Самый Лучший Ветер (СИ) - Сергеев Артем Федорович (читать книги полностью без сокращений бесплатно .txt) 📗
Я шустро крутил лебедку, повинуясь командам Арчи, ворочал замки креплений и потихоньку разодрал рукавицы о несколько торчащих лопнувших стальных жилок. Повреждения на тросах имелись, но не были критическими, так что все находилось в пределах нормы. С потрепанным каркасом «Касатки» нельзя было даже и сравнивать.
На шум к нам вылез Далин и принялся осматривать пружинно-блочные амортизаторы на несущих тросах, которые позволяли здорово увеличивать или уменьшать рабочий объем в зависимости от силы давления магического щита. С их помощью в одной и той же конфигурации каркаса можно было изменять рабочий объем туда-сюда процентов на десять, а то и на пятнадцать, просто усиливая или ослабляя напряжение силового щита обычной рукояткой в кабине. Такая продуманная система настолько облегчала нам жизнь, по сравнению с неизменяемым каркасом «Касатки», что гном, я ж помню, чуть не разрыдался, когда первый раз увидел ее. Во всяком случае, глаза у него были на мокром месте, а амортизаторы он с тех пор обслуживал сам, не подпуская нас с Арчи.
Потихоньку-полегоньку дело подошло к концу, и я законтрил последний замок. Мы с Арчи убрали в походное положение все лебедки, Далин тоже управился и собрал все инструменты. Дав друг другу пять, мы полезли вниз, где нас уже ожидал прекративший метаться Антоша.
— Ну что, готов? — весело спросил у него Арчи, — любить котов?
— С вами хоть котов, — ответил в тон радостно возбужденный Антоша. — хоть кого. Только покажите.
Мы заржали немудреной шутке, потому что и сами находились немного на взводе, как и всегда перед вылетом.
— Ну тогда вперед мыть руки, — весело приказал Арчи. — И всем на диван, присядем на дорожку.
Антоша тут же полетел и уселся на диван, а мы отправились к умывальнику, оттирать масляные следы и ржавчину от тросов с ладоней.
— Микешку кто-нибудь видел сейчас? — спросил Арчи, открывая воду. — Пропал куда-то. Обычно шустрит, под ногами мешается, а сегодня тихо.
— Скорее всего заполз в штаб свой, не хочет мне на глаза показываться, — равнодушно пожал плечами Далин. — Обиды свои зализывает, хитрован.
— Ну-ка проверю, — Арчи закрыл глаза и прислушался. — Точно, в кают-компании сидит, в районе холодильника. Ну и хрен с ним. На обиженных воду возят, как говорится.
— Бьют и плакать не дают, — поддержал я, намыливая. — Меня этому в детстве хорошо научили. Семья-то большая. Будешь обижаться, голодный спать ляжешь, всего делов.
— У нас так же было, — расхохотался гном. — Ох, детство, золотая пора. Не успеешь за старшими к обеду, все сожрут, помню. И обижаться бесполезно, скажут сам виноват, ходишь непонятно где.
Арчи улыбался, слушая нас, так как он рос в семье один и был родителями изрядно избалован, по его собственным словам. Но еще он был очень умен и наблюдателен, а потому, попав во взрослую жизнь, сумел найти правильную линию поведения, за которую мы его очень ценили. Так что домовому не повезло, никто его жалеть не собирался.
Мы вернулись к дивану, где нас уже ждал Антоша. Я принялся трясти кистями рук, чтобы убрать лишнюю влагу с кожи, а парни расселись по местам.
— Слушай, Антон, и запоминай, — принялся объяснять ему Далин. — Мы не просто так присаживаемся на дорожку, это целый ритуал. Сначала пытаешься ненадолго отвлечься, чтобы разгрузить мозг.
— Типа медитации? — с интересом переспросил Антоша.
— Типа нет, — строго ответил ему я. — Медитация сложная штука, не каждому под силу, тем более за такое короткое время.
— А как тогда? — недоуменно переспросил он. — Вы скажите, я попробую.
— Слушайте, оба-двое, вы чего один перебивает, а другой отвлекается, когда объясняют? — недовольно спросил гном, посмотрев на нас по очереди. — Артем, я начал, я и закончу, не лезь.
Я поднял руки вверх, признавая правоту Далина, и приготовился слушать.
— Ты просто представь себе что-то приятное и настраивающее на хорошие воспоминания, — продолжил гном. — Такое, чтобы тебе легко стало. Я вот, например, вспоминаю как мы в детстве на озеро купаться ходили. Вот я подхожу к нему, вдыхаю свежий воздух, потихоньку залезаю и начинаю плыть. А в голове никаких проблем, обо всем родители позаботятся, и вся жизнь впереди, прекрасная и удивительная.
