Волчье Семя. Дилогия (СИ) - Гвор Виктор (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
— Тревога! — заорал Гёпнер, выхватывая меч и захлопывая за собой дверь.
Он никогда бы не поверил, что сможет в одиночку заложить засов, да еще с такой скоростью. Но еще меньше верилось, что массивная дверь сильно задержит Зверей. А потому Курт мчался по коридорам с мечом в руках, ни на миг не прекращая орать.
* * *
Поднявшаяся немного раньше времени тревога не сильно расстроила Клауса. Он и не надеялся передавить Светочей в постелях. Монах успел закрыть один вход, но в «Медведи» уже ворвались в два других. Обленились церковники, даже постов у входа в казармы нет. Клаус двумя ударами вынес запертую дверь и бросился вперед. Захваченные врасплох Святые братья выскакивали из келий в одном исподнем, но с мечами в руках. Впрочем, серьезного сопротивления не оказывали. Клаус снес крайгмессером чью-то бритую голову, вспорол ножом живот второму врагу, ударил ногой третьего… Сержант мчался по коридору и, пьянея от запаха крови, рубил, колол, рвал… Еще… Еще и еще…
* * *
Гёпнер вихрем пронесся через левое крыло, выскочил к дормиторию рядовых и грязно выругался. Спальня была пуста, если не считать валяющиеся на полу трупы братьев. Звуки схватки доносились из расположенной чуть дальше трапезной, и Курт, перепрыгивая через тела, бросился туда, отчаянно борясь с желанием бежать в обратном направлении: он прекрасно понимал, в чью пользу складывается сражение, но и в возвращении не видел спасения. Подавив панические мысли, Краузе вбежал в зал и, не успев толком оценить обстановку, всадил клинок в ближайшую спину, не закрытую форменной одеждой ордена. Тут же отпустив меч, Курт перекатом ушел в сторону, подхватил оружие убитого брата, попытался отвести удар крайгмессера и ощутил, как что-то ласково и совсем не больно коснулось шеи. И для святого брата всё кончилось. А вскоре и для остальных…
* * *
Вильдверы еще не покинули здание, добивая раненых и отыскивая спрятавшихся, а Клаус уже мысленно подводил итоги схватки. Да, годы немилосердно берут своё. «Медведи» уже не те. Потерять пятерых в таком деле… Много, очень много! Да, монахи Ордена — не необученные кнехты владетелей, и даже не нахватавшиеся по верхам ягеры. Этих учили убивать не людей, а вильдверов. Но все равно. Застали врасплох. И тем не менее — пятеро мертвы, а большинство из оставшихся ранено.
Впрочем, это уже неважно. Ни один их них не собирался пережить эту кампанию. Готтлиб приказал выжившим уходить на восток, в земли язычников. Но у сержанта другой план. Что делать глубоким старикам в чужих землях? Загибаться от старости? Грабить торговые караваны? Нет смысла. Воин должен погибать в бою! А потому они двинутся обратно на Каубах! Как бы хорошо ни выполнил граф свою часть плана, поймать всех ему не удастся. Кто-нибудь, да выживет. Несколько десятков или сотен — неважно. «Медведи» встретят их на обратном пути. Зачем врагу возвращаться к пепелищу? Враг вообще не должен возвращаться!..
И когда над монастырем, переставшем быть резиденцией Ордена, взметнулись языки Очистительного Пламени, последние бойцы когда-то лучшего боевого отряда Нордвента двинулись в обратный путь.
Глава 25
Когда поленский дворянин и Коготь вышли из ратуши, Медвежонок даже немного растерялся. Брат был бледный, как мел. Очень хотелось подбежать и спросить, в чем дело. Но наставления Когтя Отто запомнил твердо. Надо играть слугу дальше. Потому он подвел дворянину коня, а после двинулся вслед за Когтем. Последовавшие действия дворянина застали его врасплох. Когда тот схватил брата и начал трясти, Отто с трудом удержался, чтобы не перекинуться. Но удержался. Только стоял, не вслушиваясь в разговор, готовый прийти на помощь.
Не пришлось. Отпущенный Коготь нырнул в переулок, Медвежонок за ним. Но брат не побежал далеко. Сел прямо в пыль, прислонившись спиной к забору, поднял на Медвежонка голову и убито произнес:
— Вот так!
— Как так? — не понял Отто.
— Белку завтра сожгут!
— Не может быть! — изумился Медвежонок. — За кошелек?
