Чёлн на миллион лет - Андерсон Пол Уильям (книги без регистрации .TXT) 📗

— Не начинайте первыми! Им будет в радость снять с нас головы и увезти домой. Как трофеи…

Жесткие черты Деметра тронула презрительная усмешка.

— Ты что, веришь, что, если мы будем ждать их сложа руки, они обнимут нас как друзей?

— Это как сказать… — Ханно вгляделся, прищурясь, в окружающую мглу. Солнце осталось за спиной и за облаками, но, вероятно, уже склонялось к горизонту. На фоне серой стены деревьев атакующих было почти не видно, однако их резкие вопли заглушали гул прибоя, перекатывались эхом от утеса к утесу, вспугивали чаек, поднимая их на крыло. — Кто-то углядел нас в море, наверное, много дней назад и сообщил соплеменникам. Они понимали, что рано или поздно мы пристанем к берегу, скорее всего там же, где приставали карфагеняне, и следовали за нами под защитой леса. Мы ведь и в самом деле пристали там, где заметили головешки от костров, мусор и другие следы привала…

В сущности, он просто думал вслух.

— Что ж они не дождались, чтоб мы уснули, оставив только часовых?

— Должно быть, боятся темноты. Вряд ли они в своих родных краях. Так что… Погоди, дай сюда! Нужен бы окоренный сук с зелеными побегами, но сойдет и это… — Обернувшись, Ханно попробовал взять вымпел из рук знаменосца, но тот вцепился в древко, круто ругаясь. — Прикажи ему отдать стяг мне, Деметр!

Вожак наемников поколебался, но все же произнес:

— Отдай, Клеант!

— Вот и хорошо. Теперь трубите в трубы, бейте палками по щитам, шумите как можно громче, но не сходя с места.

Подняв вымпел высоко над головой, Ханно пошел вперед — медленно, осмотрительно, древко в правой руке, обнаженный меч в левой. За его спиной визжала медь, грохотало железо. Карфагеняне расчистили поросль вплоть до ручья, откуда черпали воду, — на расстояние примерно в один афинский стадий, футов на семьсот, — но кое-где уже проклюнулись новые кустики, мешающие идти и в особенности идти бесшумно. О том, чтобы появиться перед врагом нежданно-негаданно, не могло быть и речи, — но и кельты еще не накопили решимости для безудержной атаки, повергающей в ужас цивилизованные народы. Они продвигались вперед поодиночке или мелкими группками, беспорядочно, но неотвратимо.

Крупные, прекрасно сложенные воины давно не брились; многие из них отпустили длинные усы. Одни заплетали волосы лентами, другие смазывали их каким-то составом, отчего шевелюра рыжела и стояла торчком. Раскрашенные и татуированные тела подчас сверкали наготой, чаще были обернуты в шерстяные юбочки и примитивные плащи, но кое у кого были даже штаны и туники ярких расцветок. Оружием служили мечи, копья и кинжалы, некоторые тащили перед собой круглые щиты, а вот шлемов было совсем мало.

Однако впереди кельтского авангарда, выстроившегося грубой дугой, шествовал великан в позолоченном шлеме со сверкающими рожками. Шею его охватывало широкое бронзовое кольцо, руки были обвиты золотыми спиралями. Воинов справа и слева от него отличала почти такая же пышность. Не иначе как вождь. Ханно двинулся прямиком к нему.

Грохот, какой подняли греки, насторожил и озадачил варваров. Они замедлили шаг, умерили воинственные вопли, принялись озираться и перешептываться. Пифеос, наблюдая издали, видел, как Ханно сошелся с вождем лицом к лицу. Потом затрубили горны, зазвенели взволнованные голоса. Кельты рассыпались во все стороны, повторяя одно и то же слово, какого Пифеос не мог понять. Наступление приостановилось, кое-кто даже отошел немного назад, воины присели на корточки или оперлись на копья, и все ждали развития событий. Дождь усилился, дневной свет померк, и теперь Пифеос различал лишь смутные тени.

Миновал мучительно долгий час, сгустились сумерки. В лесу разгорелись костры. Наконец Ханно вернулся, проскользнул мимо выставленной Деметром охраны, мимо скучившихся, притихших моряков и нашел Пифеоса подле самых кораблей — не то чтобы предводитель хотел спрятаться, просто отражение света на воде чуть смягчало сырую мглу.

