Повелитель Мории - Мусин Ринат (читать книги онлайн полностью .TXT) 📗
Путь по реке Быстрице продолжался и в темноте. Нельзя сказать, что гномы были утомлены однодневным переходом. Тем не менее все постарались заснуть, прекрасно понимая, что впереди их ждет немало бессонных ночей.
Утро встретило Балина свежестью и прохладой. Он выбрался из одеяла и с удовлетворением отметил, что они уже далеко от устья Быстрицы. Лодки споро скользили по глади Долгого Озера, направляемые сильными взмахами весел.
Несмотря на ранний час, все были на ногах — и люди, и гномы. Вокруг стояла тишина; путники не повышали голосов, сознавая, что звуки, отражаясь от спокойной воды, прекрасно слышны.
На носу ладьи Балин увидел Оина. Старый боевой друг сидел на скамье и держал в руках кусок хлеба с толстым ломтем вяленой оленины.
«И все-таки что-то странное творится с Оином, — думал Балин, умываясь прямо из-за борта. — Никогда бы я сам не решился выступить походом. Даже мечтая с Ори, мы понимали, что это лишь сон, несбыточная мечта. Но Оин совершенно не сомневается в успехе. Многие качали седобородыми головами, когда он забросил кузнечное дело и принялся учить молодежь „непотребству". Сам Дайн обронил мимоходом, что поход на Морию — самоубийство, что зря мастера перековывают крохи итильдина на доспехи, разыскивают древнее оружие, которое родилось под молотами гномов Мории и эльфов Эрегиона. А как потрясло всех известие, что Оин почти полностью растратил полученное и выкупленное вооружение на „подарки" людям! Сотни мечей и лучшие доспехи отправились к броду Керрок, вооружая дружину Гримбьорна».
Столько упорства и энергии было в словах и делах Оина, что все, кто только ни сталкивался с ним, заражались его мечтой. Последние десять лет Одинокая гора буквально гудела от постоянных разговоров и споров. Никто уже не думал, что возврат Казад Дума — иллюзия. Наоборот, решали — кому идти, когда, что брать, к кому обратиться за помощью. Оин исчезал на полгода, а иногда и на год, и когда буйные головы готовы были успокоиться, вновь появлялся. Котел начинал бурлить снова, молодежь рвалась в бой, старики вспоминали доблесть пошлых лет.
И вот под началом Балина пятьдесят три гнома. Большинство молодые, как Лони и Нали. Есть и старики: Тори, самый большой гном, которого когда-либо видел Балин, давно отпраздновал свое четырехсотлетие. Его друг, карлик Синьфольд, который вообще никогда не отмечал дней рождения, иногда упоминал, что разговаривал с последним наследником Дарина — Дьюрином шестым, который правил Морией больше тысячи лет назад.
При воспоминании, что такой доблестный и благородный гном как Тори спутался с мерзким потомком Мима, безбородым Синьфольдом, Балина передернуло.
Многие не понимали, почему Оин старается привлечь к походу людей. Возвращение Мории под власть гномов — дело самих гномов и никого более. Балин понял правоту Оина, когда пришел посмотреть, как молодежь, забросив клещи и молотки, тренируется в искусстве владения оружием. Балин считал, что это занятие недостойно гнома, пока не убедился, что, несмотря на все свои годы, опыт и сноровку, совершенно не представляет, насколько это тяжелое ремесло — сражаться смертоносным оружием в узких и низких пещерах. Он старался не пропускать тренировок, вставая в строй вместе с молодежью. Оин оказался превосходным учителем. Он знал много удивительных вещей, которые сначала могли показаться ненужными и пустыми.
— Многому, что знаю, я обязан воинам-людям, — часто говорил Оин. — Годы людей коротки, и каждый из них должен выбирать, кем станет в жизни — садовником или пахарем, строителем или ремесленником, лекарем или воином. Каждый стремится стать в своем деле лучше всех. Витязи народа людей помогут нам во мгле Мории, и мы выйдем из войны с минимальными потерями.
«Многое из того, что ты сумел передать молодым гномам, не раз еще спасет им жизнь», — подумал Балин, перебираясь ползком по тюкам поближе к Оину.
— Ну где мой завтрак? — весело спросил он.
