Алая королева - Авеярд Виктория (полные книги .txt) 📗
— Все равно он проиграет, — язвительно хмыкнула я, поудобнее устраиваясь на бетоне.
Над ареной разнесся звук гонга. Многие поднялись на ноги, желая все получше разглядеть, но я осталась сидеть на месте, стараясь выглядеть вполне спокойной и безучастной, хотя все в моей душе кипело от злости и обиды.
«Мы для вас боги», — эхом пронеслось в моей голове.
— Бойцы — на позиции.
Противники встали на противоположных точках. Огнестрельное оружие запрещено. Кантос вытащил из ножен короткий, с широким лезвием меч. У меня закралось подозрение, что на самом деле оружие ему не нужно. Самсон вообще не взялся за оружие. Пальцы его опущенных рук едва уловимо подергивались.
Воздух над ареной задрожал от низкого жужжания. Ненавижу этот звук. Вибрация отдавалась у меня в зубах, в костях тела. Казалось, вот-вот что-то внутри меня не выдержит. А потом звук резко оборвался и послышался удар гонга. Началось. Я облегченно вздохнула.
Видимо, скоро прольется кровь. Кантос, подобно дикому быку, устремился вперед, меся ногами песок. Самсон попытался увернуться, нырнув у противника под рукой, но сильнорукий оказался ловчее. Схватив Самсона за ногу, он отшвырнул его в сторону легко, словно мешок, набитый перьями. Рев зрителей заглушил крик боли Самсона, когда он ударился спиной о бетонное ограждение арены. Черты лица бойца явственно исказились. Прежде чем он поднялся на ноги, к нему подбежал Кантос и, подняв противника над головой, швырнул наземь. Самсон рухнул в песок бесформенной кучей. Казалось, он переломал себе все кости, но потом бойцу каким-то чудом удалось подняться на ноги.
— Из него вышла отличная боксерская груша, — рассмеялся Килорн. — Задай ему перцу, Кантос!
Килорна не интересовали буханка хлеба или несколько дополнительных минут электрического освещения. На трибуне он бушевал не поэтому. Приятелю хотелось увидеть, как кровь, кровь серебряного, серебряная кровь окропит арену. Не важно, что эта кровь символизирует все то, чем мы не являемся, но хотели бы стать. Килорну просто необходимо увидеть ее, чтобы попытаться в очередной раз уверить себя в том, что они тоже люди, а значит, их можно, убив, победить. Но я-то знала лучше. Их кровь — угроза, предупреждение, обещание. Мы другие, и вы никогда не станете нам ровней.
Увиденное не разочаровало приятеля. Даже те, кто сидел в ложах, могли лицезреть, как изо рта Самсона капает металлического оттенка, переливающаяся на свету всеми цветами радуги жидкость. Кровь стекала у него по шее, окрашивая доспехи, которые на солнце теперь сверкали, словно зеркальные.
Цвет крови — главное различие между красными и серебряными. Это небольшое отличие делает последних сильнее, умнее, лучше, чем мы.
Самсон плюнул. Окрашенная серебряной кровью слюна, сверкая на солнце, упала на песок арены. Кантос, стоя в десятке ярдов от соперника, крепче сжал рукоятку меча, готовясь со всем быстро покончить.
— Бедный дурачок, — тихо произнесла я.
Килорн был на этот раз абсолютно прав. Боксерская груша… Не больше…
Кантос, высоко занеся руку с мечом, затопал по песку. В его глазах пламенела жажда крови… И вдруг он замер, занеся вперед ногу. Стоящий посреди арены окровавленный воин уставился на сильнорукого убийственным взглядом.
Самсон слегка щелкнул пальцами. Кантос двинулся в унисон с его едва различимым движением. Рот сильнорукого безвольно открылся. Казалось, что он в одно мгновение поглупел и утратил все свое проворство. Как будто он лишился разума.
Я не верила тому, что вижу.
Над ареной воцарилась гробовая тишина. Никто не понимал, что происходит.
— Шепчущий, — вырвалось у меня.