— Мы в безопасности, — возвестил Ханно. Пифеос шумно перевел дух. — Но впереди у нас нелегкая ночь. Прикажи запалить костры, сделать навесы, достать самое лучшее из наших убогих припасов и сварить как можно лучше. Хотя на качество еды гости вряд ли обратят внимание. Количество впечатлит их гораздо сильнее.

Пифеос попытался вглядеться в лицо, едва видимое в темноте.

— Что произошло? — спросил он неуверенно. — Что такое ты сделал?

Ханно ответил спокойно, но, быть может, с чуть заметной усмешкой:

— Знаешь, мне довелось усвоить кельтский язык в достаточной мере, чтоб объясниться, и неплохо изучить их обычаи и верования. Надо сказать, все это не так уж отличается от обычаев и верований других дикарей, так что если я чего-нибудь и не понимал, то все равно удавалось выкрутиться. Я явился к ним как герольд, что само по себе делало мою особу неприкосновенной, и беседовал с их вождем. Он оказался не таким уж скверным малым, как можно было ожидать. Право, я видывал властителей и похуже — и среди эллинов, и среди персов, финикийцев, египтян… Можно не продолжать.

— Что… чего они от нас хотели?

— Разве не ясно? Одолеть нас, прежде чем мы сумеем отчалить, захватить наши корабли и разграбить. Уже одно это доказывает, что они не на своей земле. Ведь с местными племенами у карфагенян есть соглашение. Конечно, соглашение тоже можно нарушить по любой пустячной причине. Но тогда бы на нас напали под покровом ночи. Они похваляются своим бесстрашием, однако тут речь о добыче, а не о военной славе. Им ни к чему лишние жертвы, и тем более ни к чему рисковать: а вдруг нам удастся отбить нападение и отплыть восвояси? Тем не менее они пошли в атаку, как только мы выгрузились на берег. Можно сделать вывод, что они боятся темноты, боятся призраков и духов недавно убиенных, еще не обретших покоя. Я сыграл на этом страхе, среди всего прочего.

— Но кто они?

— Пикты с восточного побережья, надумавшие осесть в этих местах. — Ханно принялся расхаживать перед Пифеосом взад-вперед. Влажный песок похрустывал под его ногами. — Не слишком похожи на покорные и полупокорные племена вокруг твоей Массалии, но и не слишком отличны от них. А умелых и ученых уважают много больше, чем обычно водится у греков. Ценят искусные украшения, хорошо сработанные вещи. Считают неприкосновенными не только герольдов, но и поэтов и вообще умных людей. Я внушил им, что я волшебник из тех, кого они именуют друидами, показав им несколько ловких фокусов и бормоча загадочную чепуху. Пригрозил им — очень мягко, разумеется, — что наложу на них заклятие, если они посмеют меня обидеть. Но сначала я еще убедил их, что я поэт, нагло позаимствовав десяток строк у Гомера. Теперь придется потрудиться, повспоминать. Я обещал им завтра прочесть побольше.

— Что, что ты обещал?

Ханно расхохотался.

— Готовь лагерь, говорю тебе. И пиршество. Скажи людям Деметра, что они будут стоять в почетном карауле. Гости пожалуют на рассвете, и склонен думать, что шум и гам продлятся весь день до вечера. От тебя ждут щедрых даров, но это нам не во вред — товаров на обмен у нас в избытке, и к тому же чувство собственного достоинства заставит их отдарить нас еще щедрее, притом таким добром, какому мы наверняка найдем применение. А главное — нам теперь обеспечено безопасное плавание на значительное расстояние к северу. — Он приумолк. Слышны были лишь вздохи воды и суши. — Да, и если завтра выдастся пристойная погода, продолжи свои наблюдения за звездами, Пифеос. Это окажет на них неизгладимое впечатление.

— А ведь это часть того, зачем мы отправились в путь, — прошептал грек. — Мы хотели убедиться, что можно обойтись без кровопролития.

4

Позади лежали оловянные копи Думнонии [3], а рядом гавань, куда никакие карфагеняне не доберутся, пока не кончилась война, и три корабля. Ликиаса поставили следить за их ремонтом и переоснасткой. Деметр наладил разведку побережий к западу и к югу. Обследование внутренних земель и севера Претании Пифеос взял на себя.