Земля вечерних звёзд - Минич Людмила (версия книг .TXT) 📗
– Не увеличивать и не уменьшать, – резко добавил он. – Как знать…
Советник кивнул.
– И еще, у Правителя было намерение созвать Малый Совет завтра… Но я еще не отдавал распоряжений…
– Совета не будет.
Король повернулся наконец к своему ближайшему придворному. Усилием воли он стряхнул с себя рассеянность и легкое опьянение, и черты его вновь приобрели обычную жесткость.
– Праздник слишком затянулся, Таржид. Но пусть Гайят сегодня веселится.
– Гайят сегодня необыкновенно красива. Этот наряд в серебре на ней… бесподобен. Я и не заметил, как она выросла, – вздохнул старик, – а ведь я носил ее на руках когда-то. И Адижу тоже.
Король невольно опять воззрился в глубь залы, поискал взглядом старшую дочь, и глаза его потеплели на мгновенье. Но только на мгновение.
– Мне нужно поговорить с тобой, Таржид.
Советник наклонил голову слегка, выражая свою преданность и готовность. А король уже вставал, подав предварительно знак старшему ахаду Тижу, начальнику стражи Правителя. Время праздника для властителя Адья Тэрэк завершилось. Непродолжительное замешательство, возникшее было среди придворных, быстро улеглось, когда король исчез в парадных вратах. Лишь небольшая часть приглашенных последовала его примеру. И только теперь, после ухода Правителя, празднество, как обычно, вступило в самую приятную свою стадию.
– Таржид, – тем временем уже мерил шагами свои покои Хаадид, – не надо ждать отбытия посланника. Пусть все отряды Сайина готовятся завтра к выступлению. Но так, чтобы эта линзорская собака не пронюхала!
Табурет, попавший под ноги королю, со страшной силой врезался в стену и рассыпался на куски. И без того насторожившийся старый Советник вздрогнул: Правитель редко терял лицо, хоть и отличался вспыльчивостью; как и все из Королевской ветви рода Сэмержи, он не привык, чтобы ему перечили. Таржид, бессменный Первый Советник со времен еще Тайадида, отца нынешнего Правителя, пользовался, конечно, не безмерным, но все же наибольшим доверием короля среди всей знати Адья Тэрэк, но даже он видал столь безудержный гнев Хаадида лишь дважды. И оба раза войска Адья терпели сокрушительные поражения, более того, были разбиты наголову. Что же привез линзорец на этот раз?
– Он оскорбил меня! Смертельно оскорбил!
Король пошарил глазами вокруг, словно ища, что бы запустить вслед за табуретом, но под руку ему не попалось ничего, кроме расписной вазы из Бёрикса. Однако, судорожно обхватив пальцами ее поверхность недалеко от ажурного горлышка, король Хаадид остановился, усилием воли возвращая себе рассудительность. Слишком много было с ней связано воспоминаний, да и ценность ее огромна.
– Неужели посланник Линзора осмелился… – не веря своим ушам, пробормотал Советник.
– Да не он! Осмелься он только оскорбить меня здесь, в моем дворце в Чатубе, я бы приказал оторвать ему голову! Линзор оскорбил меня и весь мой Род!
Он сделал еще круг по комнате и наконец присел на диван среди ярких узорчатых подушек почти напротив Таржида.
– Что же Линзор осмелился требовать от нас? – Советник сузил глаза.
Римафеи, король древнего Королевства Линзор, был умен и хитер. Линсы давно утратили свое былое могущество, а с ним и полное господство в этом мире, у них под боком народ адья покорил почти все Серединные Земли, а потом и на юге мореходы основали свой Островной Союз, но все равно линсы оставались первыми среди равных. Богатства, знания и изворотливый ум их властителей всегда удерживали в равновесии их империю, теперь уже небольшую, но все еще мощную. Неужели они решили открыто схлестнуться с Адья Тэрэк? Война между ними может смести с лица земли оба королевства…
– Не требовать, а просить! Мою Гайят! – Лицо короля исказилось недоброй гримасой. Он слишком долго сдерживался, и теперь изливал свою желчь на голову Таржида.
– Но, властитель, – Таржид изумленно развел руками, – мы же надеялись на это! Мы ведь ожидали, что Римафеи попросит Гайят для своего сына!
– Ожидали!… Такого мы от Линзора не потерпим! – Король уперся в Таржида тяжелым взглядом. – Он осмелился просить Гайят не для Тимора, своего наследника, а для Нилби, его бездарного брата!