— Ух ты, — изумленно выдохнул Антоша. — Попробую. Так, чего бы мне представить?
— Сиськи соседской девчонки представь, — со смехом посоветовал ему Арчи. — Я не шучу. Все равно в твоем возрасте сентиментальных воспоминаний, как у Далина, быть не может по определению. Меня в твои года было ничем не пробить, только этим. Это тебя здорово отвлечет, только не увлекайся. Но отнесись серьезно, я сейчас удачу приманивать буду.
Мы расселись поудобнее, закрыли глаза, и я начал вспоминать свою семью. Маму, достающую из печи одуряюще вкусно пахнущий хлеб, и нас пятерых, приплясывающих в нетерпении около него. Отца, который один раз взял только меня с собой на рыбалку, и который весь день возился со мной, неожиданно размякнув душой. Этот день был одним из лучших в моей жизни, больше такого не было. Потом я вспомнил то утро, когда я неожиданно увидел Любку, дочку наших новых соседей и мою первую безответную любовь. Хрен бы с ней, с дурой такой, но вспоминал я ее всегда с теплом в душе, интересно, где она сейчас?
Арчи что-то бубнил себе под нос, приманивая удачу на наших светлых чувствах и наконец хлопнул в ладоши, завершая ритуал.
— Ну сегодня блин вообще, — воодушевленно сказал он, поднимаясь на ноги. — Мощно получилось. Из-за Антоши, наверное. Крепкие, должно быть, у соседских девок сиськи.
— Скажете тоже, — покраснев, запротестовал парень. — И вовсе не об этом думал.
— Твои дела, — закрыл тему Арчи. — Думай о чем хочешь, хоть о котятках со щенятками. Главное вышло очень здорово, такого еще не было. Ну, по местам.
Далин с Арчи рванули на посадку, а я придержал намылившегося было за ними Антошу.
— Без нас пока справятся, — сказал я ему в ответ на удивленный и немного испуганный взгляд. — Давай снимем башмаки стопорные из-под колес для начала. Потом вставай слева от «Ласточки», а я справа, и вместе проводим ее за ворота. Убери трап еще, крикни про это Арчи и смотри, чтоб не зацепилось нигде ничего. И вспоминай, все ли взял, потом некогда будет.
Антоша понимающе кивнул и бросился на другую сторону, хватаясь за стопоры и трап, приплясывая от нетерпения. Я осмотрелся еще раз, убрал башмаки со своей стороны, проверил работу Антоши и крикнул Микешке, что мы уходим, остается за главного. А если будет и дальше обижаться, то пускай валит на все четыре прямо сейчас, дурак такой. Прислушался к еле слышному согласному писку, довольно улыбнулся и принялся следить за начинающим выкатываться дирижаблем. Чуть взвыл мерно гудевший до этого двигатель, когда Арчи подал напругу на ведущие колеса шасси, и «Ласточка», немного покачиваясь, медленно выехала за ворота.
Антоша снова бросился было к дирижаблю и мне пришлось опять ловить его, чтобы приставить к лебедке, закрывающей огромные секционные ворота нашего ангара. Парень крутил рукоятку так, как будто мир спасал, стремясь побыстрее оказаться на борту. Я задраил створки ворот откидными болтами снизу, послав Антошу сделать то же самое наверху на как раз предназначенной для этого лестнице с помостом у потолка. Наконец, уже со смехом глядя на изнывающего от нетерпения парня, отправил его на посадку. Не оглядываясь, вышел в отрытую дверь и, пока закрывал ее, сплюнул три раза через левое плечо.
Пока я возился, парни успели выкатиться на стартовую площадку и развернуться носом к ветру. Потихоньку начал разворачиваться силовой каркас, скрежеща и поблескивая синим, и мне пришлось наддать ходу. Одним прыжком, не касаясь заботливо оставленной кем-то лесенки, я заскочил на борт и задраил дверь. Сунул лесенку в настенные крепления и, отряхивая ладони, быстрым шагом рванул на место. Арчи, увидев меня, начал разворачивать каркас уже всерьез, вцепившись в свои магические рычаги. Я плюхнулся в кресло, пристегнулся, проверил показания приборов и кинул взгляд на ветроуказатель, лениво обвисший на флагштоке метрах в ста от нас. Силовой щит заработал уже практически на полную, «Ласточку» начало качать из стороны в сторону, что-то наверху с силой хлопало и дергало, а я не отрывал взгляда от динамометра, показывающего давление корпуса через широко расставленные стойки шасси на землю.
