Пылающие небеса (ЛП) - Томас Шерри (читать книги полностью .txt) 📗

– С чего бы? Англичане в любом случае все свалят на немцев.

Уинтервейл покачал головой:

– Нужно опять сходить проверить маму.

– Передай от меня привет.

Тит подождал минуту, затем направился к двери Фэрфакс и постучал:

– Это Тит.

К его удивлению, она ответила:

– Входи.

Босая, в ночной рубашке, она сидела на кровати и играла с огоньком в форме китайской головоломки: одна ажурная сфера внутри другой, а внутри той – еще одна.

– Не стоит играть с огнем, – посоветовал Тит.

– Тебе тоже, – не поднимая взгляда, отозвалась Фэрфакс. – Полагаю, ты пришел, чтобы обсудить освобождение моего опекуна?

Голос звучал ровно. Она держалась с почти противоестественным спокойствием, словно точно знала, как хочет поступить с Титом.

В то время как он понятия не имел, что же делать с ней.

– Я права? – надавила Фэрфакс.

Титу пришлось напомнить себе, что, поклявшись на крови всегда говорить ей правду, он не может и дальше лгать – по крайней мере, в ответ на прямые вопросы.

– Я пришел забрать свою запасную палочку и обсудить твое обучение. Но можно поговорить и о твоем опекуне.

Фэрфакс вытянула палочку из-под матраца и бросила Титу.

– Так давай поговорим о нем.

– Через несколько дней я собираюсь вернуться в Державу. И пока буду там, схожу в Инквизиторий, проведаю его.

– Почему не прикажешь, чтобы его выпустили?

Этим вопросом она явно намеревалась его задеть. У Тита не могло быть такой власти даже по достижении соответствующего возраста.

– Из-за инквизитора мое влияние строго ограничено.

– Тогда что ты можешь сделать?

– Во-первых, мне нужно узнать, в подходящей ли он форме для того, чтобы его спасать – может, да, а может, и нет. Все зависит от того, что сделала с ним инквизитор.

– А что ты подразумеваешь под формой, неподходящей для спасения?

– Если у него помутился рассудок, я не стану рисковать и вытаскивать его из плена. Тебе придется смириться с потерей опекуна.

– А если он в порядке?

– Тогда нужен план. Моей целью остается самому не угодить в Инквизиторий.

– Тебе же не составит труда добыть нужные сведения?

– Да. Но я не хочу, чтобы знали о моей личной заинтересованности.

– Разве нет человека, которому ты можешь доверять?

Тит замялся.

– Нет, если речь идет о тебе или связанных с тобой планах – любой сможет нажиться, предав нас.

– Думаю, такой лживый человек, как ты, везде видит обман, – нарочито сладким голосом заявила Фэрфакс. – Прекрасно понимаю, почему никто не хочет добровольно из-за тебя рисковать.

Ее слова попадали в цель, раня, точно стрелы из английского лука.

С одной стороны, Титу хотелось закричать, что ничего он не жаждет столь же сильно, как доверия и сплоченности. Но в словах Фэрфакс была доля истины, этого он отрицать не мог. Он соткан изо лжи, вся его жизнь определялась тем, что другие не знали и не могли о нем знать.

Но с ней – с Фэрфакс – все должно было быть по-другому. Им предстояло стать товарищами, и разделенные вместе опасности, разделенная на двоих судьба должны были сплотить их. А сейчас из всех, кто презирал Тита, Фэрфакс, несомненно, презирала его наиболее сильно.

– Теперь и ты видишь, какие сложности возникают при спасении твоего опекуна, – выдавил он, ненавидя холодность, пронизывающую каждый слог. – И это в случае, если он еще не утратил разум.

– Я сама решу, в подходящем ли он состоянии ума для того, чтобы его выручать.

– И как же ты это сделаешь?

– Пойду с тобой в Инквизиторий. Должно быть, у тебя имеется способ вернуть меня в Державу – иначе, куда бы ты дел Фэрфакса на время каникул?

– Ты же в курсе, что можешь попасть в ловушку, заявившись в Инквизиторий?

– Я готова рискнуть.

Тит начал понимать, что имеет дело с незаурядной особой. Конечно, с ее-то потенциалом, она никогда и не была посредственностью. Но способность управлять стихиями – это почти как… талант в спорте. Огромная власть над стихиями не всегда подразумевает наличие выдающегося ума.

