Лестница в небо - Федорочев Алексей (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
Одного задрал медведь; бывает… Зверя потом выследили и убили, но каким образом определили, что именно он сожрал моего братишку — не совсем понятно.
Один погиб, перебегая дорогу. Тоже бывает, но виновника наезда не нашли.
Еще один утонул, что вообще странно для имеющего светлый треугольник дара, но опять же могло иметь место.
Еще один в шестнадцать лет лишился ноги в автомобильной аварии и покончил с собой после потери источника. Пожалуй, единственное происшествие, когда все обстоятельства были предельно ясны, все виновники определены, а исход — закономерен.
Седьмой сгорел при пожаре. Погиб не только он, а вся семья. Было расследование, которое выявило неисправность электропроводки в доме. В абсолютно новом доме. С абсолютно новой электропроводкой. Суд, который затеяла родня, взыскал со строительной компании огромный штраф, но строители подали апелляцию… в общем, дело где-то застряло и не двигается до сих пор.
Очередной подросток отравился. Уже интересно: далеко не все яды приведут к смерти одаренного, но этот якобы на спор с другими мальчишками сожрал крысиную отраву. Что за приятели подбили его на эту глупость — материалами установлено не было, а дело закрыли за отсутствием состава преступления.
Девятый, самый долгожитель, добрался до двадцати одного, учился в институте на потемкинские деньги и был убит в пьяной драке во время мальчишника. Из бумаг Арешиной складывалось впечатление, что парень спиртного в рот не брал, но доказательством это было слабым, мог именно в тот день напиться; и тем не менее…
Последний мальчишка, самый талантливый из всех, повесился, написав записку, что не может оправдать возложенных на него ожиданий. На момент трагедии он уже заканчивал школу отличником и имел оплаченный Потемкиными грант на учебу в университете. Просто пипец какие тяжелые обстоятельства жизни… хотя я был свидетелем и не таких заскоков, но это происходило в прошлом мире, а вот здесь к самоубийствам относились не в пример строже, да и такой тенденции не наблюдалось.
Такие вот десять негритят…
Еще четверо, как уже говорилось, пропали без вести. Трое из них вышли из пункта А по своим делам и не пришли в пункт Б, просто растворившись в воздухе. Поиски до сих пор велись, но безрезультатно. Последний был взят самим Пал Санычем в паломничество по монастырям и святым местам два года назад и не вернулся вместе со всеми. Тревоги по поводу пропажи никто не поднимал, но судьба его составителю подборки документов была неизвестна.
Помимо почти доказанного родства все дети были неслабыми одаренными, напрямую или опосредованно пользовались покровительством Потемкиных, проявляли таланты в какой-нибудь сфере, разве что кроме самых младших.
За последние два года ни одного несчастного случая зафиксировано не было, но лишь потому, что других потемкинских бастардов автором подборки тоже не было обнаружено. Какой был смысл собирать это досье у Татьяны Михайловны, я понял, только прочитав все материалы, — тот самый долгожитель-студент был женихом некоей Алены Арешиной: их свадьба планировалась на дату, до которой он не дожил несколько дней. Про судьбу невесты не было написано ни слова, но сам факт проведения такого многолетнего расследования говорит о том, что бесследно для нее случившееся не прошло. Вот так-то.
Пополнять собой печальную статистику не было никакого желания, но, к сожалению, спойлера «Убийца — дворецкий» в папке не наблюдалось, так что с кем воевать и чего бояться — пока было непонятно. И единственный рабочий вариант — держаться от клана подальше — тоже не проходил. Во-первых, церковники со своим непонятным заданием, а во-вторых, все равно не удастся всю жизнь от родни прятаться — вращаясь в одном и том же обществе, мы волей-неволей когда-нибудь столкнемся.
Решив заесть неприятные мысли, направляюсь к холодильнику. Готовить сегодня было некому, но разные закуски и заедки в нашем доме не переводились по причине вечного круговорота голодных ртов. Разорив пару мисочек, все равно остаюсь ненаевшимся и задумчиво смотрю на творог. Интересно, сработает примета на этот раз или нет? С опаской втыкаю ложку в белоснежную массу.
