Рыцарь Хаген - Хольбайн Вольфганг (прочитать книгу txt) 📗
— Понимаю, я требую слишком многого, — умоляюще продолжала девушка, — Но ты единственный, к кому я могу обратиться. Только ты своей сильной рукой сможешь защитить его.
— Но… почему именно я?
— Потому что я тебе верю.
Хаген вздохнул. Какой-то пьяный остановился возле них пошатываясь, но, узнав Тронье, поспешно убрался прочь.
— Ты знаешь, как я отношусь к Зигфриду, — продолжал Хаген, — Я не ненавижу его, как считает Гунтер, но и не люблю. Многие в Вормсе уверены, что я был бы рад, если бы Зигфрид пал на поле боя. И, несмотря ни на что, ты все же обращаешься именно ко мне?
— Даже если бы это было правдой, я все равно тебе верю, дядя Хаген. Потому что я знаю, что ты во что бы то ни стало сдержишь свое слово — не важно, что происходит между тобой и Зигфридом.
Хаген невольно улыбнулся.
— Кримхилд, Кримхилд, — молвил он, качая головой. — Боюсь, ты действительно его любишь.
— Я люблю его так, как ни одна женщина не любила еще мужчину, — Девушка была совершенно серьезна, и, хотя Хаген все еще видел в ней дитя, не женщину, возразить было невозможно, — Ты напомнил тогда о моем сне, дядя Хаген, — продолжала она, — О соколе, которого я видела. Пожалуйста, помоги, чтобы сон не осуществился. Если с Зигфридом что-то случится, я не переживу.
— Ты преувеличиваешь, — буркнул Хаген. Он чувствовал себя беспомощным — беспомощным и запутавшимся. Сердился он только на самого себя, — Не говори так легкомысленно о смерти. Никто не умрет — ни Зигфрид, ни ты.
— Ты обещаешь?
— Обещаю. — Что-то в душе Хагена говорило ему о том, что он совершает ошибку. Впервые в жизни он дал обещание, сдержать которое будет едва ли возможно.
Глава 13
К утру третьего дня они повстречали Ортвейна. Из стен крепости племянник Хагена выезжал с маленьким эскортом — дюжина всадников сопровождала чужеземных послов. Сейчас в отряде было больше сотни вооруженных рыцарей. Выполнив свою задачу, Ортвейн не отправился тотчас же назад, навстречу основному войску, а послал своих людей по окрестным селениям вербовать ратников. И не без успеха: многие примкнули к его отряду, плененные именем Зигфрида.
Все вместе они тронулись дальше на север, пересекли границу Бургундии и углубились во владения гессов. Число их постепенно увеличивалось: теперь их сопровождало больше тысячи трехсот всадников, но вперед они продвигались все медленнее. Зима словно решила возвратиться вновь — день ото дня холодало, а к вечеру четвертого дня пошел снег.
На седьмой день похода стали заметны следы войны. На пути все чаще попадались покинутые жилища: люди бросали дома и имущество, стремясь спасти собственную жизнь.
Следующее утро принесло неожиданную встречу: даны. Хаген вместе с Данквартом, Зигфридом и еще шестью всадниками отправились на разведку по окрестностям. План Зигфрида основывался на том, чтобы застигнуть Людегаста врасплох, но их огромное войско не могло бесшумно продвигаться по лесу. И единственный вражеский шпион, заметивший отряд и донесший о нем весть в лагерь данов, мог полностью разрушить их намерения.
Они пересекли узкую полоску леса, собираясь выехать на просторную поляну, как вдруг Зигфрид резко остановил коня. Хаген, сощурившись, взглянул в направлении, куда указывал Ксантенец. На противоположном конце поляны стояла крытая соломой хижина, из трубы курился дымок.
— Смотрите, там… там лошади, — шепнул Зигфрид, — Даны?
Хаген пожал плечами. Он тоже заметил лошадей — восемь или десять животных были привязаны за хижиной, но сквозь сплошную пелену падающего снега виднелись лишь их смутные силуэты.
— Может быть, — пробормотал он. — Очень даже может быть. Поэтому следует поостеречься, пока мы не выясним, кто это.