— Не, — замотал головой Коготь. — За ячмень — плети. Или один золотой. Ее ларгом объявили. Суки какие-то сдали! Я погонялы запомнил! Гундосый и Свин!
— Гундосый? — переспросил Отто. — Я так этого назвал. На рынке…
Коготь смотрел словно сквозь него:
— Скелета? — он вдруг чуть оживился. — Слушай, точняк! Он же гнусавит! А Амбал на свинью похож! А чинарик сказал, что они с рынка стучат! — лицо брата закаменело. — На перо обоих! Сегодня же!
— Их всегда успеем, — сказал Медвежонок. — Надо Белку спасти.
— Как ты ее спасешь?
— Я — ларг! — в голосе звякнул металл. — Расскажи, что было!
— Да что, — махнул рукой Коготь. — Шляхтич этот повелся на понты, как миленький! Выкупили почти, я уже ойры передал. А тут этот до последнего листа дошел. И в обратку! — он ненадолго задумался. — Нельзя сегодня стукачей класть. Пана подставим! А он за Белку вписался!
— Да и хрен с ними!
— Ты где это ругаться научился? — удивился Коготь.
— Сам так всегда говоришь, — отмахнулся Медвежонок. — Где ее жечь будут?
— На площади. Народу сбежится!..
— Народ — это плохо, — огорчился Отто. — Может, из тюрьмы выкрасть? Мне стены — не преграда. И двери — тоже. Обратно на спине унесу.
— А легавые?
Медвежонок провел пальцем по горлу. Коготь задумался. Потом изрек:
— Не выйдет! Кича большая. Пока найдешь… Кто-нибудь на жмура напорется — аларм поднимет. И всё!
— Тогда по дороге! Только где?
Коготь лишь грустно усмехнулся:
— Там разные дороги есть. А по какой повезут — никто не знает, — он уныло вздохнул. — Наверное для того и делают, чтобы не отбили… — безнадежно махнул рукой. — Толпа по улицам собирается. Мальчишки за телегой бегут… Она в клетке будет…
Медвежонок вдруг заулыбался:
— Бегут? И мы побежим! А где удобное место будет — я перекинусь, клетку разломаю, а Белку тебе кину. И бегите сразу. Я с легавыми разберусь — и за вами. На хазе встретимся!
— А если тебя заметут? — покачал головой Коготь.
— Я ларг! — снова напомнил Отто. — Вильдвер! И «медведь»! Хоть и маленький!
Коготь горестно посмотрел на Медвежонка и махнул рукой:
— Давай попробуем. Всё равно ничего другого не придумывается, — он глянул на клонящееся к закату солнце. — Пошли! На стрелку пора.
Дворами вышли к небольшому дому в бедном квартале. Коготь постучал как-то по-особенному. Дверь открылась. В горнице уже ждали парни с рынка, и пять человек «старшаков». За столом в центре комнаты сидел седоголовый худощавый мужичок лет пятидесяти с удивительно добрым лицом, но при одном взгляде на него у Медвежонка по спине пробежали мурашки. Как понял Отто, это и был родич.
Скелет с Амбалом стояли справа от стола, двое здоровых молодых парней расположились за их спинами. Двое других стояли слева, оставив впереди свободное место. Именно туда Коготь и потащил Медвежонка.
— Работы всем, — приветствовал он присутствующих.
— И тебе не скучать, — ответил старший. — Начнем, — он кивнул Скелету.
— Коготь совсем нюх потерял! — Зачастил тот. — Лощенка на базар приволок, тот прописку не прошел, а работает!
Родич посмотрел на Когтя. Тот положил руку на плечо Отто.
— Это мой брат. Погремуха Медвежонок. Четвертый день в городе. Хвостом не шевелит. Шебуршит помаленьку. Как кости кинет — на прописку пойдет. Пока не с чем.
Родич кивнул.
— Принято. Навстречу предъяву кинешь?
— Скелет с Амбалом цаплями гуляют. Медвежонок сказал, что подо мной ходит. Дальше базар со мной должен быть.
— Тебя там не было! — крикнул Скелет.
— Ша! — стоящий за его спиной мужик влепил худому оплеуху. — Здесь без слова не базлают!
Родич одобрительно кивнул.
— Не было, значит, Когтя… А кто ж Амбалу жевалку разворотил? И тебе грабку попортил? — он подождал немного. — Что, варганку крутишь? Ладно, у молодого спросим, — он повернулся к Отто. — Скажешь?
