Вершители Эпох (СИ) - Евдокимов Георгий (электронные книги бесплатно txt) 📗
Мысль резко резанула расслабившийся мозг, отдавшись звонким ударом по черепу, когда она осознала, что уже находится по пояс в воде: «Такое уже было». Память резко вскрылась, взорвавшись образами и лицами умирающих, мозг заполнился словами, перемешивающимися со звуками и предсмертными криками так сильно, что закладывало уши. Она посмотрела вниз, прижимая голову к груди и стараясь утихомирить разбушевавшийся разум, но делать этого не стоило — глаза окунулись в воду, соприкоснулись с её глазами, с самим существом прозрачного кипящего котла, заставляющего тело повиноваться и опускаться всё ниже, пока пламя костра обжигало голые пятки. Из-под воды отражением на неё смотрела она сама — скукожившееся, выцветшее, вытянутое лицо, сально-чёрные немытые волосы, серо-мёртвые глаза, испорченный выпирающими скулами рот. «Нельзя, чтобы это случилось ещё раз» — слова обожгли настоящей болью и выбросили её из воды, уже доходящей до самой шеи и норовящей захлестнуть лицо. Вайесс судорожно вдохнула, зачерпнув вместе с воздухом немного жидкости, оказавшейся на вкус как растаявшее желе, но почувствовала, как со словами в тело возвращается контроль — не зала или бассейна, а её, собственный. Вайесс зацепилась руками за край и подтянулась, поднимаясь на локтях и закидывая наверх больные, отяжелевшие от мокрой одежды, непослушные ноги. Пока пот стекал рекой, выводя проникшие внутрь токсины вместе с влагой, она лежала на спине, раскинув уставшие руки и смотря вверх, в пустоту понемногу рассеивавшегося, горячего пара. Перед глазами снова проносилось прошлое, ломая все понастроенные опоры. Они были здесь — все «счастливчики» — израненные, перекушенные надвое, обезвоженные, обгоревшие, и смотрели вверх вместе с ней, ничего не говоря — всё было понятно без слов. Они были мертвы, а она… надеялась, что пока нет. Под её рукой, сжимавшей звезду, разливалось небольшое пятно крови, пенящееся и кипящее в вылившейся ядовитой воде.
— Ты ещё здесь?
Знакомый голос вывел её из ступора, заставил поднять тело на онемевших локтях. Сомнений быть не могло — это был Её голос, значит, она где-то рядом, значит, ещё не всё потеряно. Вайесс с трудом поднялась на ноги, хрустнув коленями, и судорожно огляделась, пытаясь рассмотреть хоть что-то в плотном паровом занавесе. Макри стояла на другой стороне бассейна, сложив руки на груди и нервозно улыбаясь. Нет, это была не она — только образ, последнее воспоминание, потому что левой верхней, сгнившей в пустыне части головы не было, как и тогда. Зато на месте были волосы и всамделишная, но немного грустная ухмылка, придававшая даже этому образу ностальгический шарм.
— Уходим вместе или ты остаёшься? — мягко, почти шутливо произнесла она.
— Смотря, что ты хочешь… — с той же интонацией ответила Вайесс, еле выдавив из иссушенного лица подобие выражения.
— Я уже ничего не хочу, подруга, — бросила она. — Когда один лист опадает, он освобождает место для другого, и новый — всегда лучше старого. Одни люди умирают, другие занимают их место в мире. Это закон, да…
— Когда ты успела стать такой умной? — Вайесс, улыбнувшись, сделала тяжёлый шаг к бассейну, но Макри жестом остановила её.
— У меня было время подумать, а у тебя его может и не быть. Я просто прошу тебя делать только то, что ты и правда хочешь, а не то, что тебе навязывают это место или я, — Макри тяжело вздохнула и с тревогой посмотрела куда-то в сторону. — Ты напугана, не знаешь, что делать дальше…
— Я… — Вайесс потупила взгляд, — …ведь умерла, да?
— Пока нет, но вполне можешь. Поэтому нужно понять, что… даже на нас твоя жизнь не заканчивается. Твоя жизнь — она твоя, понимаешь? — Макри замялась, перестукнув пальцами по локтю, как будто опаздывала. — Она не принадлежит ни Пустоши, ни Арденне, ни этому месту, ни мне или кому-либо ещё. Поэтому найди, что дальше, ладно?
— Ладно…
— Мы договорились? — Макри обернулась, смотря через плечо на застилаемое паром исхудавшее, измученное лицо.
— Договорились. И… спасибо… — твёрдо ответила она. Макри не обернулась, уходя за горизонт, куда взгляд уже не доставал. Вайесс потянулась к ней рукой, на глаза навернулись сухие слёзы, и только то, что она вовремя спохватилась, спасло её от падения в бассейн.
