Мать-одиночка (СИ) - Любимка Настя (читать хорошую книгу .TXT) 📗
— Я даже не… — начал Виттор и с неподдельным уважением посмотрел на своего собеседника. — А ведь нам это с точностью не известно.
— Вот именно. Вы правильно сказали: мы плохо знаем Сторону. Они нам просто ничего не говорят. Но если чего-то не знаешь, это вовсе не значит, что его не бывает.
Глава 11
После слов короля маршал словно впал в оцепенение и молчал столь долго, что Геррон Четвертый заерзал в кресле и в конце концов не выдержал:
— Вы заснули, мой друг? Тогда и я пойду спать, благодарю вас за эль.
— Нет-нет, Ваше Величество, погодите! — встрепенулся Виттор. — Хотите еще?.. Пожалуй, я тоже с вами выпью, только не эля.
Он вызвал слугу и велел принести ром, воду и сахар. А также еще эля, сухариков и фруктов.
— Что, проняло? — засмеялся король. — Занятная версия, не правда ли? Что ж, полчаса вам еще уделю, мне самому интересны кое-какие возникающие в связи с этим нюансы.
— Это не версия, — пробормотал Виттор. — Все так и есть, вы абсолютно правы, Деля — атте…
Он определенно собирался продолжить мысль, но вернулся слуга, который принес напитки и закуски. Высокая кружка Геррона Четвертого вновь была наполнена элем, себе же маршал, отпустив прислугу, стал готовить выпивку сам. Он плеснул в пузатую глиняную кружку немного рома, долил воды, добавил сахара, размешал, бросил магический кристаллик быстрого разогрева…
— Грог? — улыбнулся следивший за манипуляциями Виттора король. — К чему такие сложности? Махнули бы рюмку — и дело с концом.
— Перестал любить крепкие напитки, — рассеянно, явно думая о чем-то своем, ответил маршал. — Да, собственно, особо и не любил никогда. А еще… Как-то зябко мне стало, захотелось согреться.
— Так накиньте что-нибудь теплое, — посоветовал Геррон Четвертый.
— Замерзло не тело, зябко внутри, — сказал Виттор, поднял кружку и сделал пару изрядных глотков.
— Я даже догадываюсь, почему, — уже без улыбки сказал король и тоже отпил эля. — Те самые нюансы, о которых я упомянул, и о чем вы начали говорить. Деля — атте… А дальше?.. Погодите! Дайте, я сам угадаю. Вы считаете, что раз уж девочка — атте, а вы взяли над ней шефство, то теперь вам и быть ее официальным опекуном. Ведь так? Или вы раздумываете, как бы незаметно вернуть ее туда, где она и появилась?
— Да вы что?! — подскочил маршал. — Как вы только… — Тут он вспомнил, кто именно сидит перед ним, опустился на место и снизил тон. — О том, чтобы вернуть Делю на Сторону, не может быть и речи. Вы бы видели, как она была напугана! И потом, вспомните, когда я десять лет назад очутился в парке вашего дворца, вы же не дали меня в опекунство садовнику, а сделали своим официальным атте.
— Садовнику?.. — поперхнулся вдруг элем Геррон Четвертый и захохотал так, что резонансно загудели расставленные по углам кабинета вычурные полутораметровые древние вазы. — Почему я сам об этом не подумал? Стригли бы сейчас розы — и никаких проблем!..
Маршал тоже засмеялся, хотя и не так громко.
— А помните, Ваше Величество, как вы тогда злились, пытаясь выведать мое имя?
— Еще бы не помнить! Стоите, моргаете и заладили, как поросенок: «Ви!.. Ви!.. Ви!» Пришлось подыскивать хоть что-то похожее. Правда, попали в точку; вы же знаете, что Виттор на древнем общетриадонском означает «воитель»?.. А на самом деле вы, может быть, вовсе какой-нибудь Винтокрыл.
— Почему Винтокрыл? Это же реалонское имя. Даже не имя, а…
— Да я просто так, к слову, — улыбнулся и сделал глоток эля король. — Однако мы так точно угадали с именем, что мне думается: это неспроста. Наверняка не обошлось без магических воздействий. И не обязательно наведенных, ведь магия, — повел он вокруг руками, — она везде. В Чареоне — уж точно. Недаром позже вымаги выявили у вас ярко выраженную силу Огня. Так что, возможно, подбирая вам имя, мы всего лишь «прочитали» ваше предназначение в невидимом свечении вашей судьбы, и в мире, откуда вы прибыли, вы тоже были воителем. Я почти уверен, что были. Далекий от воинской службы человек вряд ли сумел бы раскрыть ту коварную хитрость реалонцев. Как вы ее тогда назвали?
