Хранители Молнии - Николс Стэн (книги без регистрации полные версии txt) 📗
— Их преследовали? — усмехнувшись, воскликнул Хаскер. — Ты, морщинистая груша, в эту сказку поверят только нищие.
— Я пересказываю вам правду, какой я ее узнал, сколь бы неожиданной она вам ни казалась. — Гремлин произнес это так, будто его оскорбили в лучших чувствах.
— Продолжай, — сказал Страйк.
— Хотя их жизнь коренному населению казалась, как и нам сейчас, во многом непонятной, все же этих первых поселенцев не трогали. Некоторых даже стали уважать. Сейчас трудно в это поверить, верно?
— Верно, — согласилась Коилла.
— Очень немногие из них даже вступали в брак с представителями древних рас и порождали странных гибридов. Но это вам известно. Вы ведь сторонники плода одного из таких союзов.
Коилла кивнула:
— Ты о Дженнесте? Слово «сторонники» не совсем верно.
Страйк отметил про себя злость, с которой она произнесла последнюю фразу.
— Об этом позже, — сказал Моббс, — если вы позволите мне вернуться к этому вопросу. — Его черты затуманились. — Итак, о чем бишь я?..
— О первых поселенцах, — подсказал Элфрей.
— Ах, да… Как я уже говорил, первая волна людей неплохо ладила с древними расами. По крайней мере, они вызывали больше любопытства, чем тревоги. Вторая волна была уже другой. Они скорее напоминали потоп. — Моббс издал короткий смешок, как бы оценивая собственное остроумие. Лица орков оставались неподвижными, как гранит. — Да, вторая, и более крупная, волна пришельцев-людей была другой. Они грабили и оскверняли землю, а на нас смотрели в лучшем случае как на досадную помеху. Вскоре они начали бояться и ненавидеть нас.
— Они демонстрировали свое презрение к нам, — пробормотала Коилла.
— Да, и ни в чем это не проявилось так ярко, как в том факте, что они переименовали нашу страну.
— Центразия, — сплюнул Хаскер. Слово прозвучало в его устах, как ругательство.
— Они обращались с нами, как со зверями. Они стали эксплуатировать и истощать ресурсы Марас-Дантии. Вы знаете: безжалостная эксплуатация продолжается и по сей день, становясь все более интенсивной. Они помещают в загоны вольных животных, а потом едят их и сдирают с них шкуры…
— Они оскверняют реки, — добавила Коилла, — они истребляют леса.
— Поджигают деревни, — внес свой вклад Джап.
— Распространяют заразные болезни, — добавил Элфрей.
Хаскер особенно был раздражен последним высказыванием.
— Хуже того, — продолжал Моббс, — они поедают магию.
По отряду прошло волнение, переросшее в одобрительный ропот.
— Для нас, древних рас, сила которых и так шла на убыль, проблемы с магией стали последним ударом. Это посеяло семена войн, которые мы ведем с тех пор.
— Я всегда задавался вопросом, почему люди не используют магию против нас, — заметил Джап. — Или они слишком глупы, чтобы воспользоваться ею?
— Думаю, не исключено, что они просто невежественны. Возможно, они не применяют магию вообще, и она пропадает даром.
— Мне тоже так кажется.
— То, что магия утекает из земли, очень плохо, — сказал Страйк, — но то, что они изменили естественный порядок времен года, гораздо хуже.
— Нет сомнения, — согласился Моббс. — Лишая землю сердца, люди вмешались в энергетический поток, который поддерживал баланс в природе. Сейчас ледники надвигаются с севера так же неуклонно, как с юга наступают люди. И все изменения произошли со времени жизни твоего отца, Страйк.
— Я никогда не видел отца.
— Да, я знаю, что у вас, орков, принято общественное воспитание. Я не о том. Я имел в виду, что все изменения произошли сравнительно недавно. Наступление ледников по-настоящему началось уже при моей жизни, а я, что бы вы там ни думали, вовсе не так уж стар.
От внимания Страйка не ускользнул мимолетный симпатизирующий взгляд, брошенный Элфреем в сторону Моббса.
— Я стал свидетелем того, как осквернялась чистота нашей земли, — вспоминал гремлин, — Я видел, как разбивались союзы древних рас и их члены вставали под знамена Поли и Уни.
