Червь Могильных Холмов (СИ) - Смирягин Владимир Леонидович (онлайн книги бесплатно полные txt) 📗
– Да, – девочка испуганно кивнула.
– Теперь смотри, – Червь достал из своей сумки потемневший от времени свиток. – Это заклинание "Берсерк". Тебе стоит сделать то, что я говорил ранее – перерисовать знаки. Напротив каждого написано его название обычным алфавитом. Запомнишь. Обрати внимание на последовательность и не ошибись. Учи пока не запомнится. Не пытайся использовать ни в коем случае. Просто выучи. По поводу того, что ты не успеешь его произнести – такие длинные заклинания не произносятся вслух и даже про себя. Тут важно удержать в голове одновременно все знаки и мыслить образами. Как бы вызвав их у себя перед глазами. Но знать как они называются надо.
– Понятно, – девочка сложила на столик кисти, чернила и одну из книг, что они купили на рынке. – Тидред, скажи, а есть заклинания, чтобы сделать человека более красивым? Или влюбить в себя другого?
– Есть, – Червь ловко скидывал в сумку то, что должно ему было пригодиться сегодня ночью. – Есть заклинания, распространяющиеся на все сферы человеческой жизни. И смерти.
– Да? – Виока повеселела. – Это хорошо. А не боишься, что я когда-нибудь применю на тебе полученные знания?
– А вот об этом даже думать не смей, – серьезно сказал Тидред, затягивая ремни защитных пластин на голенях. – На меня наложено пожизненное заклятье отбойной магии. Оно способно отправлять обратно на атакующего мага его заклинание. Очень полезная вещь для воина. Правда не для всех знаков, но ты точно не угадаешь и рискуешь пережить на своей шкуре то, что уготовишь мне. Сгоришь сама или еще что-нибудь. Только очень сильные маги могут причинить мне вред. Вроде глав обоих Орденов.
– А любовный приворот?
– В этом случае станешь перед зеркалом и будешь пускать на себя слюни, пока не истлеешь.
Виока вздрогнула и поежилась.
– Хорошо, я не буду пробовать на тебе то, что выучу.
– И это самое правильное из твоих решений, – полностью облачившийся для боя Червь зажег девочке свечу на столе, начертил вокруг окна и на косяках двери охранные знаки, а затем, попрощавшись с Виокой, спустился на первый этаж.
В гостиной никого не было. Хозяин так и не появился после последнего разговора, а редкие посетители "Сонного кучера" разошлись по своим вечерним делам либо находились у себя в комнатах.
Тидред проверил как держится закрепленное на ремнях оружие, не мешает ли двигаться набитая сумка и выскользнул на улицу.
Глава 16
Если и было на Эргоне место более жуткое, чем храм Кейол, то это, несомненно, его темные подвалы. Громадная масса камня, кажется, готовая раздавить, уничтожить, сломать физически и морально попавших сюда несчастных. По коридорам с низкими сводами разносились душераздирающие крики истязаемых смертных. Горячий спертый воздух не давал вдохнуть его полной грудью.
В небольшой квадратной комнате, не более четырех шагов от угла до угла, на стене, закованный в цепи висел мускулистый мужчина огромного роста. Он был настолько велик, что голова его достигала потолка, а кончики пальцев ног — каменного пола. Все тело скованного покрывали свежие ожоги и порезы. По покрытой грязью коже стекали крупные капли пота. На запах крови сползлись многочисленные насекомые, копошащиеся теперь в ранах и доставляющие узнику новые страдания. Но несмотря на все это, великан не мог сдержать улыбки, глядя на потуги его мучителей.
С ним в комнате находились двое – палач и один из так называемых Сыновей Цашеса – древних некромантов, входящих в Круг.
Феасаг после смерти Ашаассы являлся правой рукой Заавлеша, а потому лично пришел допрашивать бывшего подопечного. Сейчас он стоял недалеко от узника и задумчиво смотрел на дело рук местного палача.
Горбатый Сверг-Костолом, пыточных дел мастер храма, ростом лишь немного уступавший висящему на цепях человеку и изуродованный не меньше, правда довольно давно, калил в очаге один из своих жутких рабочих инструментов.
– Ривлок, – наконец нарушил молчание Феасаг. — Ты понимаешь, что не признавшись обрекаешь себя на более сильные мучения?