Никогда прежде я не видела шепчущего на арене. Сомневаюсь, что кто-нибудь вообще видел. Шепчущие опасны и могущественны. Даже в столице встретить такого — большая редкость. О них много чего рассказывают, но все рассказы сводятся к одному простому, вселяющему в людей ужас факту: они проникают в ваши мысли, читают их и могут даже контролировать ваше сознание. То, что я сейчас видела, объяснялось как раз этим: Самсон проник в мозг противника, беззащитного перед ним, несмотря на могучее сложение и смертоносное оружие.
Кантос еще раз поднял меч. Его рука дрожала. Он пытался сопротивляться чужой воле. Да, Кантос был могуч, но победить в борьбе воль он был не в состоянии.
Самсон слегка шевельнул рукой. Рука противника извернулась и со всей силы вонзила меч в защищенный панцирем живот. Серебряная кровь окропила песок. Даже со своего места я услышала тошнотворный звук стали, вонзающейся в человеческую плоть.
А потом кровь полилась бурным потоком. С трибун раздался хор изумленных вскриков. Никогда прежде люди не видели столько крови на этой арене.
Голубой свет залил все внизу призрачным сиянием. Бой окончился. Лекари серебряных заспешили к поверженному Кантосу. Негоже, если серебряный умрет в бою. Серебряные должны храбро сражаться, продемонстрировать все, на что способны, но ни в коем случае не умирать. Для этого на свете есть красные.
Стражи действовали очень быстро, куда быстрее, чем обычно. Некоторые из них были стрижами. Они сгоняли красных с арены. Серебряным было бы неприятно, если бы мы увидели, как Кантос умирает, случись такое. А тем временем Самсон походкой титана двинулся с арены. Взгляд его остановился на распростертом теле Кантоса. Я ожидала увидеть на его лице тень вины за содеянное, но Самсон оставался таким же холодным и невозмутимым, как и прежде. Он не был ему ровней. Для него мы все были никем и ничем.
В школе нам рассказывали о мире, который существовал прежде, об ангелах и богах, которые обитали на небе и управляли землей доброй и любящей рукой. Кое-кто говорит, что все это выдумки, но я убеждена в том, что боги существуют на самом деле. Они спустились со звезд на землю. Правда, теперь они утратили свою прежнюю доброту.
Глава 2
Наш дом небольшой, даже по меркам Свай, зато из окон открывается красивый вид. Еще до ранения, во время одной из своих побывок, папа построил дом так высоко, чтобы открывался вид на противоположный берег реки. Даже сквозь летнее марево можно увидеть местность, которая прежде была лесом, пока люди не вывели здесь все леса на корню, превратив землю в пустыню, но дальше, на горизонте, виднелись лесистые холмы, напоминание о прошлом. Я знала, что дальше этих нетронутых лесов куда больше. Они простираются на многие мили за нами, за серебряными, за знакомым мне миром.
Я взобралась по лестнице наверх. Дерево уже порядком истерлось под ногами и руками тех, кто поднимается и опускается здесь каждый день. Находясь на возвышении, я увидела несколько судов, плывущих вверх по реке. Над ними гордо реяли флаги, флаги серебряных. Только они достаточно богаты, чтобы позволить себе частные суда. В то время как они владеют колесным транспортом, прогулочными яхтами и даже высоко летающими над землей реактивными самолетами, мы должны довольствоваться нашими ногами или, если повезет, велосипедами.
Суда, скорее всего, плыли в Саммертон, небольшой городок, выросший вокруг летней резиденции короля. Гиза с белошвейкой, к которой ее определили в ученицы, сегодня как раз вернулись оттуда. Они часто ездили на рынок, когда в Саммертон приезжал король. Белошвейка продала там свои изделия купцам и аристократам, которые, как утята за матерью, следовали за своим сюзереном. Дворец называли Чертогом солнца. Говорили, что это настоящее чудо, но я никогда его не видела. Представить себе, зачем королю второй дворец, если в столице у него есть роскошный замок, я попросту не могла. Впрочем, все серебряные действуют исходя не из потребности, а из простой прихоти. Если чего-то желают, они тотчас же это получают.
Прежде чем я отворила дверь и вошла в хаос, обычно царящий в моем доме, я погладила флаг, развевающийся на крыльце. Три красные звезды на желтом поле. Каждая символизирует собой брата. Рядом — свободное место. Там со временем будет моя звезда. Большинство домов украшены похожими знаменами. Только на многих вместо звезд — черные полосы, символы погибших детей.
