Осколки маски - Метельский Николай Александрович (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
– Это сейчас… – удивился я. – Птеродактиль вдали пролетел?
– Интересно, да? – глянула на меня Этсу, после чего удерживая раму одной рукой, вторую засунула в картину. – К сожалению, а может к счастью, это всего лишь образ. Голограмма… Хотя нет, голограмма слишком отсталая технология, чтобы описывать ею это.
После чего вынула из картины пропавшую было кисть, а образ, поблекнув, исчез.
– Дай-ка, – протянул я руку.
Интересовала меня, в общем-то, лишь одна деталь, именно её я и решил рассмотреть поближе.
– До сих пор ведутся споры, что именно показывают данные картины, – продолжила разглагольствовать Этсу. – Кто-то говорит, что это реальные места, кто-то – что выдуманные. Но основная масса учёных сходится на том, что это просто картины, и показывать они могут что угодно. Где-то реальность, где-то выдумку. Более того, многие уверены, и я в том числе, что спектр зрения Древних был несколько иной, нежели у нас, и видим мы далеко не всё, что картины показывают. Кстати да, полностью одинаковых картин найдено не было, что тоже даёт пищу для размышлений. Рамы одинаковые были, а картины – нет.
– Чтобы включить артефакт, надо подать бахир вот в эту финтифлюшку? – спросил я, приблизив к ней раму и указывая на нужное место.
– Хм, немного не корректный вопрос, – ответила она. – Чтобы просто включить артефакт, неважно, куда ты подаёшь бахир, а вот для включения картины да, именно сюда.
И, видимо, в качестве наглядного примера, протянула руку и коснулась рамы, после чего передо мной засветился синий экран, внутри которого медленно вертелась наша планета. Правда, в схематичном виде. Я же бросил ещё один взгляд на ту самую «финтифлюшку». Закрученная в спираль гравировка, немного напоминающая отпечаток пальца, слегка выделялась по цвету. Так-то вся рама была слегка зелёная, но место включения было ещё чуть зеленее.
– Ты по цвету место определила? – спросил я, глядя, как экран гаснет.
– И по нему тоже, – слегка кивнула Этсу. – Ну и по форме такие печати очень похожи. Там, где они вообще есть. На боевых артефактах их в основном нет. А где есть, они красного цвета.
– То есть цвет что-то значит? – уточнил я, укладывая артефакт на полку стеллажа.
– Определённо, – откликнулась она и черканула что-то в своей папке. – Только утверждать что-то более-менее уверенно мы можем лишь о двух цветах. Зелёный – сугубо гражданские артефакты мирного назначения. И в противоположность им красный цвет – артефакты военного назначения. Не путать с боевыми артефактами, на которых печати активации нет, а там, где есть… Далеко не факт, что это именно боевые артефакты. Это мы, современные люди, их так используем, а как оно было изначально, неизвестно. Остальные цвета… – замолчала она. – Не знаю. Гадать можно вечно. Например, чёрный цвет, вполне возможно, знак рабочего инструмента. Есть предпосылки. Золотой цвет – что-то вроде штампа «совершенно секретно»… В общем, нечто сильно важное для Древних и полная ерунда для нас. Ну и о последнем, синем цвете, я даже предполагать не возьмусь. Одно время мы с Рафу думали, что он связан с искусством, но тогда вот эти вот картины и не картины вовсе. Да и назначение многих других артефактов становится непонятным.
– Ну да, – невольно задумался я. – К тому же слишком большая конкретика. Либо это не искусство, либо цветов должно быть больше. Спортивный цвет, к примеру.
– Кухонный, – улыбнулась Этсу. – Довольно логичный вывод, но мы с Рафу по молодости и неопытности носились с этой идеей года полтора. А некоторым наша идея понравилась настолько, что они носятся с ней до сих пор. Кстати да, не стоит забывать, что такие печати активации есть далеко не на всех артефактах. Это даже с учётом откровенно боевых. Может быть, разные фирмы, если проводить аналогии с современностью, может, разные страны и технологическая культура, может, дело во времени. Например, есть теория, что артефакты с печатями активации стали делать уже после того, как Древние стали плотно общаться с человечеством.
– Так вы учёная, миссис Сакурай? – спросил неожиданно Тай Кинг.
И я только сейчас обратил внимание на то, что Этсу выдала нам эту лекцию на английском.
