Доска-призрак - Бишоф Дэвид (книги без регистрации полные версии TXT) 📗
Поэтому как только Яну предоставился случай приобрести кое-какие познания в этой области, он ухватился за него обеими руками.
Случай этот предоставился вот как. Когда Яну было одиннадцать лет, одним прекрасным субботним днем он прогуливался в окрестностях самого внушительного архитектурного сооружения Грогшира (не считая замка барона Ричарда) — местного собора. Грогширский собор, как и было положено, состоял из нагромождения шпилей, башен и контрфорсов и устремлялся к небу, дабы Господу Богу при необходимости было на что ступить ногой. Ян мог подолгу любоваться интерьером этого собора, пропахшего ладаном, полного витражей, вслушиваться в пение хора, эхом отдающееся в сводчатых закоулках и коридорах. Но в этот раз он явился сюда по другой причине. Он хотел погулять в саду, прилегающем к стенам собора.
Грогширцы не очень-то жаловали эти места, поэтому Ян обрел столь желанное для него уединение и отдых после утомительной работы в мастерской здесь, среди ухоженных деревьев, подстриженных кустов и высаженных ровными рядами цветов на клумбах. Разумеется, здесь было куда лучше, чем в компании его бессердечных сверстников на городских улицах.
В тот судьбоносный день Ян случайно встретил монаха, который сидел на земле и пытался починить порванную сандалию. Пользуясь языком знаков, Ян предложил монаху свою помощь. Монах, брат Теодор, провел его в свою спартанскую келью и вручил ему иглу и нитку. От платы Ян отказался, но попросил в награду за помощь позволения пролистать кое-какие из многочисленных рукописных книг, стоявших в келье на полках.
Некоторые латинские слова Ян понимал, хотя содержание книги уловить был не в силах. Но картинки и виньетки были очень красивы. Ян узнал иллюстрации к сценам из Библии и к житиям святых, которые он помнил по мистериям и мираклям, что разыгрывали на улицах города бродячие актеры. Увлечение, с которым Ян листал страницы книги, не ускользнуло от брата Теодора. Будучи добрым и набожным человеком, монах удивился искусности, с которой мальчик управился с починкой обуви, и распознал под уродливой внешностью Яна чувствительное и доброе сердце. Он объяснил мальчику смысл некоторых слов и с восхищением увидел, как в глазах маленького сапожника вспыхнуло рвение к знанию. Сделка совершилась: монах одолжил Яну очаровавшую его книгу. С тех пор каждое воскресенье Ян приходил в аббатство и чинил монахам обувь, а брат Теодор учил его за это читать и писать.
Ян был счастлив. Воскресные послеполуденные часы стали для него самым желанным временем недели. Задача, вставшая перед братом Теодором, оказалась на удивление легкой: мальчик засиживался со свечой до поздней ночи, размышляя над грамматикой и лексикой и копируя буквы из книг. Вскоре общение учителя и ученика свелось не столько к лекциям, сколько к диалогам из вопросов и ответов. Ян стал быстрее прочитывать книги, а спустя некоторое время уже мог составлять письма и сочинять небольшие рассказы.
Но проходили годы, и на плечи Яна ложилось все больше обязанностей. Ему пришлось сократить часы, отведенные для книг и визитов в аббатство. Впрочем, это было не так уж плохо: Ян понимал, что, если отец застанет его за чтением, а не за работой, ему придется туго.
Открывшиеся в нем способности к обучению обеспечили Яну счастливую возможность хоть в чем-то смотреть свысока на тех, кто презирал его за безобразную внешность, колченогую походку и косноязычную речь. Ведь эти невежды едва могли поставить подпись, а Ян умел читать и писать! И все-таки всякий раз, когда Ян пытался продемонстрировать свои таланты среди сверстников, его лишь высмеивали и одергивали, отчего Ян еще сильнее отдалялся от людей.
Брат Теодор скончался, дожив лишь до сорока двух лет, а другие монахи не желали давать Яну в долг драгоценные книги. Поэтому Яну оставалось для развлечения самому писать рассказы по-латыни да время от время перечитывать потрепанную Библию, которую учитель подарил ему при жизни.