Однако Фэрфакс явно обладала силой воли и стальным характером. В то время, когда менее стойкая девушка – да и юноша, если уж честно – уже сломалась бы под натиском бед или неконтролируемого гнева, эта решила противостоять Титу и получить как можно больше контроля над ситуацией.

Она могла стать прекрасным союзником и грозным врагом.

– Ладно, – согласился Тит. – Пойдем вместе.

– Договорились. Что ты хотел рассказать о моем обучении?

– Что оно скоро начнется – завтра утром, если быть точным, – и что ты должна подготовиться к трудностям.

– Почему так скоро и какие трудности?

– Потому что у нас нет времени. Взрослый маг обладает властью над тем же количеством стихий, что и в конце подросткового возраста. Ты еще растешь?

– Откуда мне знать?

– Именно. Времени нет. Так как сегодня был сложный день, я жду тебя утром в шесть. Послезавтра – в половину шестого. А потом, до конца семестра, – в пять.

Фэрфакс молчала.

– Ранний подъем пойдет тебе на пользу. Ты не захочешь пользоваться уборной, когда там кто-то еще.

Ее губы сжались в тонкую линию, но опять не прозвучало ни слова. Однако огонь в ее руке слился в сплошной шар, тут же покрывшийся шипами. Без сомнения, Фэрфакс жаждала загнать пламя прямо Титу в глотку.

– Насчет купания: возможно, ты не захочешь мыться в общих ваннах. Я скажу Бентону, чтобы принес горячую воду в твою комнату.

– Как мило с твоей стороны, – пробормотала она.

– Моя щедрость не знает границ. Я также захватил тебе еды. – Тит опустил бумажный сверток на ее письменный стол. Фэрфакс толком не поела ни за чаем, ни во время ужина, и он сомневался, что в гостинице все было иначе. – Пирог для сладких снов – съешь его, и будешь спать спокойно.

Вообще-то, этим пирогом Тит сам боролся с бессонницей. Ему предстояла очень долгая ночь…

– Хорошо. Значит, я без проблем встану на наше занятие.

Внезапно Фэрфакс дернулась, плечи резко выдвинулись вперед, будто ее ударили в живот, пальцы сжались в кулаки. Огненный шар превратился в синий комок чистого пламени.

– Думаешь о том, как будешь учиться спустя рукава?

Клятва требовала от нее полной отдачи!

Фэрфакс скорчила гримасу и выпрямилась, не сказав ни слова.

Нельзя было оставлять ее так, не дав выпустить пар. «Пусть лучше время от времени отыгрывается на мне».

В голову пришла неожиданная мысль.

– Знаю, ты хочешь наказать меня. Я разрешаю. Сделай все самое плохое, на что только способна.

– Этим я накажу лишь себя.

– Но не когда ты заручилась моим согласием. Если нравится, можешь каждую минуту представлять, как сжигаешь меня дотла. Придумывай и пытайся исполнить любые наказания, только убивать меня нельзя.

Фэрфакс фыркнула:

– В чем подвох?

– Подвох в том, что мне можно защищаться. Желаешь меня ранить? Придется попотеть.

Она наконец-то подняла на Тита задумчивые глаза.

– Давай же, попробуй.

На мгновение она застыла, а затем указательным пальцем нарисовала в воздухе круг. Огненный шар превратился в огненную птицу, и та, сначала поднявшись вверх, тут же ринулась на Тита.

– Fiat ventus.

Птица отважно махала крыльями, но не могла подлететь к нему из-за вызванной заклинанием струи воздуха.

Фэрфакс щелкнула пальцами, и, вобрав весь огонь из камина, птица увеличилась в четыре раза.

– Ignis remittatur.

Слова Тита отправили пламя обратно в камин.

Фэрфакс прищурилась:

– А что же ты сделаешь сейчас? Вновь используешь старый добрый щит?

Внезапно вся комната заполыхала огнем.

– Ignis suffocetur.

Огонь погас под весом заклинания.

Тит смахнул с рукава несуществующую крупицу пепла.

– Палочку можно переломить по-разному, Фэрфакс.

* * *

Она недооценила принца.