— Жить… так интересно…
Слова медленно эхом пронеслись по комнате, отскочив по нескольку раз от каждой из стен, гулом застревая в ушах, как ненавязчивый шёпот, но сейчас он казался частью её сути, частью того, что Вайесс называла «я». Это было нечто настоящее, и в то же время ушедшее, собранное из сотен мелких паззлов — из слов, движений, жестов, взглядов, поступков и… смертей. Она видела, как становятся на места, протягивая чистые руки, заполняя пробелы в её сознании, Корас, Мэл, Келли, Макри. Она протягивала свои, касалась пальцев, ладоней, запястий… Они не звали её с собой, только держали, не давая утонуть, увязнуть в воспоминаниях, одновременно притягивая и отстраняясь. Вайесс видела их улыбки, видела, как хищно и в недоумении поднимают головы голодные люди из одних костей и кожи, наблюдая за плавными движениями призраков, как по-доброму смотрят эти совсем живые глаза. И она отходила назад, вторя одному только слову «отпусти», паром вылетающему из закрытых губ, она отпускала, оставалась, а они уходили. Но грустно не было — теперь это был её мир, а они… уходили в куда более скучный, и наверняка, красивый. Рука разжалась и выпустила звезду, со звоном покатившуюся в бассейн и упавшей на самое дно, глухо ударившись концом о тонкий кафель.
***
Под кожей нежно шелестел песок, подгоняемый ветром, охлаждающим разгорячённое тело. Странно, но сейчас она не чувствовала опасности, неприязни к черноте, окружавшей глаза слоем протёртого в пыль камня, было только спокойствие и энергия, как после холодного душа в жаркую погоду. Что-то в ней поменялось, что-то важное, сейчас… она не чувствовала внутри ни единого дюйма пустоты, как будто тело до отказа забили ноющей, но приводящей в чувство затёкшей болью, и эта боль была живой — она дышала, двигалась, думала вместе с ней, как единое целое. По лицу и коленям, прижатым к подбородку, струилось тепло от потрескивающего впереди костра, отгоняющего ярко-звёздную темноту ночи. Чёрные цвета уступчиво отходили в сторону, не ввязывались в борьбу с огнём, пылающим сотнями подсветок небоскрёбов — маяков для невидимых кораблей, рыщущих в поисках воды по бесплодной чёрной пустыне, и тысячами фонарей — единственных источников света для очерняющихся душ бедных кварталов. Вайесс приоткрыла глаза ещё немного — картинка прояснилась, но мешал летящий отовсюду песок, и она снова прищурилась и заморгала, не в силах двигать руками. Она лежала на собственной куртке, засохшая кровь вперемешку с пылью неудобно прилипала к телу в боках и на рукавах. Под оставшимися от одежды лохмотьями, натянутыми до кончиков пальцев, понемногу возвращающие чувствительность руки были туго обмотаны бинтами, пропитанными чем-то водянистым и странно пахнущим. Лёгкие понемногу возвращались в норму, сердцебиение участилось в спокойном ритме, и она вдохнула полной грудью чистый, холодный воздух, пропитанный ароматами ночи и звёзд. Кровь побежала по венам, разнося живительный газ по клеткам, возвращая жизненные процессы в норму. На удивление, она не чувствовала жажды — если она жива, значит, кто-то подобрал её, вылечил, а значит, и напоил. Но это не мог быть Аванпост — она всё ещё была в Пустоши, значит, её нашёл другой отряд и забрал с собой? Вайесс осторожно приподнялась, используя не слишком изувеченные плечи, что, впрочем, всё равно доставило кучу неприятных ощущений, волной прокатившихся от затылка до пяток, и она чуть не рухнула обратно, но вовремя подставила вторую опору и села, опершись на высокий камень позади. Теперь у неё была возможность осмотреться — она находилась в полукруге из камней в человеческий рост, плотно прижатых друг к другу и ограждающих природную защиту с трёх сторон от штормовых порывов ветра и песка. Костёр отбрасывал ветвистые тени от разбросанных повсюду, только кое-где сложенных в стопки дров, играя на гладких поверхностях оттенками серого и оранжевого, рисуя странные, замысловатые узоры и сюжеты. Только сейчас она заметила человека, своей одеждой сливавшегося с фоном напротив, который, скорее всего, и был её спасителем. Вайесс попробовала выдавить из себя подобие благодарности, но получился только неприятный, режущий горло хрип — ответ на попытки контроля незаживающих, воспалённых ран. Человек никак не отреагировал, и вместо того, чтобы пробовать ещё, она решила, что разумнее всего будет просто ждать, пока тело не восстановится полностью.