И сейчас, когда Ян проезжал по магическим землям Темного Круга, наблюдая за его диковинной жизнью и причудливыми обитателями, он часто ловил себя на желании занести на пергамент события, происходившие с путниками во время этой фантастической одиссеи.
Но ни писчих принадлежностей, ни времени на это у него не было. Правда, было Перо, но пользоваться им Ян не решался из опасения изорвать пергамент, если волшебному приборчику вздумается превратиться в меч.
«Да и вообще, — размышлял он, проезжая через леса и долины, поля и холмы, — разве латинские слова на пергаменте могут передать хотя бы то, что пережили мы за этот последний день, найдись у меня даже время и силы, чтобы записать это?»
Бежав из «коттеджа» Троллькиенов и оставив там в пирогах двух своих товарищей, гроб и могилу которым заменили желудки троллей, путники вскоре догнали Элисон Гросс, с пыхтением и сопением переваливающуюся по дорожке и все еще дрожащую от ужаса.
Единственной пользой от злосчастного столкновения с троллями было то, что теперь лошадей хватало на всех и потому продвигались они быстрее. Когда рыцари наконец отважились остановиться на отдых и должным образом оплакать гибель двух членов отряда, сэр Годфри заявил, что теперь нет нужды торопиться, поскольку они уже вне опасности. Путники решили, что пора посовещаться с головой Пугара.
Но, увы, разбудить Черного Властителя так и не удалось.
— Что же нам делать? — спросил сэр Оскар, который грустно свернулся калачиком на траве, предварительно убедившись, что в кустах не рыщут никакие тролли. — Мы едем всего несколько дней, а уже трое наших товарищей мертвы!
— Вы все знали, что идете на риск, — сказал сэр Годфри, с любопытством ощупывая дерюжный мешок. — Можете не сомневаться, что наши братья Мяллори, Кроватт и Язычник сейчас уже на небесах и вкушают вечную награду за свою доблесть!
— Зато нам здесь награды не видать как своих ушей! — проворчал сэр Вильям, мрачно вглядываясь в лесную глушь покрасневшими глазами.
— Увы, но в своих злоключениях мы должны винить лишь самих себя, — проговорил сэр Мортимер. Он лежал на спине, прикрыв глаза. — Свою глупость, свое легковерие; свою жадность... Но мы извлечем урок на будущее! Надо помнить, что на карту поставлено не просто содержимое наших кошельков и желудков, но сама наша жизнь.
Сэр Годфри оставил в покое рюкзак и навьючил его на свободную лошадь.
— Ты совершенно прав, — сказал он, подходя к голове Пугара, по-прежнему хранившей молчание. Рыцарь легонько постучал пальцем по ее макушке. — Ну же, Черный Властитель, проснитесь! Что нас ждет впереди?
Голова не отвечала.
— Может, вас интересует мое мнение? — с некоторой обидой спросила Элисон Гросс. Ян подпрыгнул на месте от неожиданности. Как только путники остановились, ведьма рухнула на месте. Все подумали, что ужасные испытания довели ее до обморока.
— Да, — поддержала ее Хиллари, — давайте выслушаем, что может сказать Элисон. Если бы мы послушались ее предостережения, то не попали бы в этот ужасный коттедж с троллями! То, что она скажет, наверняка полезнее, чем болтовня этой головы! У меня от вашего Пугара мурашки по коже!
— Да-да, конечно. Говорите... э-э-э... мадам.
— Идем мы в правильную сторону, это почти наверняка, — сказала Элисон и, пошатываясь, поднялась на ноги. — Но надо немного подумать. Пока я летела кувырком над этой местностью, кой-чего успела заметить. Понимаете, если мы пойдем просто вперед, то доберемся до замка Принцерюша только через много-много недель. Все из-за того, что земля раскололась!..
— Значит, вы предлагаете нам что-то вроде морского путешествия? — спросил сэр Оскар, приподнимаясь и заметно оживившись.
— Нет-нет! Я хочу вернуться тем же путем, каким попала сюда! — Элисон ткнула пальцем вверх. — По воздуху!
— О да, помнится, вы уже упоминали о такой возможности, — сказал сэр Годфри. — Но скажите на милость, как вы собираетесь разрешить эту задачу? Отрастить крылья и полететь? Впрочем, после всех неожиданностей, с которыми мы столкнулись в этих краях, я бы этому не удивился!