— Троянским конем, — улыбнулся Виттор. — Только не спрашивайте, почему; я об этом так и не вспомнил. Но когда реалонцы предложили вам в качестве «дружеского жеста» нелепую летающую сардельку для срочных почтовых отправлений, в голове будто вспыхнули эти два слова: «Троянский конь», и я сразу почуял неладное.
— И спасли Чареон от ужасных последствий. А себе обеспечили превосходную воинскую карьеру и не только опекуна, но и верного друга в моем лице.
— Я искренне ценю это, — невольно выпрямился в кресле Виттор.
Король улыбнулся, коротко кивнул и поднял палец:
— Однако мы отвлеклись. Мы начали говорить о вашей маленькой подопечной. И о том, почему вам «зябко». Вы ведь беспокоитесь не только потому, что придется стать опекуном. Сознавайтесь!
— От вас трудно что-то утаить, Ваше Величество, — вздохнул Виттор. — Меня беспокоит, как отнесется к этому моя невеста, леди Малена.
— Я полагал, что баронесса Ориан разумная женщина. Она ведь сама недавно стала опекуном. И она прекрасно знает, что по закону… — Геррон Четвертый прервался, поморщился и сказал: — Да, тут как раз то самое обстоятельство: вы же сами вызвались на это шефство… Впрочем, что это я! Мы же не будем заявлять, что Деля прибыла со Стороны. Напротив, это следует держать в строжайшем секрете. Для всех — слышите, маршал, абсолютно для всех! — девочка появилась перед вашими воротами как раз в тот момент, когда вы возвращались из служебной поездки. Потому она и выходила из вашей кареты, когда вы подъехали к крыльцу. Этого не скроешь, слишком многие видели.
— Очень логично, Ваше Величество, — кивнул Виттор. — Этой легенде и будем следовать. Но вы сказали: для всех… И для Малены тоже?
— Разумеется. Истинное положение вещей знаем лишь мы с вами и те маги с вымагом, что смотрели девочку.
— Еще пограничники. Правда, там я провел нужную обработку, так что все должно быть в порядке. Но Малена… Начинать семейную жизнь с обмана…
— Друг мой, — нахмурился король. — Вы же прекрасно понимаете разницу между обманом и хранением государственной тайны. А тут вам это даже на руку — баронессе не за что будет на вас сердиться. Как я уже говорил, она создает впечатление весьма разумной женщины. Но если хотите, я даже официально заявлю, что поручаю вам опеку над юной атте.
— Нет-нет, не нужно, — замотал головой маршал и приложился к кружке. А потом произнес, стараясь, чтобы голос звучал непринужденно: — Малена и впрямь разумная женщина. Очень разумная! Я бы даже сказал: порой чересчур… Впрочем, что это я? Разумность не бывает чрезмерной.
— Что-то вы юлите, мой друг, — прищурился король.
— Да потому что я и впрямь боюсь, что она скажет! — выпалил маршал и сделал большой глоток грога.
— Не ожидал, что главный воитель королевства чего-то боится, — усмехнулся в усы король. — Точнее, кого-то.
— Я не совсем правильно выразился, — пошел на попятную Виттор. — Я не боюсь. Но я опасаюсь, что Малена расстроится. А это может сказаться на ее здоровье, у нее и так часто бывает мигрень.
— Но ведь свадьбу она из-за этого не отменит? — снова прищурился Геррон Четвертый и, поднеся ко рту кружку с элем, пил подчеркнуто долго, будто давая другу время подумать.
— Нет-нет, конечно, не отменит! — вскинулся маршал. — Но говоря откровенно… — Он смущенно кашлянул и продолжил будто бы извиняющимся тоном: — Говоря откровенно, если бы свадьбу ненадолго отложили, я был бы даже не против.
Теперь закашлялся Геррон Четвертый, вновь поперхнувшись элем. «Лишь бы не подавился сухариком, — невольно подумал Виттор. — Пришьют цареубийство — не сносить мне тогда головы». Впрочем, мысль была пустой, мимолетной, серьезного значения он ей не придал, да и король уже пришел в себя. Правда, выглядел все еще изумленным.
— Что значит «не против»? — спросил он. — Вы передумали жениться на баронессе?
— Нет, я же сказал: отложить. Ненадолго. Чтобы и леди Малена свыклась с мыслью о моей подопечной, но самое главное — я переживаю за Делю. Она и так пока не в себе, а если еще добавится неприветливое отношение со стороны моей… э-ээ… жены… Не уйдет ли она в себя совсем, не закроется ли наглухо? Я не хочу лишний раз травмировать ребенка. Вот мне и думается, что было бы лучше максимум внимания уделить сейчас малышке. Дать ей побольше ласки, тепла… Чтобы она согрелась душой, оттаяла. Понимаете? Чтобы она вновь стала сама собой — веселой и счастливой девочкой. Тогда и моя невеста примет ее куда более охотно. Так ведь?
