Инквизитор. Книга 1 (СИ) - Байков Юрий Михайлович (книги регистрация онлайн .txt) 📗
В зале оказалось всего два человека. В дальнем углу в тени не спеша обедал молодой, но, судя по шрамам, видавший жизнь парень, в котором угадывался наемник. Темно-русые, средней длины волосы, гладко выбритое лицо, отмеченное несколькими шрамами, среди которых особо выделялся длинный и тонкий, как от очень острого ножа, прошедший вертикально под небольшим углом через правый глаз от лба к челюсти. Пронзительные синие глаза сейчас смотрели отсутствующе, незнакомец о чем-то глубоко задумался, но выражение лица не позволяло понять, приятные это думы, тревожные, или просто бытовые. Телосложения худощавое, но в каждом движении уверенность, видно, что очень хорошо умеет пользоваться длинным тесаком, что висит на поясе рядом со швыряльными ножами и страшным боевым топориком, приставленным к стене. Как раз это оружие и указывает на бывалого воина– новичков управляться с топором не учат, очень сложно. Типичный наемник, из таких состоит до половины войск, в случае военного конфликта, а войн сейчас проходит немало по всему континенту, не говоря уже о междоусобицах в отдельных государствах.
За другим, хорошо освещенным столом сидел высокий человек с широченными плечами, добрым, но еще не огромным животом, одетый в не новый, но дорогой кафтан и хорошие мягкие, хоть и сильно стоптанные сапоги. На пальцах виднелись белые незагорелые полоски от перстней, что в купе с видом дорогой, ухоженной, но не новой одеждой говорило о нем, как о разорившимся, когда-то успешном купце. С удивлением и радостью, Цыко узнал в нем своего давнего приятеля Бандая, которого не видел уже несколько лет. Крепкими друзьями они не успели стать, но поддерживали в свое время теплые отношения. Бандай был добрым здоровяком, на которого всегда можно положиться. Все поражались, как он с его честностью смог добиться успеха в торговле. Цыко улыбнулся и, не спрашивая присел за его столик.
– Бандай, старина, неужели ты, наконец, вспомнил про родные края?
– Цыко, – Бандай расплылся в широкой открытой улыбке, которая вырабатывается у профессиональных торговцев за годы работы, когда приходится заключать порой несколько сделок в день, – дружище! Ты ничуть не изменился. Разве что какой-то уставший и потрепанный.
– Да и ты, я смотрю, не цветешь от радости. Что случилось? Вижу, дела идут не очень?
На лицо Бандая упала тень, он на мгновение опустил взгляд в стол, но тут же взял себя в руки и продолжил хоть и с вымученной, но улыбкой:
– Дела пошли под откос, старина. Покатились, понеслись. Я банкрот. Нет-нет, – он виновато замахал руками – все не так плохо, с долгами я рассчитался, тут все чисто, но ни денег в оборот, ни товара. Так что ищу я инвесторов, или кредиторов… Хотя в новые долги влезать – не уверен, что готов.
– Как же так? Про тебя тут все говорили, что выбился в люди наш доблестный Бандай, молодежь на тебя равняется, мечтают тоже вырваться в большой мир, поколесить по свету, посмотреть, как живут другие, потом вернуться богатым в родную деревню, построить большой дом себе, еще больше родителям, чтобы гордились! Что произошло?!
– Все банально, старый друг, все банально. Я шел с богатым товаром из Акбана , вез уникальные алхимические элементы. Они очень дорогие, мы с партнерами с огромным трудом вышли на поставщиков, черных колдунов пустыни, поэтому держали всю сделку втайне. Но в дороге на нас все равно напали. Может быть напали на удачу, может как-то узнали про груз. Они перебили почти всех, нас спаслось только трое, и то, благодаря тем же зельям, мы отсыпали себе немного гремучего песка, я поджег пузырек, швырнул его, и мы побежали. Грянул взрыв, в воздух поднялось много песка, пока он оседал, мы успели забежать в ущелье, потом начался обвал, дорогу отрезало, только это нас спасло. Но товар мы потеряли, а беда в том, что деньги на его закупку вкладывали и мои партнеры, я бы один не потянул. А раз я потерял товар, то мне пришлось компенсировать их убытки. Я все продал, остался один серебряк. Если, когда его проем, не найду инвесторов, придется брать кредит… если дадут, конечно… Ой, что же это я?! Встретил старого друга и вываливаю на него все свои проблемы! Хорош товарищ! Как ты поживаешь? Не женился еще?
