Волшебная дорога - Уотт-Эванс Лоуренс (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
— Ладно, расскажу вам всю историю. — Она заерзала на скамье. — Знаете, с вами не так уж и весело.
Келдер и Аша предпочли промолчать, так что Ирит продолжила:
— Называется оно Вторым Джавановым Расширением магической памяти. Я про заклинание.
— Расскажи нам о нем.
— Как ты его выучила? Ты — чародейка? — спросила Аша.
Ирит нахмурилась:
— Пожалуй, мне надо начать с того, как я попала в ученики к чародею.
Она глубоко вдохнула:
— Я родилась в Третьем военном округе Старого Этшара, который уже назывался Дриа. Командующий носил звание полковника, но, когда мне исполнилось пять, провозгласил себя королем. Округ занимал куда большую территорию, чем нынешняя Дриа, — простирался до самого Тата.
По выражению лиц Келдера и Аши она поняла, что все эти названия ничего им не говорят.
— Это восточные равнины, между горами и пустыней, к югу отсюда.
— Но здесь же не Этшар, — запротестовала Аша. — Этшар далеко на западе.
— Там Новый Этшар, — поправила ее Ирит. — Гегемония Этшаров, так он называется. Все это захваченные территории, а Старый Этшар раньше находился на месте Малых Королевств. На них-то он развалился, знаете ли.
— Продолжай, — кивнул Келдер.
— Так вот, я выросла в Дриа, тогда еще части Старого Этшара, во время Великой Войны. Вы о ней знаете? О том, как мы сражались с Северной Империей? О демонах, колдунах, которые воевали на их стороне?
— О войне мы знаем, — заверил ее Келдер.
— Поскольку все боялись северян, Малые Королевства старались жить в мире. Поэтому когда очередной тыловой генерал занимал участок земли и провозглашал себя королем нового королевства, никто не спорил — мы не могли воевать между собой. Нам едва хватало сил обеспечивать потребности четырех армий, которые защищали нас. Война продолжалась сотни лет, может быть, тысячу, и в какой-то момент возникло ощущение, что мы проигрываем, так, во всяком случае, думали мои родители. Новости от генералов приходили хорошие, генерал Гор успешно действовал на западе. Генерал Анаран терроризировал пограничные районы Северной Империи, а вот Старый Этшар все более впадал в нищету.
— Какое отношение все это имеет к твоим заклинаниям? — спросил Келдер.
— Я к этому перехожу! — Ирит злобно глянула на него.
— Так переходи!
Ирит какое-то мгновение сверлила его взглядом, потом продолжила:
— Все очень волновались за свое будущее, в детстве я наслушалась ужасных историй о северянах, мои родители говорили о том, что каждый должен всеми силами способствовать успешному завершению войны, король выпускал указы, заявляя, что защитники Дрии до последней капли крови будут сражаться за каждую пядь своей земли. Теперь я понимаю, что расти в таких условиях — не сахар, но выбора у меня не было. Я всего и всегда боялась, но хотела сделать все, что могла, ради победы, поэтому в двенадцать лет пошла в замок Дрии. Результаты проверки выявили у меня потенциал сильного чародея, армии требовались сильные чародеи, наши чародеи и теурги превосходили тех, что служили у северян, поэтому они и не победили, но их колдуны и демонологи были сильнее.
Келдер, чувствуя, что повествование Ирит движется в правильном направлении, поощряюще кивнул.
— Меня определили ученицей к чародею, который вышел в отставку и более не участвовал в боевых действиях. Жил он не в Кастл Дриа, а на западе, в горах. Мастером он оказался хорошим, но уж очень старым. Жениться он не удосужился, детей у него, соответственно, никогда не было, поэтому, хотя о магии он знал все, что только можно, общение с ним удовольствия не доставляло. Он не понимал, в каких условиях я росла, как все эти страхи отражались на моем характере.
Келдер изобразил сочувствие.
— Да и в чародеи я особо не рвалась, а старый Калирин после окончания учебы хотел отослать меня к генералу Терреку, чтобы я участвовала в боях. Он говорил, что мне следует заняться созданием новьх боевых заклинаний, но я знала, что все маги-экспериментаторы погибали... редко кто протягивал больше месяца! И я ненавидела возню с такими омерзительными компонентами, как мозги ящерицы, внутренности паука, слезы неродившегося младенца. Фу! Кому охота быть таким чародеем!