– И смею надеяться, не последняя в мире, – глянула она. – Ладно, пойду дальше разгребать местный бардак.
Постояли, помолчали, думая каждый о своём. Я уж хотел было предложить идти дальше, но Тай Кинг меня опередил.
– Заранее прошу прощения за вопрос, мистер Аматэру, – нарушил он тишину. – Но вы доверяете этому человеку?
Под «этим человеком» он имел ввиду Святова, который стоял к нам ближе всего из телохранителей. Даже Ёхай держался чуть в стороне, доверив защищать мою тушку от малайца именно ему. Да и то лишь по причине отсутствия пространства в подвале. Стеллажей тут реально много, правда, и сам подвал не поражал размерами.
– Ему – да, – ответил я. – Но место для серьёзного разговора и правда не подходит.
В основном, из-за остальных телохранителей. Я не про Ёхая, а про его людей. Так-то я им доверяю, но намекая на приватность, Тай Кинг вряд ли имел в виду только Святова. В общем, я решил пойти навстречу старику, выбрать более комфортное для него место. Мне это ничего не стоит, а говорить ему будет легче. Может, и сболтнёт чего лишнего. Разговор мы продолжили в одном из кабинетов второго этажа, где присутствовали только мы с малайцем да Святов. Остальных выгнали в коридор. Можно было и Святова выгнать, у Тай Кинга не та ситуация, чтобы нападать на меня, но я всё же решил показать лёгкую степень недоверия. Чтобы уж совсем не расслаблялся.
– Не буду рассказывать про ту глубокую яму, в которой оказался мой Род, вы о ней наверняка уже знаете. Перейду сразу к делу. Если ничего не делать, то мой Род исчезнет. На самом деле я уже давно смирился с тем, что нам придётся уехать из страны. Правда, за границей свои аристократы, жаждущие обобрать более слабых собратьев, но так есть хоть какой-то шанс. Есть и другая возможность, – вздохнул он. – Стать вассалами. Но мы… Род Тионг… Мы одни из старейших в Малайзии. Одни из немногих, кто помнит Шривиджайское царство. Мы пережили поглощение империей Маджапахит, раскол, исламизацию и последующее за этим смутное время свободных княжеств. Полторы тысячи лет, мистер Аматэру. Есть в Малайзии и постарше Рода, но вот в стан сильнейших их никто не пускает. Нам просто некому предложить свою верность. Не здесь. Нет в Малайзии достаточно старых и одновременно сильных Родов. А за границей… – пожевал он губами. – А за границей мы быстро превратимся в ресурс. Да и память с гордостью из нового поколения вытравят. Но… здесь и сейчас… – продолжил он чуть неуверенно, – есть ещё один Род, перед которым нам будет не зазорно склонить голову.
– Довольно нагло с вашей стороны, – заметил я, на что он опустил взгляд.
– Прошу простить меня за это, – произнёс он. – Но нам больше не к кому обратиться.
Решил на жалость надавить? Типа, раз Аматэру их до такого уровня опустил, то пусть несёт ответственность?
– Знаете, даже если забыть о морали, опасности и выгоде, взаимной выгоде, – уточнил я, – остаются ещё вопросы юридического характера. В Японии Свободные Рода не могут иметь вассалов.
– Мы оба знаем, что вы немного не договариваете, – вздохнул Тай Кинг. – Вассалов вы не можете иметь лишь юридически. Но даже без всей этой кипы бумаг данная сюзерену клятва никуда не денется.
Это действительно так. Сейчас вассалитет подтверждается ещё и рядом бумаг, регулирующих отношения двух Родов. Например, финансы. У кланов Родовой налог составляет пятнадцать процентов, но зиждется он на традиции и меняется тоже в строго определённых ситуациях. Война там или статус вымирающего. У имперской аристократии всё прописывается в документах – сколько, при каких обстоятельствах он может измениться, насколько он может измениться, как конкретно высчитывается налог и так далее. И это только финансы. Вассальный договор у имперской аристократии – та ещё книжка, порой в несколько томов. Причём страхует такой договор не только вассалов, как ни странно, но и сюзерена. Потому что слова порой можно неслабо извратить. Это я вам как ведьмак говорю. Таким, как я за словами приходится очень тщательно следить и, если потребуется – изворачиваться. А тут, пожалуйста, всё на бумаге. Хрен докопаешься.