Уверенный стук в ворота ангара свидетельствует, что общество по защите примет не дремлет. Осторожно выглядываю сквозь окошечко, но, к счастью, это всего лишь Баринов.
— Бок, напугал… Привет! — распахиваю калитку.
— Добрый день, точнее — вечер! А чего это ты так пугаешься?
— Да есть у меня примета: думал, сработала. А еще — один совсем тут сижу.
— Плохая примета?
— Нет, просто странная. Не бери в голову, это мои заскоки!
— Не брать так не брать. Я вообще-то по делу: мне Алексей или Олег нужны, можно я кого-то из них заберу?
— Надолго? — вспоминаю о заготовленных вкусняшках и планах на вечер и ночь.
— Еще не знаю. Ярослав Владимирович куда-то запропастился, Бронислав тоже уехал, так что надо кого-то за старшего в конторе на ночь оставить.
— А сам чего?
— Да я со вчерашнего вечера на ногах, а завтра но городу еще мотаться, ребят проверять, хотел хоть ненадолго прилечь.
— Куда деваться, забирай; только они ведь тоже с дежурства?
— Нет, они сегодня с полудня были свободны, и завтра ничего у них нет, это я буду пахать всю субботу.
— Лады, вызывай! Спасибо они, конечно, не скажут, но деваться-то некуда… — Парней реально жалко, но до понедельника, когда выйдут несколько нанятых Костиным ветеранов, так и придется всем крутиться. Пару раз даже мне приходилось с инспекцией ездить, но наниматели все-таки предпочитали иметь дело с взрослыми людьми, да и Ярослав страшно не любит, когда я сую нос в повседневные дела агентства, так что это были единичные случаи.
— Так они не у тебя?
— Не, я ж говорю, совсем один сижу! Дома, наверное, спят.
— Нет: дома их нет, я только что оттуда… — В груди неприятно екнуло.
— Та-а-ак! А по рации что? — Вместо сотовых телефонов у нас всех теперь были рации, но их дальность оставляла желать лучшего — десять верст был их предел. Нам обычно хватало, но только в пределах одного района, а если разъезжались, то связь держали через диспетчера «Кистеня».
— Не отвечают. Да ладно, не переживай — мало ли куда выбрались! Но когда объявятся — сообщите диспетчеру, лады?
— Погоди-погоди! А может, их Костин куда-то услал?
— Может, и услал. Но отметок в журнале никаких нет, а у него с этим строго, сам же знаешь, — уже усаживаясь обратно в машину, сказал мужчина.
— А сам он?
— Тоже не отвечает. Ладно, я поехал тогда, буду в конторе. Если что, там и посплю.
Из-за поворота на дороге появляются люди, но это возвращаются Ван и Ли с Борисом. Приятель в приподнятом настроении, но, видя наши хмурые лица, быстро перестраивается.
— Борь, побудешь на рации? Я до Верхнего переулка сгоняю.
— Что-то случилось?
— Леха с Олегом на связь не выходят, хочу по их пассиям пробежаться.
— Конечно, посижу, езжай!
Запрыгиваю в машину Баринова:
— До меблирашки подбрось, я их там поищу.
— Да ладно тебе! Ну подумаешь, вымотались парни: спят, поди, вызовов не слышат! Последняя неделя та еще вышла.
Вчера я парней видел, впечатление загнанных лошадей они не производили. Устали, конечно, но в пределах нормы. Да и сложилась у нас уже традиция, что после дежурств они сразу ко мне заваливались, дома-то им самим еду готовить надо было, а здесь у меня Ван и всегда полный холодильник. И я таким образом всегда был в курсе их дел и дел агентства.
— Пробегусь, ноги не отвалятся!
— Ну смотри, хозяин — барин! — И мы трогаемся с места.
Жизнь дома в Верхнем переулке, 5, уже била ключом, народ активно отмечал наступление выходных, но пилотов никто не видел со вчерашнего дня. Отбившись от нескольких недвусмысленных предложений расслабиться за деньги и за так, вышел на воздух. Вечер медленно, но верно переставал быть томным.
В ангар вернулся почти бегом.
— Объявились?
Боря отрицательно мотает головой.