Цыко застыл с ложкой у рта:
– Я… я нормально я, как все. До вчерашнего дня, даже не плохо было.
– Угу, – Бандай понимающе кивнул – инквизиция. Ты все творишь артефакты? Но ты же не маг… Ой, извини, в смысле ты же не колдуешь, сила твоих заклятий не позволяет. Или ты достиг успехов? А может сотворил черный артефакт?..
В этот момент лицо Бандая приняло отстраненный вид, Цыко пытался ответить, что мол нет, конечно, просто инквизиции все равно, им лишь бы на костер, но тот не слушал, напряженно работала мысль, что-то взвешивал в уме, пытаясь выбрать правильный путь. Наконец, он решился и спросил неожиданно:
– Скажи, а у тебя много накопилось магических предметов?
– Ну есть кое-что… В основном обереги, и прочие штуки, есть те, что светятся в темноте, очень полезная штука в темном лесу, там же пригодятся пугалки для диких зверей. Три литра магических чернил, сургуч, который уничтожает письмо без специального ключа. Ну, ключи к сургучу, соответственно, с десяток, в виде перстней, но из обычного металла, только два из дешевого серебра. Штук сто индикаторов яда. О! Вспомнил! Есть несколько точил, что за минуту делают меч или нож острее бритвы… Хех, есть бритвы, после которых месяц не растет щетина. В общем много всего, а у тебя есть покупатель?
– Будет, Цыко, будет и покупатель, и деньги, все будет. Тебе не надоело сидеть сиднем? Пойдем со мной, будем равными партнерами. Надо будет еще вложиться, или найти денег, золотых двадцать на год, можно даже под большой процент. Ты смекалистый, умелый. Можно принимать заказы и делать артефакты на местах. Как тебе идея?
Цыко с минуту молча жевал, обдумывая, потом решительно ответил, махнув рукой:
– Согласен, партнер. Только зачем нам еще двадцать золотых?
– Нам нужен больший ассортимент, иначе вылетим в трубу.
– И где же мы столько возьмем?
– У тебя нет?
– Бандай, откуда у меня столько? Есть только пять золотых. Я готов их вложить в дело, но, если я их потеряю, останусь без медяка за душой. Когда продадим часть моего товара, я готов буду вложить и эти деньги, но все нужно хорошенько продумать, я не хотел бы сильно рисковать.
– Старый друг, ты же меня знаешь! – купец удивленно развел руками – мы подумаем, как обойтись половиной твоих сбережений, а потом приумножим их во сто крат!
Цыко опустил глаза, в груди и животе его порхали от страха бабочки, в голове судорожно метались мысли, толкаясь, перекрикивая друг друга, что исключало саму возможность прийти к единому решению. Наверное, одна все же бочком прокралась, пока все остальные яростно спорили, отпихивая соседей. Прокралась и крикнула зычным голосом, заставив Цыко махнуть рукой:
– Была не была, вношу в общее дело три золотых – отчаянно выдохнул он – но прошу тебя, старый друг, не обанкроть меня, давай влезать только в безрисковые сделки.
Бандай расцветал на глазах. Щеки порозовели, спина распрямилась, очи засверкали, в них появилась надежда, а уныние испарялось волшебным образом.
– Обещаю, без твоего одобрения, ни одного рискового предприятия.
Они ударили по рукам, дальше разговор медленно перешел в русло смеха и веселья, купец рассказывал свежие анекдоты со всего континента, мастер артефактов смеялся вначале сдержанно, потом все более откровенно и задорно. Напряжение постепенно уходило, психика жадно хватала расслабление, несмотря на то, что проблем оставалось еще много, а близость инквизиции не переставала быть очень пугающим явлением. Редкие посетители косились на них, как на сумасшедших.
– А они еще говорят, что мы деревенские не сообразительные! – Цыко хохотал, откинувшись назад на спинку скамьи, вскидывая руки.
Внезапно рядом возникла высокая фигура в серо-коричневом балахоне:
– Рад видеть вас в добром расположении духа – мягкий голос, наполненный одновременно теплотой, уютом домашнего камина и спокойной, уверенной силой, принадлежал одному из трех монахов боевого ордена, возникшему рядом с их столом, и стоящему в смиренной позе – позвольте отнять несколько минут вашего времени. Разрешите присесть? – монах указал вопрошающе огромной, размером с кузнечный молот ручищей, на свободное место за столом.