— И как таких, как мы, заставляли воевать за одну или другую сторону, — заметила Коилла. Тон, которым это было сказано, выдал ее глубочайшее возмущение.
Моббс скорбно вздохнул:
— Да, многие благородные расы, включая орков, пришельцы низвели до уровня почти рабов.
Глаза Коиллы засверкали.
— Мы страдаем от их нетерпимости!
— Две партии и в самом деле нетерпимы к нам. Но, пожалуй, в не меньшей мере они нетерпимы друг к другу. Мне рассказывали, что наиболее ретивые из них, в особенности Уни, регулярно сжигают на столбах своих собственных сородичей за то, что называется у них ересью. — Моббс прочел на лицах орков любопытство. — Это, насколько мне известно, нарушение правил служения их богу или богам, — объяснил он. — Однако не забывайте, что в этом смысле древние расы им не уступают. История многих кланов фей, к примеру, не обошлась без религиозных преследований и кровопролития.
— И это раса, которая, судя по их усиленному размножению, никого не желает терять, — заметил Хаскер.
— А если добавить к этому их способность поджигать все вокруг, — вставил Джап, — то я вообще не понимаю, как они дожили до наших дней. Все эти фрикции…
Отряд разразился оглушительным хохотом. Даже Хаскер выдавил улыбку.
Зеленая шкура Моббса приобрела от смущения розоватый оттенок. В попытке проявить деликатность он прокашлялся.
— Э-э… вы не далеки от истины.
Коилла не присоединилась к общему веселью. Она сказала довольно нетерпеливо:
— Отлично, нам дали урок истории. А что насчет цилиндра?
— Да, переходи к делу, Моббс, — поддержал Страйк.
— А если перейти к делу, командир, то я убежден, что история артефакта уходит своими корнями во времена гораздо более далекие, чем все те события, о которых мы говорили. Он появился на заре истории Марас-Дантии.
— Объясни.
— Я уже упоминал о симбионтах; эти редкие гибриды — результат скрещивания древних рас с людьми.
— Такие, как Дженнеста.
— Совершенно верно. А также ее сестры, Адпар и Санара.
— Но ведь они мифы, разве нет? — заметил Джап.
— Считается, что они существуют. Хотя где они пребывают, я не имею ни малейшего представления. Говорят, что в Дженнесте свойства двух родов уравновешены, Адпар же ближе к наяде. Что касается Санары, то о ней не многое известно.
— Неважно, реальны они или нет, — сказал Страйк. — Какое отношение они имеют к цилиндру? Дженнеста утверждает, что он принадлежит ей…
— Насколько мне известно, ни одна из них прямого отношения к цилиндру не имеет. В этом смысле речь, скорее, может идти об их матери, Вермеграм. Вы, разумеется, слышали истории о том, какой могучей колдуньей она была?
— Но все же не такой могучей, каким был тот, кто, по слухам, ее убил.
— Вы, несомненно, о легендарном Тентарре Арнгриме. Вы правы. Хотя о нем нам тоже достались лишь крохи сведений. Да и откуда нам знать, если точных сведений нет даже у его собственной расы?
Хаскер театрально вздохнул:
— Гремлин, ты повторяешь истории, которыми пугают недавно вылупившихся.
— Может быть. Хотя я с вами и не согласен. Все это я рассказал к тому, что, по моему убеждению, артефакт существует с древних времен, с того золотого века, когда Вермеграм и Тентарр Арнгрим были в зените своей магической мощи.
Джап поскреб в затылке:
— Чего я никогда не понимал, так это как Вермеграм, если она и в самом деле существовала, могла быть матерью Дженнесты и ее сестер. Я к тому, что она ведь жила так давно, а они живы сейчас?
— Говорят, что Вермеграм отличалась необыкновенной долговечностью.
— Чего? — переспросил Хаскер.
— Она жила долгие века, деревня, — растолковала ему Коилла. — Значит, Дженнеста и ее сестры тоже невероятно стары. Это так, Моббс?
— Не обязательно. Честно говоря, думаю, Дженнеста вряд ли старше, чем кажется. Помните, ведь смерть Вермеграм и то, что выпало на долю Арнгрима, — все это произошло не так уж давно.
— Это значит, что Вермеграм, когда породила свой выводок, была уже древней старой каргой. Не хочешь же ты сказать, что она, уже впав в детство, сохранила способность к деторождению? Это безумие.
