Конан: Раб Змеиной Королевы - Толуэлл Брайан (лучшие книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
— Полагаю, он рановато попрощался с тобой.
— Яд нейтрализован?
— Да. Кстати, ты можешь уже вставать, если хочешь.
— Нет, хочу еще полежать.
— Твое дело.
Вернувшиеся к постели больного лекари с сожалением констатировали, что после визита Святейшего принцу Джосеру, увы, не стало лучше.
Чертог напоминал полусферу, и ни одного угла, казалось, не было в нем. Все было черным-черно здесь, кроме тусклого желтоватого света редких факелов: черные стены, плавно и незаметно переходящие в черный потолок; черный куб, алтарь Сета, в центре зала; черные люди в черных хитонах, плотным кольцом обступившие жертвенник. То был зал собраний Черного Круга, тайного сообщества стигийских волшебников, и все — без исключения! — члены этого темного братства находились теперь здесь. Сорок четыре мага, отставив на несколько часов взаимную неприязнь, собрались в Зале Черного Круга, что был запрятан глубоко под парадным храмом Сета в Луксуре, ибо ритуал, имеющий место этой ночью, объединял их неразрывно. Волшебники Черного Круга соединились, чтобы произвести последнюю казнь заклятой врагини своей, всех вместе и каждого из них в отдельности, — принцессы Тхутмертари.
Обезглавленный труп мятежной принцессы покоился на кубическом алтаре. Рядом лежала голова Тхутмертари; на лице покойницы отпечаталась странная ухмылка. Верховный жрец Тот-Амон воздел руку со змеиным перстнем и призвал к тишине.
— Объединим наши усилия, почтенные коллеги, — сильным, трубным голосом проговорил он. — Согласно воле Вечного Отца нашего Сета мы лишаем посмертия рожденную Тхутмертари. Пусть исчезнет душа ее вместе с телом и никогда более не возродится к жизни в этом мире или иных мирах. Да будет так!
— Да будет так, по воле Вечного Отца! — эхом отозвался синклит.
По сигналу Тот-Амона жрецы простерли руки к алтарю и забормотали заклинания. Долгие столетия минули с тех пор, когда члены сообщества в последний раз объединяли свои магические силы в едином метаконцерте. Мощь объединенной магии Черного Круга была столь велика, что, казалось, истекающие к алтарю густые потоки волшебных эманации можно было пощупать руками. Останки Тхутмертари завибрировали. На угрюмых лицах некоторых магов появился пот, но они не смели разорвать магическую цепь, ибо это грозило бы гибелью каждому из них. По новому сигналу своего главы волшебники вывернули кисти ладонями к алтарю, словно направляя разрушительную энергию к жертве. Раздался тоскливый стон — это душа приговоренной возвратилась в тело, чтобы умереть вместе с ним. Голова Тхутмертари дернулась, волосы зашевелились, открылись глаза и разверзлись губы. Послышался длинный заливистый смех, он звучал издевательски и торжествующе. Однако смущаться жрецам было поздно, и они на едином дыхании вонзили в жертву мощь последнего разрушающего заклятия. Тот-Амон вскинул руку — из глаз магической змеи, свернувшейся в виде перстня на его руке, вырвались две изумрудные молнии и поразили труп и голову Тхутмертари. В тот же миг останки вспыхнули зловещим зеленоватым пламенем. Прощальный стон загубленной души медленно гас на алтаре. Но не прошло и минуты, как колдовской огонь сожрал останки, и то, что покоилось на алтаре, перестало существовать. Алтарь был чист; над черным кубом витали лишь неиспользованные потоки темной магической силы, и он прожорливо впитывал их в себя…
Волшебная стигийская ночь вступила в свои права.
В это самое время король Ктесфон, отослав слуг и стражников, в одиночестве ходил по своей опочивальне. Лицо его было спокойно, и мрачная решимость отражалась на нем. Король не собирался отходить ко сну. Напротив, он был облачен в полный боевой доспех. Вооружение странно смотрелось на нем, ибо фигура и стать Ктесфона выдавали не воина, каким, к примеру, были его отец и младший брат, а правителя, забывшего о том, что такое война. Так или иначе, стигийский король, очевидно, приготовился к схватке. Среди его оружия особо выделялся меч. Клинок сей был единственным в своем роде: узкое и длинное, почти в человеческий рост, лезвие, кажущееся двухслойным — черное с одной стороны и белое с другой; ветвящаяся и бугристая рукоять; сотворенная явно не для человеческих рук; эфес, изображающий лик какого-то безвестного злого божества — не Сета, не Нергала и даже не Аримана… Невыразимой древностью веяло от этого странного клинка!
