Стократ - Дяченко Марина и Сергей (первая книга txt) 📗
Картина обрела смысл: эти мягкие линии – реки. А эти точки, иногда совпадающие с родинками – города. А край рисунка – побережье, за ним – немного человеческого моря, исследованного рыбаками, и исчезающая кромка неисследованного, нечеловеческого, где нет даже рыбы. Карта Обитаемого Мира в мельчайших деталях, и, присмотревшись, можно различить небольшие поселки, границы мелких владений…
Свечи чадили, воняли и ничего не освещали. Стократ подошел к окну и рукавом оттер испарину, выступившую изнутри, застилавшую тусклый свет. Заодно проверил – нельзя ли заглянуть в окно снаружи. Без очень длинной лестницы – нельзя.
Вышло солнце – будто дожидалось этой минуты.
Все так же молча он подвел девушку к окну и развернул спиной к свету. Шрамы на правом плече: будто кто-то приложил раскаленную трезубую вилку. Три рубца обезобразили кожу на месте владения Загоры в Лесном Краю.
Стократ протер глаза кулаком. Пожары в Лесном Краю, закрывшие дымом небо на несколько лет, погубившие урожаи, обрекшие на голод тысячи людей – с тех пор прошло три года; тогда, помнится, полыхнуло сразу в трех местах…
В трех местах!
Четвертый, свежий рубец приходился на древнюю столицу Выворот. Теперь там развалины и головешки. После пожара, случившегося полгода назад, люди там не селятся. Властитель Вывор, когда-то господин огромного плодородного края, пропал без вести. Скорее всего – сгорел вместе с городом, замком и семейством, и земли на левом берегу Светлой отошли владетелю Грану…
Стократ понял, что в комнате очень холодно. Стыло и мокло, хоть от кирпичной трубы шло к потолку сухое тепло. Солнце спряталось.
Он сел за пустой деревянный стол. Оперся локтями о столешницу.
Перепрыгивая через сто вопросов, спросил отрывисто и зло:
– А что будет, когда ты умрешь?
Она не ждала таких слов. Ее гордо распрямленная спина чуть ссутулилась.
– Ну, ты же не собираешься жить вечно? – он хотел подбодрить, но получилась угроза.
– Оставь ее в покое! – слабым, но яростным голосом заговорил вдруг Правила Приличия. – Тебе ничего не пройдет даром! Ты за все ответишь! Ты…
Стократ повернул голову:
– И где ты собирался ее спрятать? И от кого?
Никто не ответил.
Стократ открыл скрипучую тумбу. Вытащил одеяло, развернул – оно было старое, но целое, из хорошей тонкой шерсти. Подошел к девушке и укутал ее со спины, будто статую; она странно шарахнулась от его рук – что-то было в этом движении, кроме страха.
Он обнял ее.
Она застыла в ужасе. Он подумал было: может, ей больно от прикосновений? Он разжал руки, но тут колени девушки подломились, и он был вынужден снова подхватить ее – чтобы не грохнулась на пол.
– Кто это с тобой сделал?
Она дрожала, как лист:
– Колдун.
– Ясно, что не подпасок. Имя?
Она открыла рот, будто собираясь сказать – и закашлялась.
– Ладно, – он усадил ее на край кровати. Поправил одеяло на ее плечах. Сам уселся на скрипучий стул под окном. – Давай по порядку.
Ее звали просто и незатейливо – Мир.
– Миранда? Мирабелла?
Нет, просто Мир. Она была незаконнорожденной дочерью владетеля Грана, не крупного, но и не мелкого властителя земель, расположенных между двух притоков Светлой – Домны и Старыни.
У Грана не было других дочерей. Все его законные дети и бастарды были мальчиками. Он любил Мир, как любят домашнего ласкового зверька.
Когда Мир было четырнадцать лет, в замок приехал настоящий колдун. Властитель приказал дочке явиться к ужину; колдун был страшен и смотрел только на Мир.
На другой день она заболела.
Ее мучил жар. Одолевала лихорадка. Колдун сказал, что вылечит Мир, и увел к себе в комнату. Что там было, она не помнит, потому что колдун усыпил ее сонной травой; в части снадобий этот колдун был знаток – куда там самой мудрой травнице.
