Смок - боевой змей - Дроздов Анатолий Федорович (первая книга .TXT) 📗
— Здрав будь, князь! И ты, воевода!
— Припозднился! — выступил вперед обиженный невниманием сотник.
— Знай свое место, Балша! — окрысился Ростислав. — Кто здесь князь?
Сотник смущенно отступил.
— Прости, князь! — еще раз поклонился Некрас. — Камни собирал.
— Зачем?
— Службу казать.
— Кажи вначале змея!
— Я поперед пойду! — распорядился Некрас. — Смок чужих не любит, гляди, голову скусит!
Четверо мужчин подошли вплотную к змею и некоторое время молча рассматривали. Ростилав не удержался и потрогал ладонью теплое туловище.
— Совсем как конь! — сказал удивленно. — Только шерсти нет.
— Он и есть конь, — подтвердил Некрас. — Только небесный и сена не ест.
— Почему одна голова?! — капризно спросил Балша. — Должно три!
— Много видел смоков, сотник? — усмехнулся Некрас. — Как он будет летать с тремя головами? Одна вправо потянет, другая — влево, средняя прямо захочет…
— Говорят есть такие… — смутился Балша. Он хотел добавить, что впервые видит живого смока, но боялся, что другие станут смеяться. Хотя и без того было видно, что из четверых мужчин на вершине трое видят змея впервые. Они разбрелись вдоль туловища, глядя во все глаза. Светояр по-хозяйски пощупал ноги смока, потрогал кожаные крылья и даже зачем-то нагнулся, дабы получше рассмотреть кривые когти на ногах чудища. Князь и сотник тоже смотрели и трогали, даже шлепали по тугому телу. Вопреки предупреждению Некраса, змей никак не отзывался на любопытство чужаков. Похоже, ему это вовсе пришлось по нраву: прижмурив глаза, смок тихо сопел, время от времени шумно вздыхая.
— Кажи службу! — распорядился Ростислав, закончив осмотр. — Как смок к рати пригоден.
— Вели дать четыре копья и очистить луг.
Князь глянул на сотника, тот торопливо побежал вниз. Когда всадники, слаженно повернув коней, ушли вправо и влево, Некрас спустился по склону. У подножия холма он воткнул в землю копье и отсчитал от него два десятка шагов. Воткнул второе. Скоро на примятой траве луга был помечен квадрат с равными сторонами.
— Сколько конных поместится там? — спросил Некрас у Светояра, поднявшись на вершину.
— Полсотни… Или чуть менее, — прикинул воевода.
— Теперь гляди, что с ними станет!
Некрас взобрался на змея, привязал себя к седлу. Смок приподнялся и, цепляясь когтями за землю, побежал вниз. На третьем или четвертом шаге он расправил кожаные крылья и взмыл вверх. Плавно помахивая тяжелыми крылами, змей набрал высоту и развернулся.
Троица на вершине холма, не отрываясь, следила за приближавшимся змеем. Они увидели, как Некрас потянул какой-то ремень справа от себя — в тот же миг груда камней вывалилась сквозь дно корзины и устремилась к земле. Камни тяжко ударили в середину отмеченного пространства, накрыв большую часть его. Змей взмыл ввысь, развернулся, и Некрас еще раз сбросил камни — с большей высоты. В этот раз они задели угол квадрата, сломав одно из копий. Но все равно большая часть их пришлась по прежнему месту: сверкнули искры от столкновения камней, мелкие горячие осколки брызнули во все стороны. Один долетел к людям на вершине, звякнув о пластину княжеского зерцала. Князь невольно ступил в сторону.
— Был бы лазутчик, сбросил сюда! — заметил Светояр. — Лови его потом! Ни стрелой достать, ни на коне догнать!
— Ты знал по камни? — рассердился Ростислав. — Что не упредил?
— Не знал, княже! Некрас обещал змея казать, о камнях речи не было. Бросать ты велел.
Ростислав нахмурился, но промолчал. Змей тем временем сел неподалеку, и Некрас спрыгнул наземь и направился к князю.
— Можно метать копья и железные стрелы, — сказал он, становясь перед ним. — Если сковать тяжелые — пробьют всадника до седла, броня не спасет. Можно масло горящее лить на города, в разведку летать… Много чего удумать можно.
— Сколько просишь? — спросил Ростислав.
— Десять гривен. В месяц.
Балша за спиной князя громко ахнул. В этот раз Ростислав не остановил его.