На шорох король Стигии обернулся. Его старшая сестра стояла посреди палаты.
Она также облачена была в доспехи воина, а на голове блестел золотом шлем. В правой руке Тхутмертари держала меч — почти такой же длинный, как у Ктесфона, но не с прямым лезвием, а с волнистым, точно клинок этот представлял собой застывшую в металле змею; эфес меча изображал оскаленную морду чудовищной рептилии.
— Ты ждал меня, брат, — ровно проговорила Тхутмертари.
— Как видишь, — сказал Ктесфон. — Спектакль, разыгранный тобой, способен был ввести в заблуждение кого угодно, только не меня.
— Я разыграла его не одна, а вместе с Джосером. Наш брат на моей стороне.
— Мне это безразлично, — пожал плечами король. — Одним предателем меньше, одним больше — невелика разница. Джосер всегда был глупцом. Полагаю, он умрет страшнее, чем я.
— Посмотрим, — уклончиво промолвила Тхутмертари. — Еще не время решать его судьбу. А вот твое время уже пришло, как я и обещала, брат Ктесфон.
Король неторопливо кивнул.
— Но скажи, сестра, — он указал мечом на ее одеяние, — к чему весь этот маскарад? Разве для того, чтобы покончить со мной, тебе нужен меч? Куда девалась твоя хваленая волшебная сила?
— Она при мне, и истинную ее мощь ты не можешь себе представить. Но я сочла себя обязанной отвоевать стигийскую корону в равном бою.
— Вот как? — искренне изумился Ктесфон. — А я полагал, что знаю тебя, сестра Тхутмертари. Не думаешь ли ты, что в честном бою можешь проиграть?
— Все в деснице Сета, брат, — ответила она. — А ты, я вижу, более не рассчитываешь на его милость, раз извлек из пыли тысячелетий Меч Глаханов. Думается мне, ты первый человек, возымевший желание сражаться им, — с уважением заметила волшебница. — Следовательно, и в человеческое оружие ты не веришь… Не боишься, что глаханский клинок подведет тебя?
— Посмотрим, — в свою очередь, сказал Ктесфон. — Во всяком случае, когда Земля еще не знала людей, глаханы косили этим клинком змеиное племя. Если древние летописи не врут, конечно.
— Они не врут. Однако обрати внимание, брат: в конечном итоге змеи одержали верх над глаханами.
Брат, казалось, пропустил мимо ушей ее последние слова.
— Вот я и хочу проверить, справится ли этот клинок со змеей сейчас, как справлялся десятки тысяч лет тому назад.
Тхутмертари понимающе кивнула.
— Да, мне тоже это будет интересно.
— Так приступим, сестра.
Самые заклятые враги на планете отдали честь друг другу своими клинками и ринулись в битву. Прямой и волнистый мечи сшиблись, издав неестественный дребезжащий звон. Ненависти не было ни на лице Ктесфона, ни на лице Тхутмертари. Их вражда была столь глубока и столь же закономерна, что схватка с неизбежностью превращалась в своеобразный ритуал, но оттого не становилась менее ожесточенной. Нет нужды подробно описывать ее. Противники кружили по залу, их клинки свистели в пространстве, сшибались, высекая снопы искр, и все так же ни одной раны не могли нанести, не то чтобы убить.
— Ты молодец, брат! — воскликнула Тхутмертари, делая подсечку. — Молодец!
— А ты как думала? — зло усмехнулся Ктесфон, парируя глаханским клинком ее выпад. — Ты думала, я, подобно Рамине, позволю легко убить себя? Тогда ты ошиблась, сестра. Получай!
Меч Глаханов взвился в стремительном броске и прошел совсем рядом от лица Тхутмертари, едва не коснувшись ее изумительной золотистой кожи, но срезав целую прядь пышных волос. Принцесса со змеиной гибкостью качнулась в сторону и расхохоталась:
— О-го-го, братец! Признаюсь, я тебя недооценивала! А что ты ответишь на это?
