Ненавижу драконов (СИ) - Гуркало Татьяна Николаевна (версия книг txt) 📗
К тому времени, когда Ярослав дошел до комнаты шамана-самоучки, настроение у него стало весьма мрачным, и вид бездельничавшего приятеля его улучшить не мог.
Киого сидел на столе, грустил и тихо напивался. Настойки в бутылке осталось ровно половина, в стакане — четверть.
— С девушкой поссорился? — спросил Ярослав.
— Нет, — хмуро отозвался Киого.
— Зачем пьешь?
— Хочется.
— Жаль, я рассчитывал, что ты меня вылечишь. У меня, кажется, трещина. Рука почти не шевелится и начинает опухать.
— Вылечу, — подумав, сказал Киого. — Я еще не пьян.
— Уверен? — как для не пьяного взгляд у него был странноват.
— Разве этим можно быстро напиться? — довольно бодро удивился Киого.
— Не пробовал, — сознался Ярослав. Он напивался самогонкой местного разлива и чем-то похожим одновременно на темное пиво и кофейную подделку под коньяк. Страшная штука, гадость несусветная, но мысли, как плохие, так и хорошие, вышибает напрочь.
Киого очень аккуратно поставил стакан рядом с бутылкой, встал на ноги, немножко подержался за стол и решительно пошел к Ярославу. Шел он хорошо и прямо, как солдат на параде. На лице ноль эмоций, взгляд целеустремленный, руками не машет.
— Ты точно не пьяный? — засомневался Ярослав.
— Совсем чуть. Расслабляет.
Убегать было стыдно, оставаться — некомфортно. Ситуация совершенно дурацкая.
— Что ты пил? — спросил зачем-то Ярослав. Наверное, пытался отвлечь приятеля от своей персоны.
— Вино, — глупо заулыбался Киого. — Разбавленное.
— Вино?! — в бутылке и стакане мелькали сполохи незаметные для тех, в ком нет металла. Частички разнообразной силы, которая бывает в травах и которой никогда не бывает в вине, в вине эти частички очень быстро растворяются, каких бы травок туда не добавили. В настойках остаются, а в вине почему-то нет. — Чем его разбавляли?!
— Соком. Яблочным. Случайно целую бочку испортили. Теперь хозяин продает по дешевке, пока не испортилось. Вообще, даже вкусно.
— Соком?! — в яблочном соке не бывает таких сполохов. А если приглядеться, не очень и похожи сполохи на силу трав, больше на обрывки плетения, как в алхимических составах. — Киого, там плетение.
— Где? — он остановился и неуверенно посмотрел на потолок. Словно решил, что ему сейчас что-то наголову свалится.
— В бутылке.
— Правда? — почему-то обрадовался приятель. Улыбка у него была странная, словно он обкурился вдребезги, каким-то чудом сохранил остатки разума, и эти остатки требуют во что бы то ни стало скрывать свое состояние. На экзамене ты, парень, на экзамене, а вовсе не в клубе. Это ничего, что доцент похожа на барменшу. Доценты, они разные бывают. И симпатичные и страшные и молодые блондинки с печальными глазами.
— Правда, — подтвердил Ярослав, мысленно прощаясь с возможностью быстро избавиться от боли. — Тебе нужно желудок почистить.
— Не поможет, — безмятежно отозвался Киого. — Там яблочный сок.
— Я знаю. Ты говорил.
— Яблочный сок отлично маскирует приворотное зелье, — нравоучительно сказал Киого, кивнув в стону полупустой бутылки. — Только он один. Без него любой маг это зелье почует, — и немного подумав, добавил равнодушным тоном. — Скоро я сойду с ума. Или меня парализует. Это как повезет. Магам приворотное зелье пить нельзя. Разум, чувства и воля слишком тесно сплетены.
— Спятил?!
— Еще нет, но ждать недолго осталось. Убей меня, а…
— Сейчас, — не стал спорить Ярослав. — Псих конченый.
Что-то нужно было делать. Быстро. Раз Киого пока более-менее нормально соображает, возможно, еще не поздно.
— Ты же не все выпил!
— Ну, значит, я не полностью сойду с ума, или меня не полностью парализует.
— Урод! Тащишь в рот что ни попадя, а я должен думать. Что-то же можно сделать…
Осталось только придумать — что.
