонте. В небе еще раз полыхнуло, земля отозвалась громким стоном. За спиной домочадцев что-то надрывно звякнуло. Это тарелка упала из комода и разбилась вдребезги.
Нильда в тревоге кинулась подбирать осколки и порезалась.
– Оставь, – дрожащим от волнения голосом произнес Томаш, – я позову слуг.
Кельвин молча протянул платок.
– Не к добру, – пробормотала Нильда, перетягивая порез.
И в этот миг мерцание, которое еще озаряло небосклон, окончательно померкло. Зал погрузился в непроницаемый бездонный мрак, не освещенный даже пламенем свечей – они потухли еще тогда, когда, взволнованные необычным видением, домочадцы бросились к окнам. В суматохе пламя погасло, подсвечники были брошены куда попало. В кромешной тьме их уже и не найдешь! Нильда нащупала руку мужа и дрогнувшим голосом прошептала:
– Это все не к добру.
Ее шепот громом прокатился по пустому залу. Кельвин в темноте наступил на осколок тарелки, и под ногами захрустела стеклянная крошка. Нильде было слышно, как бешено колотится сердце мужа. Томаш никогда не отличался особой храбростью. Но сейчас и ее собственное сердце билось ничуть не тише. Произошло что-то невероятное, необыкновенное, сулившее значительные перемены, навсегда изменившее жизнь не только их семьи, но и всей Империи.
Домочадцы на ощупь двинулись к выходу. Они проделали только половину пути, когда в коридоре зазвучали взволнованные голоса, двери распахнулись, и на пороге возникла Ивонна с подсвечником в руках. За ее спиной толпились слуги.
– Тетушка, дядюшка, кузен! – с облегчением выдохнула она. – Вы в порядке?
– Мама тяжело ранена, – в шутку брякнул Кельвин.
– Как?! – ахнула Ивонна, подавшись к ним.
Слуги встревоженно загалдели. Кельвин перехватил у кузины опасно накренившийся подсвечник, дав ей возможность обнять тетушку обеими руками.
– Что ты слушаешь этого прохвоста, – пробормотала растроганная Нильда. – Я всего лишь порезалась о разбитую тарелку.
Ивонна огляделась, увидела осколки и удрученно сказала:
– Мой подарок…
«В самом деле, – подумала Нильда, – я и не сообразила, что это та самая тарелка, которую мне подарила Ивонна, когда приехала сюда».
«Не к добру», – тревожно забилось сердце. «Ох, не к добру», – мысленно согласилась Нильда.
Встревоженные хозяева и слуги заснули уже перед рассветом. Хотя наведение порядка решено было отложить до утра, все взволнованно гадали, что за происшествие случилось сегодняшней ночью и какие события оно сулит.
– Одно я могу сказать твердо, – подвела итог ночной беседы Нильда. – И без того-то в Империи неспокойно было, а теперь волнения только усилятся. Разбойники с зеленокожими совсем осмелеют, а там и нежить на наши земли еще больше полезет. На дорогах такое начнется!.. Вот что, девочка, – обратилась она к притихшей Ивонне, – тебе нужно срочно возвращаться домой, пока еще дороги не стали опасными. Была бы моя воля, я бы тебя, конечно, никуда не пустила. Но твой отец будет о тебе волноваться. О женихе я уже не говорю. Да и дома тебе будет безопаснее, – рассудила она. – Если нежить хлынет в Империю, то Меласем как раз на пути из Алкамаара лежит. Тяжело нам тут всем придется. А в ваших краях тишь да благодать – резиденция Великого Инквизитора неподалеку, вот и обходят вас стороной и лихие люди, и орки проклятые. Опять же, жених твой – хороший воин, сумеет тебя защитить. Так что, золотая моя, собирайся в путь, – наказала она и с озабоченным видом добавила: – А я завтра же начну искать тебе отряд для сопровождения.