1.2
— Я говорю тебе, вам не выиграть, будь вас вдесятеро больше.
«Теперь нам говорят — вдесятеро», — думал Балин. Но эта мысль никак не отразилась на его лице, лишь глаза недобро блеснули. Обычным для гнома движением (за что эльфы прозвали их твердолобыми) он наклонил голову.
— Я заплачу, и плата моя будет высока. Тот, кто пойдет со мной, вернется домой богачом!
«Если вообще вернется», — подумал сидевший на деревянном троне Байн и поджал губы.
— Я не дам тебе ни единого воина, сын Фундина, — твердо сказал он. Затем, выждав время, Байн добавил слова, заготовленные уже давно, которые должны были хоть немного успокоить Балина: — Я не говорю, что запрещаю своим воинам идти с тобой. Ты можешь бросить клич, и я уверен, что многие отзовутся. В конце концов, это наше общее дело против общего врага, и я сам желаю, чтобы победа была на твоей стороне. Но и ты пойми. Дружина моя немногочисленна, и хотя я никогда не жалуюсь на своих бойцов, вряд ли найдется среди них хоть один, способный остановить то, что однажды вы, гномы, пробудили в глубинах Мории. Если ваш поход вернет Казад Дум, я первым буду приветствовать тебя, Балин. Ноя должен заботиться о народе и защищать своих подданных, а не подвергать их опасности, бросаясь в самую пучину безрассудных предприятий. И я не стану рисковать своей дружиной, — устало добавил Байн. — Мой ответ — нет.
Разговор, который продолжался уже больше двух часов, утомил его. Приветствия, знаки уважения, подарки, последние новости и сплетни предшествовали пяти минутам дела. Не хотелось признаваться, но эти долгие приготовления раздражали привыкшего ценить свое и чужое время Озерного Короля, который являлся достойным преемником Барда-лучника. Байн хорошо помнил слова отца, сказанные незадолго до смерти: «Не доверяй никому, кроме себя. Ты думаешь, что гномы — наши друзья. Это так. Но блеск золота затмевает доблесть подвига. Дракона убил я, а гномы только воспользовались этим. Помни мои слова и всегда требуй свою виру…»
Много раз Байн убеждался в справедливости этих слов. На его памяти гномы никогда еще не упускали собственной выгоды. Сокровищница Короля под Горой росла, но и жадность гномов не уменьшалась. Байн нещадно облагал наугримов налогами и пошлинами, которые взимал при каждом удобном случае. И следует с удивлением заметить, именно по этой причине правитель озерного края пользовался у гномов высоким уважением и доверием.
Балин понял, что аудиенция закончена. Он не смог добиться того, за чем приходил. Дружина Озерного короля не пойдет с ним. Это сильный удар, ведь гномы так на нее рассчитывали. Чтобы собрать и обучить новобранцев-добровольцев, потребуется много времени и средств. Удивительно, но вопрос о деньгах сейчас волновал Балина меньше всего. Куда больше беспокоило поведение Оина: необычный остекленевший взгляд, постоянное бурчание-пение себе под нос, сбивчивая речь наводили на странные мысли.
Выходя из тронного зала, Балин почувствовал некоторое облегчение. «Что же? — думал он. — Отказ получен. Нужно просто сделать следующий шаг. Сколько уже было этих шагов? И сколько будет? Главное — я получил согласие Короля под Горой и одобрение совета старейшин. А Байну, возможно, еще придется пожалеть, что он не послал с нами войско. А возможно, и нет…»
— Нет, — произнес Балин вслух. Он повторил, будто смакуя это слово: — Нет… Нет… Нет.
Уже много лет подряд гном слышал это слово от сильных сего мира. И разговор с Байном словно стал последней каплей.
«Нет, — сказал про себя Балин. — Я не поверну. И больше не знаю этого слова: „Нет". Мы дойдем до Мории. Мы войдем в нее и освободим древнее царство. Если потребуется, то я сделаю это в одиночку…»
Он вошел в комнату, где его ждали остальные гномы.
— Ну что? — поднялся со скамейки Ори. — Сколько людей пойдет с нами?
Балин обвел всех взглядом. Холодное бешенство плескалось в его темно-карих зрачках. Ори запнулся на полуслове, и очередной вопрос застыл у него на губах.