Советник обмер, потеряв дар речи. Что можно на это сказать? Такого действительно не мог ожидать никто: обратиться с таким позорным предложением к королю Адья Тэрэк! Как линсы только посмели? Римафеи, похоже, чувствует себя слишком уверенно, если решил, что объединение с Гайят, о котором намеки ходили уж года два то с той, то с другой стороны, недостойно его наследника. «Но мы не можем ввязываться сейчас в новую войну! Казна пуста… Все в Виктию уходит», – подумал старик с холодком. Но как об этом сейчас сказать Правителю?
Король же, напротив, казалось, обрел некое подобие равновесия, выплеснув наружу ту желчь, что со вчерашнего дня разъедала ему внутренности. Он наконец откинулся спиною на подушки, и гневное выражение на его лице, к облегчению Таржида, уступило место суровой озабоченности.
– Новую войну нам сейчас затевать невозможно, – продолжал он уже спокойнее, – и Римафеи это знает. Линзор теперь силен, как никогда. Эти их новые островные колонии приносят кучу золота. Наши «глаза» в Линзоре говорят, что сокровищница Римафеи просто ломится от золота! И это тогда, когда мы так обескровлены! Весь наш юго-восток пылает… Эти постоянные набеги квирайя! Дэльгар снова бунтует, в третий раз за пять лет! Казна пуста. Они нас сильно потеснили в Виктийских землях. И неудивительно…
– Дэльгар вновь шумит не просто так. Там пахнет линзорским золотом.
– Конечно, они! Проклятье, Адья Тэрэк слишком велика! Много дней надо скакать из конца в конец. Еще совсем недавно это радовало мое сердце.
– Да, – кивнул Таржид, – нам приходится держать слишком большие гарнизоны повсюду. Но мы не можем уменьшить их! Мы не можем отозвать их, особенно сейчас… А набрать новых и обучить, да еще оружие… Даже если ввести еще налог-другой, мы нескоро соберем необходимые… словом, мы не можем сейчас воевать с Линзором.
Хаадид поднял палец.
– И Римафеи так рассудил. Он хорошо знает, что да как здесь. У него тут есть глаза и уши.
Советник покачал головой:
т – Конечно, есть, мой властитель, но не надо иметь тут глаза и уши, чтобы понять, что Адья Тэрэк не готова к большой войне. Но чего он добивается сейчас, предлагая своего Нилои в мужья наследнице трона Адья? Очевидно, что такое предложение не может быть принято!
– Конечно, Римафеи не дурак. Сверх того он уступает нам Виктийские земли. Они отходят к нам полностью, даже те, что заняты сейчас линзорцами. Как только эта бесконечная война в Виктии закончится, восстановится торговля с Югом через эти земли. А пока он предлагает помощь в обуздании мятежей в Дэльгаре, которые терзают нас каждый год. И заверения в своей вечной любви к народу адья.
Советник подавленно молчал. Правитель Линзора обещал не мало. И не много. В самый раз.
– Это еще не все, Таржид. И золото. – Сколько? – выдохнул старик.
– Много. Для будущих родственников ему не жалко двух, а может, и трех больших конных повозок с линзорскими золотыми слитками.
Снова не было слов. На таких условиях можно стерпеть и Нилои, вот только…
– Вот только что будет потом?… Если согласиться на эти условия? Линзор может поглотить Адья Тэрэк.
– Клянусь Кайятрэ, так и будет! – вновь громыхнул король, и Советник вжался в мягкие подушки. – Сейчас их боги, видно, сильнее наших! – Он погрозил кулаком своду. – Ничего, у них там своя война, а у людей своя. Будет и наш час.
– Нилои не смирить Гайят, – тем временем бормотал Таржид, – она достойная дочь своего отца, да и знать наша не позволит, но…
– Но, – подхватил король, – после моей смерти она останется один на один с Линзором. Да еще с Нилои под боком. Он – это ничто! – Он плюнул. – Пустое место. Но с ним Римафеи пришлет кого-нибудь позатеистее, посообразительнее. Сильнее. Гайят – достойная дочь, но и Тимор – достойный наследник Римафеи. Потомки его и Гайят могли бы унаследовать самую великую и мощную державу в истории. Полмира! Но он хочет иметь все один, без Гайят и моих потомков! – Он стукнул по колену кулаком. – Как только я уйду из этого мира, они приберут к рукам Адья Тэрэк. Страшно даже думать: то, что выгрызли зубами мои предки и я сам, будет отнято у моих детей… быть может, разделено на провинции, расчленено, как мертвое животное!