Боль тихонько пульсировала и перемешивала мысли, которые и без нее не отличались стройностью и логичностью. Боль постепенно превращалась в страх. Это жутко раздражало и отвлекало.
— Ладно. Уговорили, — сказал Ярослав.
— Убьешь меня? — спросил Киого.
— Заткнись, не до тебя.
Греть руки. Гладить воздух, как мурлычущую кошку, а она потом, зараза, когти выпустит в благодарность. Главное не свалиться в обморок. Двух беспамятных будет многовато для этой комнаты.
Лучше не думать и не чувствовать. Или все-таки думать, о чем-то постороннем. Попытаться себя отвлечь. Например, можно подумать о музыке. Радиостанция «Новая волна», программа по заявкам.
«Чиж» кажется. Или «Чайф». Нет, «Чиж», стиль на них похож. А может вообще «Пилот». Должны же они как-то оправдывать свое название. Или «Чиж»? Застряла какая-то дурацкая песня, а ты тут думай!
Тепло лентой обвилось вокруг ладони, заползло под кожу и уютно там устроилось, ожидая дальнейших действий. Глупых действий. Может, он подсознательно тяготеет к мазохизму?
— К черту! — рявкнул на неуместные мысли Ярослав и хлопнул ладонью по плечу.
Боль, сметая все на своем пути, горячей волной прокатилась по руке, на мгновенье застыла в кончиках пальцев и ушла в землю, как молния, угодившая в громоотвод. Рука перестала ощущать что либо. Оторви кто-то ее сейчас, особой разницы не будет. Зато челюсть и ребра успокоились и перестали ныть. Голова потихоньку стала соображать, но от ее соображений легче не стало.
— Киого, я тут песню вспомнил. Веселенькая такая, патриотичная, про полет.
— Ты ненормальный, — поставил диагноз приятель.
— Я в курсе, мне уже сказали, кажется. Я не о том. Просто есть мнение, что на любую мощную дубину может найтись дубина помощнее.
— Не подходи ко мне, — запротестовал Киого и начал отступать к столу.
— Ты же просил тебя убить, — вспомнил Ярослав, пытаясь ободряюще улыбнуться.
— Я передумал.
— Отлично, — хоть самоубиваться не начнет. — Убивать я тебя все равно не буду. У меня другая идея. Я ведь вижу плетения и могу их переделать, правда никто не даст гарантии, что моя переделка будет безопасна для окружающих. Но нам, собственно это и не требуется, в смысле — переделывать что-либо. А еще, кажется, могу воздействовать на кровь. Я почувствовал всю кровеносную систему от проклятой ключицы, до кончиков пальцев, когда себя лечил. Даже самые маленькие капилляры. В первый раз я это не заметил.
— Ты не посмеешь, — Киого весьма недоверчиво посмотрел на висящую плетью руку. Подобные последствия лечения мало кого вдохновить на повторение опыта могли.
— Посмею, — заверил Ярослав. — Еще и как посмею. У тебя все равно выбора особого нет. Будет немножко больно.
— Ты их не найдешь, — предпринял еще одну жалкую попытку отказаться от предлагаемой помощи Киого.
— Обрывки алхимических плетений? Я не собираюсь никого искать. Мне не нужны партизаны, мне пилот нужен. Понимаешь? Готовое плетение, а не его обрывки. Оно должно собираться где-то рядом с твоей дурной башкой. Его действие направленно на мозг. Если он у тебя, конечно, есть. Ты случайно не в курсе?
— Он у меня есть, — мрачно сказал Киого. Отступать ему больше было некуда, разве что лезть на стол и прыгать в окно.
— Вот и славно, — фальшиво порадовался за друга Ярослав. — А то ты живешь, подчиняясь одним инстинктам. Точнее, одному инстинкту. Ты стараешься найти побольше самок и…
— Я не стараюсь. Они сами находятся.
— Одна уже нашлась. Где ты таких дур берешь?
— Что ты собираешься делать? — поспешил закончить разговор о девушках Киого.
— Рыбу ловить. Думаю пора. Тебя шатать начало. Сядь, а…
Киого бросил на Ярослава возмущенный взгляд и сел, всем своим видом демонстрируя покорность судьбе. Доверия в его облике не было, веры в счастливое завершение рыболовли тоже. Не сопротивляется — и на том спасибо.
