Зов Древних - Локнит Олаф Бьорн (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Конан чуть было не забыл о Кулане. Юный пикт — иначе Конан не мог его назвать — сидел, будто и не пошевелившись ни разу, все так же внимательно глядя на огонь. В облике его Конану почудилось нечто не вполне человеческое. Конан решил высказать догадку, давно появившуюся у него.
— Кулан, правда, твой сын? — шепнул он Коннахту.
— Ты угадал, Киммериец, — был ответ. — Идем сейчас?
— Да.
Конан не то чтобы ненавидел пиктов, он относился к ним, как к скорпионам: пиктов, по его мнению, надо было либо не трогать, либо уничтожать. Но бояться пиктского колдуна? Нет, победителю Зогар Сага этот мальчик страшен не был. К тому же он вроде не совсем пикт. Конан встал, чем привлек наконец всеобщее внимание.
— Мне нужно с глазу на глаз побеседовать с хозяином, досточтимым Коннахтом, о делах государства. Мы не задержимся надолго,— объявил король.
— Да, не беспокойтесь, это не займет много времени,— добавил Мабидан, тоже вставая. — Кулан, ты идешь со мной.
Хозяин шагнул к выходу, стражники распахнули двери, и тут напомнил о себе Майлдаф.
— А мои овцы? Ты не забыл о них, король?
— Это важнейший государственный вопрос, — произнес Конан со всей возможной значительностью одну из немногих заученных дурацких придворных фраз, действующих на чиновников как магическая формула. — Им мы займемся в первую очередь.
От такого оборота Майлдаф опешил, а Конан, Коннахт и Кулан прошествовали через зал к дверям. Никто не успел проронить ни слова, как стражники уже захлопнули дверь за спинами ушедших.
С другой стороны, в освещенном факелами коридоре, тоже стояли часовые.
— Куда мы идем? — Конан остановился, пропуская вперед Коннахта и Кулана. Конан не помнил, слышал ли он хоть один звук от пикта за весь день.
— Недалеко. Над залом есть покой, где мы сможем поговорить и одновременно слышать все, о чем говорят в зале,— пояснил Коннахт.
— А они нас? — полюбопытствовал король. В ответ Коннахт лишь хитро улыбнулся.
Они прошли по коридору локтей сорок и стали подниматься по винтовой лестнице. Стражники стояли на каждом углу. Попытайся враг взять Фрогхамок штурмом, ему пришлось бы положить здесь тысяч сорок воинов, а лазутчика поймали бы, едва он сделал бы первый шаг, даже прилети он на крыльях. Может быть, горцы и были туповаты и простодушны, но наблюдать и бить наверняка они умели. Лестница кончилась, последовал такой же коридор, после чего очередной стражник распахнул дверь в небольшую — восемь на восемь локтей — комнату. В ней находились четыре ложа и столик с кувшинами и закусками. Сводчатое окошко выходило на запад.
— Это долго объяснять, но каналы сделаны так, что мы слышим все, о чем говорят внизу, притом отчетливо, они же — ни единого шороха сверху, вздумай мы даже кричать,— сказал Коннахт.
— Я рад.
Король уселся на ложе, Мабидан последовал его примеру, Кулан остался стоять, скрестив на груди руки и глядя в окно. Снизу действительно очень ясно доносился разговор в зале. Конан прислушался и не услышал ничего интересного.
— Итак, Кулан — не твой сын? — повторил он слегка измененный вопрос.
— Он мой приемный сын,— начал Мабидан.— Моя жена Эорунн умерла через пять лет после рождения Септимия. Жениться вторично я не стал. Однажды, десять лет назад, до Фрогхамока добрался бродячий цирк. Среди артистов оказался пиктский мальчик с волосами и глазами гандера. Это и был Кулан. Тогда ему едва исполнилось семь. Как рассказали артисты, он был сыном гандера и женщины из Пущи. Гандер служил пограничником. Узнав о связи, клан изгнал ее, а быть вместе в Пограничье им бы не позволили, ибо пиктов там ненавидят все. Они собирались переселиться в Тауран, но отца в последний день убили в стычке. Мать взяла ребенка и ушла вместе с цирком, но без мужа жизнь ей была немила. Через год, во время ночлега в лесу, она пропала, и больше ее не видели. Мальчик остался с цирком и кое-чему научился: ходить по канату, жонглировать, показывать нехитрые фокусы.