Один из нибелунгов тронулся было вперед, но Ксантенец остановил его резким окриком:
— Стой! Если это действительно даны и хоть одному из них удастся улизнуть — все пропало. Нужно действовать осмотрительно, — Он повернулся в седле, — Данкварт, бери половину моих людей: обогните поляну с другой стороны, а мы с Хагеном останемся здесь. Если это даны, то ты знаешь, что делать.
Да, можно было и не пояснять — все действительно знали, как нужно поступать в этом случае. Данкварт кивнул. Все понимали, что у них не было ни времени, ни возможности брать пленных. Каждый меч, оставленный для их охраны, мог сыграть решающую роль в предстоящей битве.
— Дайте нам знак, когда будете готовы, — предупредил Зигфрид.
Еще раз молча кивнув, Данкварт пришпорил коня. Четверо нибелунгов последовали за ним, еще два остались с Хагеном и Зигфридом.
Минуты тянулись как часы. Хаген внимательно вглядывался в контуры маленькой хижины. Скорее всего, это были даны — но что они делали здесь, вдали от своего войска? Разумеется, Людегаст должен был выслать вперед разведчиков — но так много и так далеко?
Зигфрид, очевидно, думал о том же.
— Видимо, мы подобрались к лагерю Людегаста ближе, чем предполагали, — пробормотал он.
Хаген не ответил. У них не было времени выяснить точное расположение войска данов — пришлось положиться на интуицию. Возможно, они просчитались. А могло оказаться и так, что армия Людегаста двигалась им навстречу.
— Нужно взять хотя бы одного языка, — продолжал Зигфрид, обращаясь, по-видимому, скорее к себе, нежели к Хагену. — Продолжать действовать наобум слишком рискованно.
С другого конца поляны послышался протяжный крик птицы. Зигфрид рывком выпрямился в седле. Это был сигнал Данкварта.
Одним мощным скачком лошади вынесли их из укрытия, и одновременно с противоположной стороны из леса выскочили Данкварт с остальными воинами. Все произошло в считанные секунды — но… недостаточно быстро.
Дверь хижины распахнулась, когда они не преодолели и половины расстояния. Из дома выбежал человек, на мгновение замер на месте и вдруг тревожно вскрикнул. Пригнувшись в седле, Хаген обнажил меч, краем глаза заметив, как Зигфрид, взмахнув щитом, занес свое копье. Человек выхватил из-под плаща меч, и в этот момент Зигфрид метнул копье.
Никогда Хаген не видел столь мощного удара. С быстротой молнии копье нибелунга понеслось вперед. Дан попытался отскочить в сторону, но было уже поздно: смертоносное оружие, вонзившись в грудь несчастного, пригвоздило его к стене. Сдавленно вскрикнув, дан обеими руками схватился за торчащее из груди копье, голова его склонилась набок, тело дернулось в предсмертной судороге. Снег под ногами жертвы начал окрашиваться кровью.
Из дома выскочили еще несколько воинов — рослых, плечистых богатырей в массивных панцирях и украшенных рогами или крыльями шлемах. Вооружены они были мечами и топориками, иные держали в руках разрисованные круглые щиты.
— Даны! — воскликнул Зигфрид. — Бей их!
И разразился бой, нет, не бой — побоище. Даны не превосходили их числом, но они не успели даже сориентироваться. Обе группы всадников — Зигфрида с одной и Данкварта с другой стороны — одновременно вихрем ворвались в беспорядочную толпу противников. Половина их на месте была сломлена мощным натиском нибелунгов, уцелевшие попытались спастись бегством.
Но ни один дан не ушел: двое из них попытались в последнем отчаянном порыве оказать сопротивление догонявшим их всадникам, но тщетно. Один из них пал, настигнутый копьем нибелунга, другой, отчаянно рванувшись в сторону, чтобы уклониться от удара, метнулся прямо под копыта лошади Хагена, инстинктивно взмахнув мечом.
Хаген парировал удар щитом, мощным толчком сбив противника с ног, и развернул коня, но второй удар нанести он не успел. Его опередил нибелунг, неожиданно выросший рядом с ним и с размаху вонзивший копье в бок несчастного дана. Тот упал, издав тонкий, пронзительный, совершенно нечеловеческий вопль. Нибелунг поворотил коня, но Хаген в ярости схватил его за плечо:
— Прикончи его! Будь же милосерден!
Мгновение нибелунг непонимающе таращился на него. Затем поднял копье и одним ударом освободил страдальца от мучений.