Аша начала что-то говорить, но Ирит остановила ее взмахом руки.
— Да, конечно, приятно, когда заклинание срабатывает, как тебе этого хочется, но подготовка, подбор нужных компонентов, ритуал — тут уж не до веселья, знаете ли. И они хотели, чтобы я заучивала боевые заклинания, которые годились только для войны, к примеру, разрывающие людей на куски. О способности летать, изменять облик и тому подобном речь просто не шла. Короче, я ненавидела то, чем занималась. Когда мне исполнилось пятнадцать и я уже многому научилась, в войне произошел перелом. На востоке генерал Террек потерпел несколько поражение и его войска покатились назад. Кто из нас мог тогда знать, что он просто заманивает армию северян в ловушку? Я думала, что война окончательно проиграна, что придут северяне, сначала нас всех изнасилуют, а потом убьют или будут пытать до скончания веков. Поэтому, когда Калирин отлучился, я раскрыла его Книгу Заклинаний, пролистала ее, дабы найти какое-нибудь заклинание, которое поможет мне уберечься от северян, и наткнулась на Второе Джаваново Расширение магической памяти.
— Калирин был твоим мастером? — спросил Келдер.
— Совершенно верно. Калирин Умный. Он давно уже обучал новых магов... Наверное, я была его двухсотой ученицей.
Келдер кивнул.
— Так что это за Второе Джаваново Расширение не помню уж чего?
— Ты что-нибудь знаешь о чародействе? — спросила Ирит.
Келдер задумался, покачал головой:
— Практически ничего.
— Тогда слушай внимательно. В основе чародейства, с этим согласны многие авторитеты, лежит создание каналов связи с хаосом, из которого образовалась наша реальность. Если ты не понимаешь, что это такое, ничего страшного, я тоже не понимаю, но так объяснял Калирин. Каналы образуются посредством использования компонентов, обладающих магическим потенциалом, к примеру, крови дракона или толченых ножек пауков. Определенные сочетания этих компонентов обеспечивают прорыв в хаос. Во всяком случае, чародеи думают, что именно этим они и занимаются, но по-настоящему никто ничего не знает. Известно лишь следующее: если сделать так, так и вот этак, результат будет вот такой. Если насыпать щепотку самородной серы на кончик... э... кинжала, произнося одновременно нужное магическое слово, вспыхнет огонь. Но никто в действительности не знает, почему это происходит и почему огонь не вспыхивает, если вместо серы используется, скажем, фосфор... Я хочу сказать, что фосфор горит лучше серы, то есть огонь тем более должен зажечься. Но он не загорается. Опять же, и кинжал надобно определенным образом заговорить.
Келдер кивнул, показывая, что все понял.
— Есть заклинания, подготовка к которым занимает часы, даже дни, а достать некоторые компоненты — сущая мука. Так что чародейство — профессия не из легких. Это тебе не теургия, где всего-то делов обратиться к Богу и попросить у него об услуге, и не ворлокство. Я не знаю, как ворлоки это делают, но они прекрасно обходятся без заклинаний и без специфических компонентов.
— Так... — начал Келдер.
— Так вот, — перебила его Ирит, — чародей Джаван, судя по всему — гений, начал искать возможность избавиться от всех этих ритуалов, магических слов и компонентов, которые не найти днем с огнем. Он хотел получить прямой доступ к хаосу, без всяких промежуточных этапов. Рассуждал он следующим образом: если магические слова и компоненты — суть символы чего-то в мире хаоса, почему бы не использовать символы символов? И он сумел практически реализовать свою теорию, по крайней мере частично. Он нашел способ вживлять заклинания в мозг чародея, а может, в его душу. То есть чародею приходилось проделывать весь ритуал подготовки заклинания, но не в тот момент, когда он хотел это заклинание использовать. Исследования Джавана позволяли чародею создать в голове запас заклинаний и воспользоваться им в любое удобное ему время. К примеру, он мог выбрать какое-нибудь заклинание окаменения, на подготовку которого уходило два дня. Пройти весь ритуал, а потом, добавив новое заклинание, «загнать» все это себе в голову и хранить до того момента, пока ему не встретится человек, которого он хотел обратить в камень. Чародею оставалось лишь указать на объект и произнести одно-единственное слово, чтобы заклинание сработало и человек этот стал статуей.