Но вскоре проявилась главная способность пикта: он умел говорить с животными, они понимали его без слов. Если бы цирк мог позволить себе содержать зверей в дороге, это стало бы коронным номером. Увы, денег не хватало. Но мальчик мог приручить кого угодно: от белки и собаки до гадюки и орла. Как-то раз из чащи вышел волк, а ночь была очень холодна, и хищник всю ночь спал бок о бок с мальчиком, согревая его, а потом ел хлеб у него с руки. Я заинтересовался мальчуганом и выкупил его.
— Ты сделал правильно,— заметил король.— Пикта аквилонцы рано или поздно убили бы, скорее всего, затравили бы собаками, несмотря на то, что он ребенок.
— Так или иначе,— продолжил Мабидан,— мальчик остался в замке, и я назвал его Куланом.
— Однажды я уже видел подобное от пикта,— мрачно изрек Конан.— Фокусы со зверями. Впечатления не самые приятные.
— Прошу тебя, Конан, — Мабидан был искренен, — подожди говорить, пока я не закончу. Ты знаешь, как относятся к пиктам в Аквилонии. Мальчику и так пришлось нелегко.
— В Киммерии их любят еще меньше,— возразил король.— А людям в Конаджохаре было вряд ли легче. Парень должен знать, что ему еще предстоит. Рассказывай дальше.
— Я сам убедился в способностях Кулана. Звери слушались его, но недолго. Он отпускал их. В его отсутствие они опять становились дикими и неукротимыми. Я понял, что мальчик сумеет многое, если найти ему наставника, но не в Стигию же было его везти и не в Гиперборею! К тому же пикта... И я решил рискнуть: до пущи здесь далеко, но все же не так, как до Стигии.
— Ты отправил его в Пущу?
— Да. Ему тогда сравнялось девять, если циркачи сообщили правду о его возрасте.
— Кто сопровождал мальчика?
— Я опять отправил его с бродячим цирком, где были собаки и ручной медведь. Вместе с Куланом ушли двое: Робин Монграт и Майл Майлдаф.
— Сколько же здесь Майлдафов? — спросил Конан.
— Три деревни. Майл Майлдаф был двоюродным дедом моего гонца. Три года назад Майлдаф и Кулан возвратились. Монграт погиб в пуще. Его убил наставник Кулана.
— Кто учил мальчика? И, подожди-ка, когда, говоришь, он вернулся?
— Три года назад. Они провели в пуще пять лет. Услышав следующие мои слова, попытайся сдержать справедливый гнев.— Коннахт специально встал и согнулся в глубоком поклоне.— Прошу тебя, о, король.
— Обещаю,— процедил Конан. Смутное подозрение шевельнулось внутри.
— Кулан учился колдовству в деревушке Гвавеле близ реки Черной. Его наставника звали Зогар Саг.
— Так...— прохрипел Конан.— Сомневаюсь, что пикты могут научить доброй магии. И совсем не верю, что это мог Зогар. Твой... Твой сын умеет говорить, или он проглотил язык, или беседует только со зверьем? — Король говорил резко и грозно.
При этих словах юноша взглянул на короля и спокойно, без акцента, на правильном аквилонском, ответил:
— Могу, о, король Конан. Твое имя славно в Пограничье, и Пуща говорит о тебе с уважением.
— Еще бы,— недобро ухмыльнулся король и тут же спросил на пиктском: — Где ты был, когда штурмовали Тускелан?
— Я бежал вместе с Майлом, — просто ответил Кулан. — Накануне Зогар принес в жертву Робина. В жертву болотному демону. Он и Майла хотел убить, и, может быть, меня. И мы ушли.
— Ладно.— Разговор продолжался на пиктском. — Чем так прельстился Зогар, что взялся учить тебя и не убил твоих провожатых сразу?
— Он узнал во мне одного из детей Юхиббола Сага. И мы дали ему много золота, стекла, шелка и страусовых перьев.
— К перьям он был неравнодушен, — усмехнулся Конан.— Тебе известен тайный знак Юхиббола Сага?
— Разумеется, но...
— Знаю. Когда-то он очень мне пригодился. Как бесился демон! Чему еще научил тебя Зогар? Ты можешь вызвать демона?
— Да, могу, но это не самое приятное.
— Согласен,— кивнул Конан, — Это черные демоны?
— Нет, пикты не ведают черного колдовства. Они взывают к силам земли вроде Юхиббола.
— Это Зогар-то не знал черного колдовства?! Никогда не поверю, мальчик, — криво усмехнулся Конан.