Гигант улыбнулся еще шире в опаленную бороду, зло оскалив зубы, но с его губ не сорвалось ни звука.
— Ты! — потеряв терпение, вскричал некромант. – Отпустил этого предателя Тидреда! Ты! Воин, который обязан слушаться беспрекословно! И не говори, что не слышал приказа. Сразу после убийства Ашаассы всем было разослана весть.
Ривлок помнил как, услышал в тот день приказ убить Червя, прозвучавший прямо в голове, но также он помнил еще кое-что и потому молчал.
– Я получу признание сегодня или нет? — вернув себе самообладание, снова спросил Феасаг.
И далось им это признание? Да могли бы уже убить, если бы хотели. Но признаться – это точно обречь себя на смерть. А умирать Ривлок пока не желал. Эти пытки он переживет, переживал и не такое. Главное — не признаться. Пусть сомневаются. Пока они не уверены, что Ривлок предал их — он жив.
– Я признаюсь, – тихо произнес бывший Безымянный Палец Руки Ярости. -- Хочу сказать тебе... На ухо...
Слова давались с трудом, в горле клокотала кровь.
– Да? – обрадованный тем, что ему удалось наконец-то сломать упрямого воина, некромант подошел к висящему гиганту и, встав на цыпочки, повернул к узнику голову, давая понять, что готов услышать так долго выбиваемое признание. – Я тебя слушаю.
– Я хотел сказать... что... – в этот момент Ривлок изогнулся и изо всех оставшихся сил вцепился Феасагу зубами в ухо.
Повернув голову, он оторвал высохший от старости орган, выплюнул на пол и расхохотался. С губ стекала черная кровь некроманта.
– Хотел сказать, что ты теперь безухий! – продолжая зловеще хохотать, прорычал воин.
Завизжав от боли и обиды, Феасаг выдернул из рук Костолома раскалившийся прут и с силой вдавил в грудь обнаженного гиганта. Смех Ривлока тотчас сменился стоном и он потерял сознание.
Очнувшись, воин вновь увидел перед собой сморщенное серое лицо. Некромант, остановив собственное кровотечение, теперь вливал силы в замученную жертву. Уже который день они поступают одинаково – доставляют нестерпимую боль, а затем сами же приводят в чувство. И так по кругу. Боль – тьма – боль, боль – тьма – боль.
– Сегодня, – сообщил ему Феасаг, – я узнаю у Верховного Жреца, что с тобой делать дальше. Я вижу – твоего упорства не сломить. Так что тебя ждет либо мучительная смерть, либо зомбирование. И я даже не знаю, что для пособника предателя лучше.
Сказав это, некромант резко развернулся, махнул рукой Свергу и вышел из темницы. Следом за ним, погасив очаг и тяжело дыша, послушно потопал палач Кейола. Тихо скрипнула дверца и Ривлок в который раз остался в кромешной тьме, в компании с назойливыми насекомыми.
Но воин не слишком обращал на них внимание – жизнь в храме, а тем более в Яслях Боли, учит сосредоточиваться на главном, несмотря на неудобства. Наедине с самим собой он может, наконец, отрешиться от того, что его окружало и помедитировать. Не склонному к магии Ривлоку здорово помогала эта процедура, которой его когда-то научил единственный в Эргоне друг, последние годы являвшийся его командиром. Незаметно для себя измученный воин провалился в воспоминания. События давних лет встали перед глазами будто это происходило вчера.
***
Его родной город тогда разграбили Черные Всадники. Они убили всех взрослых мужчин, а женщин и детей согнали в деревянные сараи на окраине. Продержали их там до поздней ночи. Затем, погрузив в клети на телегах повезли в Кейол.
В свои семь лет Ривлок был толстым мальчиком, да и ростом уже тогда на голову выше сверстников. До того, как войско Кейола напало на Лиданию, он жил на улице, питаясь тем, что мог найти на помойках, а потому и сам не понимал, отчего не был таким же тощим, как и его собратья-сироты. Наверное телосложение досталось ему от родителей, которых Ривлок совсем не помнил. Одно мальчик знал точно – сыном благородных родителей он не был, иначе бы не бродил по улицам в поисках пропитания.