— За десять гривен полсотни конных нанять можно! — не утерпел сотник.
— Полсотни не срядите, — возразил Некрас. — Разве что худых каких… Ладно, пусть так. Змей сотню разгонит! И камней не надо…
— Лжа! Чтоб мою сотню… Разреши, княже? — Балша умоляюще смотрел на Ростислава. Тот, подумав, кивнул.
— Ну? — повернулся князь к Некрасу.
— Коли убьется кто или покалечится?
— Не твоя печаль! — отмахнулся Балша. — Или струсил?
— Выводи людей, сотник! — усмехнулся Некрас. — Только не взыщи потом.
Балша легко сбежал с холма. Подчиняясь его приказу, сотня покинула склоны и стала сбиваться на лугу в плотный строй. Некрас снова взобрался на змея, чудище взлетело и, послушное воле всадника, направилось в другой конец луга. Стало ясно, что Некрас полетит прямо в лоб выстроившейся сотне.
— Чую, не кончится добром! — тронул руку князя Светояр.
— Пусть! — отмахнулся тот.
Противники стали сближаться. Всадники, подняв копья выше конских голов, ехали шагом; змей летел им навстречу, тяжело взмахивая крыльями. По команде Балши сотня перешла на рысь, затем сорвалась в намет. Светояр охнул, Ростислав сцепил зубы. Казалось, вот-вот тяжелая туша смока врежется в плотные ряды дружинников, проутюжит в строе широкую дорогу и сама, исколотая копьями, зароется в рыхлую землю заливного луга. Ростиславу захотелось закрыть глаза, дабы не видеть гибели лучших воев, но он заставил себя смотреть.
Столкновения не случилось. Шагов за пятьдесят от конного строя смок закричал. Трубно, злобно, протяжно. Зверь словно предупреждал, что идет на бой, и бой этот кончится смертью врага. Этот крик-рев шел будто от самой земли, древней и жестокой, от тех времен, когда не люди, а звери населяли ее, и был настолько ужасен и непереносим, что люди на вершине холма содрогнулись. Конный строй сломался. Лошади вставали на дыбы, сбрасывая всадников, безумно метались по лугу, ржали и кричали, распяливая раздираемые удилами пасти. Сотни больше было. Осталась толпа людей и животных, очумело метавшаяся по истоптанной копытами луговой траве. Но змей не стал утюжить толпу. Взмыл выше и накрыл всадников густым зеленым облаком. Светояр с князем не сразу сообразили, что это такое, но тут порыв ветра донес запах…
Воевода согнулся от смеха. Он хохотал, хлопая себя по бедрам, кашлял, сморкался и все не мог остановиться. Ростислав тоже смеялся, но больше от облегчения, наступившего на душе — обошлось. Тем временем Некрас на змее описал круг над лугом и направился к холму.
— Не можем платить столько, — сказал князь Светояру, прекращая смеяться. — Сам знаешь. Все земли ободрали — смердов, посадских, даже монастыри. Богослужебное серебро забрали, епископ грозился проклясть. С земель, что Великий летось повоевал, никакого прибытку, меха в амбарах при приступе погорели… В казне тысячи гривен не наберется, а война не сегодня-завтра…
— Ты хочешь, чтоб смок воевал на нашей сторое?
— Хочу. Но еще больше, чтоб не против нас. Если Некрас отойдет к Великому…
— Дозволь мне рядиться!
Ростислав кивнул.
Когда Некрас, оставив смока, подошел к ним, воевода шагнул навстречу.
— Десять гривен! — повторил Некрас.
— Будет! — подтвердил Светояр. Ростислав едва не выругался.
— Заплатим после войны, — продолжил воевода, как ни в чем не бывало. — Когда уверимся, что змей твой добрый воин помощник.
— А сейчас?
— Две гривны!
Некрас нахмурился.
— Вдобавок поставим тебя на кормление с княжьего стола, дадим коня, одежу, оружие, бронь, холсты и кожи, — перечислял Светояр. — Змея тоже не обидим. В двух верстах от Белгорода есть княжья конюшня, коней там нету — дружинникам роздали, сломаем перегородки — хорошо поместится. Рядом с конюшней дом добрый, а в доме том — все, что милому человеку для жизни надобно. Кормить змея будем… Сколько ему надобно? Корову в день? Или кабана?
— Смок не ест мяса.
— Неужто овес?
— Рыба. Воз в день. Свежей, только из реки.