Через несколько дней она проснулась у себя в спальне здоровая, только кожа на спине немного пощипывала. Колдуна уже не было в замке, но слуги шептались, и от Мир не укрылась страшная новость: он сказал, что заберет ее. Через год или два, когда она подрастет, – колдун вернется и заберет ее навсегда.
Ей было очень жутко в первые месяцы. Но все забывается; скоро визит колдуна превратился в страшное воспоминание, похожее на сказку. И жизнь вернулась в привычное русло, и так было, пока младший сын властителя, играя с маленьким луком, не оцарапал девушке плечо деревянной стрелой без наконечника.
Тогда Мир заболела второй раз. Ее снова мучил жар, и мерещились страшные глаза колдуна. В лихорадке она провалялась почти неделю. Все сильнее щипала кожа на спине и боках. А когда жар ушел – Мир увидела в зеркале узор, покрывавший ее кожу.
От отца ничего не удалось скрыть – няньки доложили. Он явился и долго разглядывал спину и плечи дочери, и в особенности ранку от стрелы, которая совпала с Гремячьим портом в устье Светлой. А назавтра пришли вести: в порту случилась крупная стычка между двумя кланами контрабандистов, пролилось немало крови, теперь подешевеет жемчуг и подорожает сладкий тростник.
Ранка зажила. Узор на коже остался. Властитель Гран запретил Мир покидать замок под любым предлогом.
Еще через несколько дней отец призвал ее к себе. Он был страшно возбужден, и, кажется, немного пьян. Он что-то болтал о магии, о власти над миром, и что не отдаст Мир колдуну; он велел девушке распустить шнуровку платья и приложил к ее плечу раскаленную вилку.
Скоро небо подернулось дымом: стало известно, что горит Лесной Край, и что загорелось сразу в трех местах…
– Опиши мне этого колдуна.
– Он… высокий. У него седые волосы до плеч и загорелое лицо.
– Так он старик?
– Да, старый. Но очень сильный.
– И что же, властитель Гран спокойно жег тебя раскаленным железом?
– Не спокойно. Он был… будто немного сумасшедший.
– Ясно. Что было дальше?
– Солнца не видели много дней, все небо в пепле… То есть у нас еще ничего, у нас урожай собрали. А там… Сотни погибли, а тысячи пришли на земли Гран за кровом и защитой…
Стократ слушал, отмечая про себя, как она говорит. То сбивчиво, а то вдруг как по писаному, но не оттого, что врет. Интересно.
– Где сейчас этот колдун, Мир? – он оборвал ее на полуслове.
Она вздрогнула. Видно, этот вопрос волновал и ее тоже.
– Он… Я не знаю. Отец все время ждал, что он вот-вот вернется. Вроде получал от него письма…
– Колдун хотел забрать тебя?
– Да. Я была ему зачем-то очень нужна.
– А он знает, что ты убежала?
Мир беспомощно поглядела на своего спутника.
– Ладно, – сказал Стократ. – Мы остановились на пожарах в Лесном Краю. Что было дальше?
– После пожаров отец решил меня спрятать. Запер… в моей комнате, там решетки были на окнах… И я там сидела.
– Что, все время?
– Все время, – вдруг заговорил Правила Приличия. Его голос звучал, как скрип дверных петель. – Она сидела взаперти. Ее не выпускали даже на двор! Как будто в тюрьме… Три года…
Стократ поднялся и прошел из угла в угол. И снова: взад-вперед. Да, теперь много что становится понятным. И ее манера речи – тоже. Она разучилась говорить с людьми, зато, вероятно, привыкла думать про себя кусочками прочитанных книг.
– Ты кто такой? – Стократ обернулся к мужчине.
– Учитель хороших манер, я же сказал.
– И как ты с ней познакомился?
– Властитель Гран хотел… ну, он же собирался… короче, он стал известным в округе, ему надо было учиться соблюдать этикет… Мой старый учитель надоумил: сходи к Грану, предложи свои услуги, он оценит…
– Оценил? – Стократ развернул стул и уселся теперь верхом.
– Да… Я пять толстых книг по этикету помню наизусть: как входить в зал, как выходить, как рассаживать гостей, какими словами приветствовать при рождении ребенка, какими – соболезновать…
– Заткнись.
Правила Приличия мигнул:
– Вы же сами… меня спросили.
– Точно, – Стократ покачал носком сапога. – Извини. Итак, ты учил их приличиям…
