Русалочьи сети. Поймать волка - Наталья Кириллова (мир бесплатных книг TXT) 📗
– Возможно, и были, – не стала спорить Ривер. – Так или иначе, но честно Алтар не играл…
– Ривер! – снова вмешалась Шерин. – Не вводи молодёжь в заблуждение своими недоказанными предположениями и глупыми домыслами, будто бы мой муж сражался нечестно.
– Разве нет?
– Нет.
– Хорошо, пропустим эту часть, – примирительно предложил Кейтен, но я заметила, как он нахмурился при упоминании о нечестном поединке.
Впрочем, кто и что сейчас сможет доказать?
– Видя, как поворачивается дело, я попыталась остановить бой. Когда на твоих глазах убивают твоего любимого и отца твоего нерождённого ребёнка, быстро забываешь о чести, достоинстве, долге и недопустимости позора. Не думаешь ни о себе, ни о своём будущем, ни о последствиях, лишь о том, как сохранить того, кто так бесконечно дорог и важен тебе, – Ривер посмотрела куда-то мимо нас с Кейтеном, окунаясь мысленно в омут памяти. – Я ползала на коленях, захлёбывалась рыданиями и мольбами о пощаде под презрительными и насмешливыми взглядами старого вожака, его супруги и других их сыновей. Ты тоже там была, Шерин, не среди членов стаи, находившихся по другую сторону круга, но почти что рядом с семьёй альфы. Ты хвостом ходила за Алтаром, готовая на всё ради него и вступления в род вожака. Ты тогда пряталась на дереве, под которым сидел альфа, хотя, полагаю, считала, что тебя никто не заметил. И ты слышала, как он, вдоволь насладившись унижением и ужасом молоденькой беременной волчицы, корчащейся у него в ногах, велел членам своей семьи отойти и, склонившись ко мне, потребовал откуп крови. Думаешь, он хотел моего ребёнка? Да ему плевать было на малыша. Его сын хотел меня, а остальное было неважно. Он предложил выкупить жизнь Кейрена моей. Спаси любимого, принеся себя в жертву, поступи в полное и безоговорочное пользование Алтара и радуйся, что твой волк будет жить. Я согласилась бы не раздумывая, не будь я беременна. Даже в том состоянии, в котором я была тогда, я понимала – родится девочка, и её отдадут на воспитание в другую семью, а мне велят забыть, что у меня есть дочь. Родится мальчик – и малыша убьют, не дав мне взять его на руки. Я напомнила старому вожаку, что нас теперь двое и только боги вольны выбирать, кто в таком случае станет откупом, мать или ребёнок. И добавила, что его слово было сказано, оно не укрылось от богов, он не может взять его обратно и что я прямо здесь, на глазах всей стаи, вспорю себе живот, если альфа пойдёт на попятный. Ему пришлось согласиться с предложенным им же самим откупом – хотя бы ради спасения собственного авторитета. Хорош тот альфа, кто допускает самоубийство волчиц, к тому же молодых и публично, – губы Ривер изогнулись в презрительной усмешке. – Всё же он не мог просто отступить, дать какой-то девчонке взять над ним вверх и предложил выбор, на сей раз без кровных долгов, – либо мы с Кейреном уходим вместе, либо остаёмся, но раздельно. Где это видано, чтобы юная волчица диктовала свои условия вожаку, сама выбирала себе пару и оставалась с ним, несмотря на возражения альфы? Где это слыхано, чтобы сын альфы захотел волчицу, получил отказ и смирился с ним, приняв её желание быть с другим? Как можно было допустить, чтобы мы с Кейреном и дальше жили себе спокойно в стае, словно ничего не случилось, словно мой муж не вызывал сына вожака на смертельный и, быть может, нечестный поединок, где проиграл и сохранил жизнь лишь благодаря супруге? И мы ушли. Мне пришлось сделать этот выбор за нас троих, однако я знала, что так будет лучше для всех.
– Прецедент мог иметь продолжение или, того хуже, дать толчок для новых похожих случаев, – сухо напомнила Шерин. – Зародить сомнения в вожаке и спровоцировать попытки оспорить его власть. Ни один альфа под этой луной не допустил бы подобного. Не скрою, тогда мне предложение старого вожака показалось жестоким, но с годами я поняла, что он не имел права оставлять вас обоих и вместе… и, тем паче, вас троих в стае. Он поступил так, как счёл необходимым.
– Я тоже, – Ривер моргнула, возвращаясь из прошлого, посмотрела колюче на несостоявшуюся родственницу. – В конечном итоге, никто не заставлял его предлагать мне откуп, от которого нельзя отказаться, мог бы и сразу перейти к этому выбору. Боги действительно всё слышат, Шерин. Старый вожак получил своё – двое его сыновей погибли, не оставив наследников, и сам он давно умер, а стая его превратилась в бледную тень прежних Красных волков. Такова расплата за попытку сыграть с предназначением.
– Разве ты и твой сын не занимаетесь нынче тем же самым? – язвительно хмыкнула Шерин. – Силитесь обыграть высшую волю, словно уличные шулеры?
– Мне бы и в голову не пришло подобного, – возразила Ривер и перевела виноватый взгляд на Кейтена. – Прости, я не рассказала ни Кейрену, ни тебе об откупе, о своих угрозах перед старым вожаком. Я знала, что меня слышали только боги, альфа да Шерин. Думала, так будет лучше для вас обоих, да и для твоего брата тоже. И папа ваш не верит ни в богов, ни в предназначение… как и ты, впрочем. Поэтому я промолчала. Но откуп был предложен, и я не могла отказаться от него… только не так, не ценой жизни твоего отца. Я смогла лишь изменить условия в нашу пользу ровно настолько, насколько это было возможно в сложившейся ситуации, и не позволить старому вожаку перевернуть всё так, как было бы удобно ему. Однако я поклялась, как того требовал обычай, поклялась ликом полной луны и кровью предков, что однажды уплачу этот долг старому альфе или его потомкам.
Кейтен посмотрел на мать недоверчиво и удивлённо, а Шерин и Киаран обменялись торжествующими взглядами.
– И что же было дальше? – решилась заговорить я.
– Мы с Кейреном начали новую жизнь вдали от стаи, – продолжила Ривер. – Полагаю, мой сын рассказал тебе, что стало с Красными волками и их вожаком?
Я кивнула.
– Первое письмо Шерин написала, когда родилась Киаран. Сначала письма приходили раз в год, этаким ненавязчивым напоминанием, затем, когда Киаран вошла в пору, – раз-два за сезон, и чем старше становилась единственная наследница Алтара, – Ривер смерила молодую волчицу холодным оценивающим взглядом, отчего та недовольно поджала губы и насупилась, – тем письма были чаще и длиннее. Ты же не могла упустить такого шанса, верно, Шерин? Тем более в свете происходящего в стае? Ты ведь поведала своему супругу об откупе? Отец его вряд ли распространялся о долге и сопутствовавших ему обстоятельствах, а больше и некому. Скорее всего, ты и о Кейтене ему рассказала. Ты же единственная из всей стаи не теряла нас с Кейреном из виду, остальным-то вскоре стало не до изгнанников.
– На твоём месте я бы радовалась, что Алтар столь высоко оценил успехи моего сына и счёл его достойным своей дочери, – ядовито откликнулась Шерин.
– О да, я радуюсь, – скрыть сарказм Ривер и не подумала. – Равно как и результатом воспитания его дочери.
– Сейчас другое время, – возразила Киаран. – Почему я не могу заниматься тем, что мне по душе, по крайней мере, пока я молода, пока у меня есть такая возможность?
– Действительно, – согласилась Ривер. – Чем чаще приходили письма, тем больше крепла во мне уверенность, что надо что-то делать. И однажды я решилась. Я не стала ни играть с предназначением, ни пытаться обойти его. Я лишь обратилась к богам с просьбой о помощи и сделала приношение богине.
– К-какой… богине? – почему-то насторожилась я.
– Великой богине моря, – Ривер понимающе улыбнулась мне.
Владычица океана!
Я судорожно закашлялась, и Кейтен заботливо похлопал меня по спине.
– Но при чём тут море? – резонно удивилась Киаран.
– Мой род происходит из другой стаи, Серых теней, в которой чтили не только луну, но и морских божеств – стая жила на побережье. Поэтому я обратилась к той, кто покровительствовала моим предкам, и попросила о справедливости, защите и счастье для моего мальчика.
А поскольку богиня морей и океанов любит шутить, то с неё сталось подкинуть бедному «мальчику» пахнущую ёлками русалку.
– Но… – Киаран открыла рот, затем закрыла и растерянно посмотрела на родительницу. Та побледнела, потом нахмурилась и тоже посмотрела, только на Ривер и крайне требовательно.
